Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик
Удар был силен, и на миг у Рода пренеприятно заныло сердце. Но тут он вспомнил о Тоби и отряде чародеев и волшебниц под его командованием.
— Верховный Чародей — заместителю. Гэллоугласс вызывает Тоби. Тоби, на связь!
Отправив это мысленное послание, Род напряг все свои органы чувств. Векс, конь-робот, мог и без вожжей обойтись, и сам вез Рода туда, куда надо было — к месту переговоров. Наконец Тоби откликнулся.
— Мы слушаем тебя, лорд Чародей!
— Слава Богу! Отправь свою команду сюда, на Деспардскую равнину, ладно? Похоже, архиепископ намеревается извлечь из шляпы пару-тройку кроликов, а нам нужно, чтобы вы запихнули их обратно!
— Большая часть из нас уже на месте, лорд Чародей. Так посоветовала ваша жена. Но дома мы оставили стражу.
Род почувствовал, что краснеет.
— Опять она меня на шаг обставила, Векс. — Но в следующее мгновение он усмехнулся. — О, что за женщина!
— А ты растешь, Род, — заметил Векс.
— Угу. Может быть, в один прекрасный день и до нее дорасту. Спасибо, Тоби, — добавил он мысленно. — Просто будьте наготове, ладно? А Гвен передай: пусть пошлет за нянькой.
— Как прикажете, лорд Чародей.
И тут Векс остановился. До архиепископа с герцогом оставалось всего пять шагов. Времени на обдумывание тактики не осталось. Род склонил голову.
— Ваша милость. Ваша милость.
— Лорд Чародей, — произнес архиепископ на редкость неофициальным тоном.
Род взглянул на начищенный до блеска латный нагрудник архиепископа.
— Вы уж простите меня, милорд, но все же вы странно смотритесь в доспехах и в митре одновременно.
Архиепископа бросило в краску.
— Что, неужели это такая редкость, чтобы священнослужителю доводилось обороняться?
— Я вообще не ожидал, что духовенство примет участие в сражении. И разве вам не полагается епископский посох?
Архиепископ поднял палицу и мрачно ответил:
— Не сомневаюсь, нынче она послужит мне лучше.
— Если вы меня спросите, то я скажу, что это — довольно странное предсказание.
— Я не стану вас спрашивать, — помрачнев, ответствовал архиепископ. — Знайте, лорд Чародей, что Господь наш сказал только: «Мечом живущий мечом погибнет». И даже если мы распространим Его слова на все колющее и режущее оружие, то священнослужителям все равно можно носить оружие незаточенное.
Род вдохнул поглубже, стараясь унять охватившее его возмущение и удержаться от комментариев насчет духа и буквы закона. Воспользовавшись паузой, слово взял Туан.
— Милорд, для меня, как и для вас, важнее всего благо народа, и потому я бы предпочел воздержаться от применения оружия в решении нашего спора. Неужели не осталось никаких средств достижения мира между нами?
— Что я слышу? — брезгливо фыркнул ди Медичи. — Вы лицемерите и распускаете сопли! Не ожидал от вас такого, Туан Логир!
Король зарделся и перевел взгляд на герцога.
— Нет ничего зазорного в том, чтобы поступить по велению Господа, милорд, и избежать убийства ближних. — Сказав так, Туан вновь обратился к архиепископу. — Так что же, есть ли путь к миру?
— Несомненно, есть, — отвечал архиепископ с каменным лицом. — Если вы отречетесь от вашей ереси и вступите в лоно Грамерайской Церкви.
Туан печально покачал головой:
— Этого, милорд, я сделать не могу. Почитаю греховным отречься от Римской Церкви ради собственной выгоды.
— Ваша выгода в том, чтобы отказаться от подчинения мне! — сверкнув глазами, воскликнул архиепископ. — О нет, для меня вы — человек, изменивший истинной вере!
Род сдвинул брови. Архиепископ вел себя на редкость нетипично. Он просто-таки на себя не был похож. Неужели внутри него всегда обитало чудовище, которое он столько времени держал на привязи? Или для такого поведения существовала какая-то другая, более очевидная причина?
— Можно было бы поразмышлять и относительно той выгоды, которой ищете вы, милорд. Насколько мне известно, ваши проповедники объявили о вашем указе, в котором вы позволяете священнослужителям жениться.
— В этом вопросе Рим всегда ошибался!
— Однако вслед за этой вестью пришла еще одна: весть о том, что вы помолвлены с леди Мейроуз Редцеринг, — прищурившись, негромко проговорил Род. — Можно поставить под вопрос то, какие мотивы руководили вами, милорд, когда вы подписывали свой указ. Как знать — быть может, вы позволили священникам жениться только ради того, чтобы удовлетворить собственную похоть.
— Лорд Чародей! — прошипел Туан, а архиепископ побледнел.
Не дав ему возразить, Род подлил масла в огонь:
— И если прочие ваши решения — всего лишь индульгенции для вас лично, то всему вашему расколу грош цена. Натуральное лицемерие, и больше ничего.
— Хватит! — прокричал архиепископ, развернул коня, обернулся и бросил через плечо: — Справедливость моих убеждений докажет оружие! Защищайтесь!
Герцог, довольно улыбаясь, проводил архиепископа взглядом, оглянулся и насмешливо поклонился Туану.
— Превосходные слова о мире, милорд. — Он взглянул на Рода. — А вам легко было оскорбить человека, у которого недостает умения защитить свою честь, лорд Чародей. Я с радостью сражусь с вами вместо него. Ну, вы готовы выйти на поединок со мной? Пусть за ним наблюдают оба войска!
— Как только будут завершены переговоры, — поджав губы, ответил Род, — мы встретимся с вами в указанном вами месте.
Герцог удивленно вздернул брови, широко улыбнулся и поклонился, затем пришпорил своего скакуна, развернулся и погнал коня галопом к своему войску.
Туан тоже развернул свою боевую лошадь и устремил взгляд туда, где выстроились готовые к бою рыцари.
— И чего же вы добились, лорд Чародей?
— Надеюсь, я добился того, что наши противники допустили ряд глупейших ошибок, ваше величество. Взбешенный полководец не слишком хорошо мыслит.
Туан резко взглянул на него, подумал и понимающе кивнул:
— Мне следовало догадаться, что вы не просто так лезете на рожон. И все же я крайне огорчен тем, что нам не удалось решить спор мирным путем.
— Да, но вы старались, как могли. Теперь ваша совесть чиста, так что наслаждайтесь боем!
Туан озадаченно уставился на Рода, а в следующее мгновение его губы расплылись в улыбке.
— Что ж, я думаю, по меньшей мере бой будет волнующим. — Он обозрел свое войско, высоко поднял голову, сверкнул глазами. — Вперед, лорд Чародей! Если нам суждено драться, будем драться на совесть!
С этими словами он пришпорил коня и пустил его быстрым галопом.
