Смута (СИ) - Городчиков Илья

- Такое имя мне даровали родители, но я ни разу их не видел в сознательном возрасте и не могу спросить почему так произошло. – решил соврать я, - Что же касается моей сабли, то это трофей, добытый мною в честном и сложном бою. Как оказалось, мне куда как удобнее биться подобными клинками.

- Хорошо, Вадим. Я вернулся в город, из-за того, что Глеб сообщил мне, дескать у тебя есть особенно сильное оружие, секретом которого ты готов со мной поделиться. Это так?

- Да. Позвольте продемонстрировать.

Я потянулся к кобуре и тут же почувствовал на своей спине с десяток глаз, принадлежавших телохранителям монарха. Даже Глеб было всего в полутора шагах от меня и точно не даст мне совершить выстрел, но мне не хотелось излишне нервировать и так находящуюся на взводе охрану царя, а потому мои действия были излишне медленными. Я вытащил пистоль из кобуры и подошёл к царю, протягивая оружие рукоятью вперёд.

- Это пистоль. Изобретение одного светлого ума из Сабаддии. Это не самое убойное оружие из моего арсенала, но даже оно способного с одного выстрела разить наповал даже одоспешенных воинов.

- Олег, Вадим говорит правду? – рассматривая оружие в своих руках спросил государь.

- Да, мой царь. Я самолично сделал двадцать выстрелов и готов подтвердить каждое его слово.

- И как же оружие сабаддийца оказалось в твоих руках? Ты его украл?

- Никак нет. Я оказался в нужное время в нужном месте и помог ему, после чего обеспечил все доступные на тот момент условия для его научных изысканий. Потому мне и выпала удача пользоваться оружием, которое способно перевернуть всю военную науку.

- В письме я прочитал, что у тебя есть некие «пушки», способные разить целые десятки и сотни воинов. Что это такое и почему ты не привёз их сюда?

- В Ларингии я был наёмником. Сначала сражался под знаменем короля Кловиса Солобец, но затем перешёл в разряд его кровных противников. Пушки есть орудия, бьющие ядрами в размер моей головы или дробом. Они способны не только убивать людей, но и рушить крепостные стены. Сейчас эти пушки остались в Рюгленде вместе с моей армией.

- Про смерть короля Кловиса мне уже известно. Не мог представить, что его убийца предстанет пред мной в моих палатах.

- Он скончался от ран после честного поединка. – слегка слукавил я.

- Я тебя не виню в этом, но как же я смогу оценить силу этих «пушек».

В этот момент я пожалел, что у меня нет никакой возможности хоть как-то запечатлеть работу своих орудий. Будь у меня хотя бы одно орудие, то может бы и получилось прямо сейчас убедить царя в силе оружия, но, а так придётся полагаться исключительно на собственное искусство красноречия, которое было не лучшей моей чертой.

- Сейчас я ничего не могу предоставить ничего, кроме своих слов. Они сильны и при достаточном количестве способно стирать в пыль целые армии. Если вы не верите мне, царь, то можете спросить Сезара из вашей гвардии. Мы знакомы с ним несколько лет, он не единожды спасал мою жизнь во время битв и успел в полной мере оценить мощь пушек. Если же мы договоримся, то я по вашему приказу смогу привезти сюда как пушки и изобретателя, так и свою армию.

- Я обязательно поговорю с Сезаром, но скажи зачем мне на моих же землях видеть твою личную армию? У меня и так достаточно сильных врагов.

- Я могу привезти не всех воинов, но мои командиры могут вам здесь понадобиться. Не хочу хвастаться, но от рук моего войска полегла значительная часть целого поколения ларингийского рыцарства и армия Ларингии ещё не скоро сможет восстановиться. Так что, моим командирам есть какой опыт передать вашим ратникам.

- Я подумаю над этим, но сейчас стоит обсудить другое. – царь посмотрел на стоящего позади меня главу Охранного Приказа, - Я успел прочитать твой отчёт, Олег. Хоть это и не по части твоих обязанностей, но я благодарен тебе за работу. – взгляд вновь остановился на мне, - Скажи, Вадим, что ты хочешь за свои услуги?

- Право жить в Сурии, получить землю для себя и своих людей. Мне нужны земли, на которых можно не только взращивать культуры и животных, но и пригодные для создания производственных работ, а потому они должны быть у самых главных дорожных и речных развязках страны. Также мне нужно право на ведение торговли как на землях Сурии, так и за её пределами. Перечень продаваемых товаров можно будет обсудить. Планы на открытия мастерских и мануфактур у меня обширные, но для страны все товары будут со значительной скидкой. Что же касается моей армии, то я хочу иметь возможность сохранить под своим началом пять рот, две из которых будут конными, а оставшиеся три пехотными. В этот список не будут входить воины, которые будут охранять мои караваны, корабельные конвои и места производства. Они будут именно что боевыми частями, которые можно будет использовать не только в моих личных целях, но и будут входить в царскую армию. На этом пока что всё.

Времени на придумывание необходимых мне условий для жизни в Сурии, было предостаточно, а потому продуманы и выверены настолько, насколько мне позволяли мои собственные способности разума. Да, условия оказались значительными и более чем серьёзными. По началу могло показаться, что я хочу стать чуть ли не государством в государстве, имеющим огромные ресурсы под собственной рукой, но это было не так. Я прекрасно осознавал свои возможности, а потому чётко следовал аксиоме бизнеса, сложившейся ещё при первых государствах: «Хочешь заработать много – делись с теми, кто сильнее тебя». Царь Сурии был в десятки, если не сотни раз сильнее меня. Будь за мной сейчас даже десяток тысяч подготовленных, снаряжённых и закалённых в боях наёмников, я был бы слабее, ведь власть царской династии Ратиборовичей закрепилась на этих землях почти тысячу лет назад и с тех пор никому не уступала престол. Были ли претенденты? Были и даже в лучшей позиции чем я, но потомки полумифического вождя Ратибора всегда справлялись со своими врагами. За царём стояло множество родов, готовых положить за Владислава свои головы, были обычные жители, до невозможности обожавшие своего правителя и многолетний опыт правления. Свою силу понимал и сам царь.

С чего бы это я вообще задумался о противостоянии с сурским государём? Скорее всего виноваты здесь взаимоотношения с ныне мёртвым Кловисом, который в последние пару лет своей жизни стал для меня врагом. Вот и царь становился предположительным врагом.

- Ты просишь для себя условия, которые имеет далеко не каждый боярский род, служащий моим предкам долгие годы. При этом ты не сделал ничего такого, чтобы удовлетворить хотя бы десятую часть твоих запросов. Не кажется ли так тебе? Я ещё не видел силы твоих пушек, ни одна аркебуза не поступила в мои арсеналы.

- История давно показала, что во время ключевых перемен на сцену выходят люди, до того никому не известные. А вы, государь, точно задумали такие перемены, после которых Сурия перестанет быть прежней. В этом нелёгком деле всегда нужны надёжные союзники. Я готов стать таким.

Неожиданно для меня и стоявшего позади Глебом, царь добродушно и искренне рассмеялся, стуча раскрытой ладонью по обитому бархатом подлокотнику своего трона. Я переглянулся с не менее удивлённым Глебом, пытавшимся сохранить безучастную мину, и продолжил ждать, пока царь успокоиться сурский государь.

- А ты, оказывается, знаешь себе цену, наёмник. – отсмеявшись, заявил царь, - Я согласен на твои условия. Сегодня же посылай за своим мастером и будет тебе всё что нужно до последнего медяка.

Глава 7. Возвращение ветеранов

- Тебе повезло, что ты понравился царю. Ему приходятся по нраву люди с амбициями, которые готовы быть ему другом. Хотя, «друг» это громко сказано, но ты меня прекрасно понял.

Вместе с Бояном, Фабрисом и Рубеном мы сидели в одном из кабаков сурской столицы. Сейчас здесь было немноголюдно, и мы наслаждались относительным спокойствием, распивая на удивление добротное пиво, отдававшее запахом цветов и вкусом мёда. Пьянило оно слабо и не смотря на три выпитых здоровенных кружки, мыслил я всё также ясно, как два часа назад до прихода в кабак. Сейчас мне было необходимо отдохнуть, ведь разговор с царём меня неожиданно сильно вымотал, полностью сдув с меня всю прошлую храбрость и напористость. Возможно, на мою руку сыграл возраст царя. По ощущениям, царь только недавно разменял третий десяток, и он ещё был способен быстро принимать выгодные решения. Сия способность очень часто терялась у старых правителей, что было крайне печально для руководимых ими государств. Говорили мы в основном на сурском, из-за чего Фабрису пришлось внимательно вслушиваться в наш разговор, переводя ещё малознакомый язык на ходу. Впрочем, Рубену приходилось довольствоваться короткими переводами диалога от Фабриса, который далеко не всегда точно мог донести суть.