Последняя точка (СИ) - Кузьмин Марк Геннадьевич "Морроу Винд"

— Все очень просто, — улыбнулся мертвец. — Мы собираемся открыть порталы в другие миры и переселиться туда все. Орки получат свой дом и снова смогут жить, как им захочется. Однако для этого Нер’Зулу необходимы некоторые артефакты из этого мира. Мне и моему отряду предстоит добыть их, пока Громмаш будет отвлекать Альянс на себя.

— Да, моя цель внушить врагам, будто мы снова пришли завоевывать, но на самом деле моя цель лишь в привлечении внимания, — кивнул Адский крик.

— Это будет не просто, — кивнул Килрогг. — Учитывая обстановку.

— Рассказывай.

Мертвый Глаз достал карты и расстелил их на ближайшем столе, оставшийся среди людских вещей.

— Мы сейчас находимся в весьма большом каньоне, и выход из него перекрыт крепостью людей, — он указал на строение у единственного прохода. — Укрепление очень хорошее и без осадных машин его не взять. К тому же туда как раз вчера прибыли эльфы, потому тайного проникновения не получится даже у меня.

— Есть ли способ выбраться из каньона незамеченными?

— Только взобравшись на скалы, но такой метод подходит для относительно небольших групп, а не большой армии. Ну, или можно заняться этим сразу, чтобы перевести крупное войско.

— Что-нибудь известно по численности вражеских сил?

— Нет. Я не рискнул приближаться к крепости. Но думаю, там хватит врагов, и поскольку Альянс все еще держит в Штормвинде экспедиционный корпус на случай нападения Гурубаши, подкрепление к ним может прийти довольно быстро. Маршруты поставок прервать тоже будет весьма затруднительно — людишки чуть ли не впервые в истории договорились с гноллами и те плотно присматривают за маршрутами. Полузвери настолько злы на Орду, что даже свой нрав умерили, лишь бы мы не прошлись по ним вновь.

— Мне нужно будет самому посмотреть, — кивнул Гром. — Есть ли в округе другие орочьи группы? Может, кто тоже скрывается.

— Если их не нашли эльфы, то они слишком хорошо спрятались и просто так не вылезут, — покачал головой Килрогг. — Большая часть тех, кто сумел спастись добрались до Черной горы и там им дали приют эти дворфы Черного железа.

— С чего такая щедрость? — нахмурился Терон. — Когда мы там были, они даже на переговоры с нами идти отказывались и помогать не хотели. А тут взяли и приютили выживших? Доброта что ли проснулась?

— Нет. Скорее решили бесплатную военную силу получить. Дворфы Бронзобород из Дун Морога некоторое время держали Тенегорн в осаде, пускай внутрь и не пытались пройти. Вот, вероятно, и решили, что им не помешает запас пушечного мяса, готового воевать за еду. Главные среди выживших братья Черноруки. Они стали называть себя «Настоящая Орда» и прочие громкие титулы.

— Дети, — с презрением скривился Громмаш. — Пускай Гул’Дан и превратил их во взрослых, но они мозгами остаются детьми. Они могут нам помочь?

— Не могу сказать, так как сам с ними не встречался еще. Если прийти к ним, то может и удастся договориться, но сами знаете какие эти двое.

Да, об этой парочке знали все.

Не сказать, чтобы они были плохими воинами или трусами. Такое за ними не наблюдалось. Однако характер у них подстать папаше. Чернорук был харизматичным воином, умел вести за собой, знал, как договариваться и как воин был могуч. Однако после победы над дренеями, когда мир начал умирать, его жадность подвела его. В попытках обеспечить будущее своему клану, он подгребал под себя остатки ресурсов и зачастую оттирал в сторону остальных. В кланах начало копиться недовольство, многие стали задумываться «а нужен ли нам такой вождь?». Из-за чего он стал мнительным и везде видел заговоры. Гром был более чем уверен, что именно потому он и решил оставить половину кланов. Он боялся, что такие как Гром просто отнимут у него власть, ведь возраст давал о себе знать все чаще. Хотя тому же Килроггу возраст ничуть не мешал…

«Старый волк опаснее молодого, ведь знает, когда наносить удар».

Так или иначе, вопрос с этими орками нужно будет решить. Сам Гром пойти к ним не сможет, он должен будет командовать армией.

— Я загляну к ним, — заявил Терон. — Нам все равно нужно связаться с Драконьей Пастью и попросить их драконов. Драконы нужны мне для перелета и Грому для обороны портала. Что-то известно о них?

— Они сейчас в Грим Батоле, но там осада не снята. Клан дворфов Дикие Молоты под командованием их тана Курдрана сейчас там и они только и ждут, когда враги высунуться. Возможно, у них есть связи с Черной горой, но тут мне ничего не известно.

— Выясню.

— Известно ли что-то о бывших союзников Орды?

— Немного, — покачал головой одноглазый. — Огры рассеяны. Часть в Стромгарде с тролями, часть сговорилась с гоблинами и нашла прибежище у них, а большая их половина вообще покинули известные земли, уплыв за океан. Упомянутые гоблины тоже не вариант. Нам нечего им предложить за вступление в новую войну. Тролли Сломанного Клыка, что оставались с нами до конца, сумели пережить последнюю битву и даже ускользнуть от Альянса, пусть это, по слухам, и стоило их вождю тяжелых ран… Вот только их собратья изгнали их из лесов за неподчинение Зул’Джину, и я не смог узнать, где они сейчас обосновались. Больше союзников у нас нет.

Печальная ситуация.

Он, конечно, не рассчитывал на подмогу, но был бы не против оной. Хотя союзников с собой вряд ли бы получилось забрать, ведь у тех же троллей тут дом.

— Ну и последнее, — посмотрел на него Гром. — Тебе что-то известно о судьбе тех, кого схватили? Что с Оргримом?

— Не могу знать. Тех, кого схватили и не убили на месте отправили куда-то в Лордерон куда и самого Молота Рока. Что с ними сейчас я не знаю. Быть может, они мертвы, а может, еще живы. В любом случае они настолько далеко, что мы никак не сможем им помочь.

Это были плохие новости.

Бросать своих братьев и сестер в этом мире Громмаш не хотел. Но их судьба слишком неопределенная и непонятная. Он бы хотел всех спасти, но они слишком далеко, а его силы не такие серьезные, чтобы дойти до них.

«Быть может, когда мы восстановимся в других мирах, то сумеем вернуться сюда за ними? Нужно будет спросить об этом Нер’Зула при встрече».

Но об этом он будет думать потом.

— М? Килрогг, а откуда у тебя эта рана на лице? — спросил Терон’кров.

И правда. На лице старого вояки был свежий порез, который не сразу заметили. Обычно с его силой и опытом никто даже коснуться Мертвого глаза не мог.

— Это? Пропустил выстрел эльфа.

— Пропустил?! — мертвый и живой орк посмотрели на одноглазого.

— Да, пришлось, — усмехнулся тот. — Я так сконцентрировался на битве, что эта опасность ускользнула от меня, и я едва успел отклонить голову. Еще бы немного и в моей голове торчали бы перья от стрелы.

— Это что за битва такая была, где ты был настолько сконцентрирован на ком-то одном?

Он видел, как сражается Мертвый Глаз, и знает, что тот едва ли не всевидящий и всегда знает об опасности направленной на него. Даже в гуще кровавой битвы, он всегда знал, что находится за его спиной и всегда был готов, а тут…

— Хе-хе-хе, да, он все лучше, — губы орка растянулись в зловещей улыбке. — Мой личный враг…

— Личный… враг? — Гром раньше такой заинтересованности в своем друге не видел.

— Да. Духи показали мне, что он один из кандидатов в решение моей судьбы. Мы встретились еще в Дун Мороге и тогда он практически ничего не мог мне сделать, но эти годы он не сидел сложа руки и становился лучше… В нашей последней битве он вынудил меня полностью сосредоточиться на нем и это едва не стоило мне жизни… В нашу следующую схватку все может закончится куда хуже, ведь он снова станет сильнее. И сильнее. И сильнее. Ха-ха-ха-ха!

Мертвец и живой переглянулись.

Это странное отношение к смерти известно в этом клане. Они не боятся гибели, пускай и не ищут её намеренно.

— Что же это за могучий воин такой, что заставил тебя заинтересоваться собой?

— Молодой эльф, сущий сопляк по меркам соплеменников, хотя я не уверен, кто из нас старше. Он похож на тебя, полон едва сдерживаемой ярости, хотя в отличие от твоей, она не врожденная, а порождена болью и ненавистью. Он обладает интересной силой, похожей на шаманскую, но побольшей части, усиливающей его возможности, как воина. Ветер всегда попутный для него и сам он шагает среди вихрей, — единственный глаз Килрогга посмотрел за переставшего дышать Грома. — Если он переживет меня… если он победит и продолжит становиться сильнее… То даже тебе, Гром, будет опасно принять его удар.