Елена Лирмант - В поисках Белого города
И когда в доме Арты собралась вся семья, и Шеле без устали со счастливым лицом рассказывала как я спас их с Палетиком, все вздохнули спокойно. Веда и Энике чуть ли не хоровод водили около меня. Антоэль хмыкал. Грэг подошёл и обнял: — Коста, я так рад, что все решилось, — проговорил он. — Честно говоря, я не знал, как тебе помочь, ведь по всему ты должен был жениться на Шеле. А зная тебя… — он не договорил, его прервал смеющийся Уллин:
— Этому надо положить конец! Кэрт срочно жени своего сына! А то смотришь, и мне жену найдет, чего я совсем бы не хотел, мне и Арты вполне хватает.
— Решено, — смеялась Сюа, — завтра погрузим его в сон, и недельку отдохнем, спокойно будем готовиться к свадьбе. Энике, попроси завтра Ботику приготовить состав, Шеле, ты пойдешь с Костой и заберешь его одежду…
И наутро мы с вестой Палетика отправились в Храмовину знахарей. Нас встретила Энике, и повела по коридору. Но когда мы вошли в комнату, где стояли большие ящики из темного стекла, Энике удивленно подняла брови: — Странно, почему Ботика не приготовила состав? — спросила она скорее у самой себя, чем у нас: — наверное, что-то случилось. Я сама сейчас все сделаю…
Но тут вошла из другой двери жена Агнара, удивительно красивое создание. Только вот наши с ней отношения не заладились с самого начала. Она всегда зло смотрела на меня, чем приводила друга Грэга в смущение. Но я не обижался. Всем нравится не возможно, а у нее, я знал, мидгардцы убили мать. Поэтому просто старался с ней не встречаться, что не вызывало больших трудностей, Агнар в последнее время частенько сам приходил к нам.
— Я не буду его лечить, — с вызовом сказала Ботика. Ее красивое лицо уродовала гримаса ярости, — он мидгардец! Они убили мою мать. Разве я могу забыть это?
— Ботика, — пролепетала Энике, — так нельзя! Он из рода Уллина.
— Он мидгардец, — повторила знахарка, но тут ее глаза сузились, — но если он встанет передо мной на колени, и попросит прощение за своих сородичей, я прощу его.
— Да, ты совсем ополоумела, красавица, — вырвалось у меня.
— Ты же предлагал встать на колени перед Ведой, она не была тогда еще твоей сестрой, так встань передо мной мидгардец, и я пойму, что ты стыдишься за свой гадкий народ, отрекаешься от него!
— А не пойти ли тебе… — я высказался на своем родном языке. Ботика с интересом посмотрела на меня:
— Я не поняла, что ты сказал, мидгардец!
— Ой, — вдруг вскрикнула Энике и схватилась за свой большой живот. Я бросился к ней: — Что? Тебе плохо?
— Воды отходят, — прошептала она, с испугом глядя на меня.
— Шеле, куда нести ее? — заорал я.
— К Арте, — пришла в себя девушка, — ей к Арте надо! Там уже все готово! Подожди, я повозку привезу.
— К черту повозку, — я подхватил Энике на руки и побежал с ней домой. Я нес ее на руках, по двору Храма, на нас с удивлением смотрели все, кто попадался по пути. — Отпусти, — попросила Энике. — Я сама дойду.
— Ты, с ума сошла, тебе ходить нельзя. Потерпи, сейчас дома будем, — и я прибавил шагу.
Она обняла меня за шею, и уткнулась носом в шею, ее тело напряглось, а потом расслабилось: — Знаешь, что сейчас происходит? — спросила она.
Мне было тяжело, я стал задыхаться. Но только крепче сжал зубы: — Ну?
— Ты сейчас всему городу показываешь, что я у тебя самая любимая сестра, — она улыбнулась и подняла голову, чтобы заглянуть мне в лицо.
Я поцеловал ее в волосы: — Так и есть Энике. После твоего массажа, я понял, что лучше тебя никого нет. Все остальные знахари стремились выжать из меня все жизненные силы, а ты их мне давала. Только ты не волнуйся — я почувствовал, как она опять вся напряглась, — забудь обо всем, и об этой глупой Ботике тоже. Самое главное — что у нас появиться малыш.
— Мальчик, — утвердительно кивнула она, и вдруг вскрикнула: — ты не понимаешь, она не тебя оскорбила, она всех нас оскорбила!
— Ну, что с глупой женщины взять? Энике! — жена Антоэля застонала. Мы приближались к дому, нас обогнала Шеле, распахнула перед нами дверь и закричала: — Арта, Арта! Началось.!
Старшая мать показалась из-за двери в горницу, спокойно кивнула мне, приглашая пройти через кухню в маленькую комнату, где стоял большой стол укрытый белоснежной простынкой. Я положил на него Энике, и Арта выпроводила меня за дверь.
— Шеле, помогай, — приказала она.
Я вышел из дома. Руки еще немного тряслись. Голова снова начала раскалываться, подступила знакомая тошнота. Надо было идти к знахарям. Но встречаться с Ботикой, с этой ненормальной, не хотелось. Интересно, на что она рассчитывала, когда предложила встать перед ней на колени? В нашем мире, эта поза подчинения. А тут? Я вспомнил, как она отреагировала тогда, когда я пришёл к Агнару, с сообщением о Веде. «И ты был готов унизиться до такой степени?» — спросила она меня. Значит, ей нужно было унизить меня! Зачем?
В глазах потемнело. Боль усилилась, захотелось разбить голову, чтобы избавиться от тисков сжимавших затылок. Может пойти к Сюа, она когда-то тоже была знахарем, пронеслось в голове. Но ноги уже не слушались…
— Сюа, твой сын потерял сознание, — в дверь кабинета заглянул молодой жрец.
— Где он?
— Его принесли в Храмовину. Ваша Энике начала рожать, он ее на руках до дома старшей матери дотащил и упал около крыльца.
— Спасибо.
Верховная жрица вошла в комнату, где около Косты суетилась Фолина, жена мидгардца Энтони.
— Что с ним?
— Сама посмотри, удивительные они все-таки люди. Силы тела нет, другой на его месте и кувшин с водой не поднимет, а он Энике на руках через весь город тащил. Откуда только у них берется сила? Надо бы его в травяной воде поддержать.
— Я его отправила сегодня погрузиться в покой!
— Странно, состав не приготовлен. Да, ничего я сама все сделаю.
— А где Ботика?
— Она была с утра, только я её больше не видела.
— Прошу, приготовь состав, погрузите туда Косту, а я к Арте пойду, у нас Энике рожает!
— Верховная, да будет светлым путь твоих сыновей! Теперь у Энике никто не отберет ее ребенка, он всегда при ней будет!
— Спасибо, Фолина!
Верховная жрица спешила к Арте. Принимала роды всегда старшая мать рода. Но родная мать тоже должна присутствовать, чтобы облегчить муки дочери. А у нее теперь две дочери, скоро будет еще две. Сюа улыбнулась!
Роды прошли спокойно, и на свет появился мальчик, первый ребенок в роде белых жрецов. Больше всех радовались сами белые жрецы, ребенок у Антоэля, здоровый с сильной силой рода, — надежда тем, кто мечтал вернуться в семью, и иметь детей. Люди с поздравлениями приходили в дом Арты, говорили необходимые слова, и обнимали счастливого отца. Но вот поток иссяк. Сюа с Кэртом и Веда с Грэгом засобирались домой. Но тут их остановила Шеле. Мне нужно вам кое-что рассказать, сказала она и покраснела. Арта удивленно взглянула на нее: — Это, так важно, дочка, уже поздно?
