Антон Орлов - Заклятые пирамиды
Они наблюдали за уходом Эдмара с крытой галереи и, досмотрев до конца, отправились в гостиную.
Домик на тихой улочке неподалеку от сурийских кварталов Зинта сняла всего два дня назад и не успела еще ни прополоть сорняки, ни прибраться в комнатах, ни обзавестись новой мебелью. Суно звал жить у него, но она решила обосноваться поближе к общине беженцев из Суринани, где было много ее прежних пациентов. Населения там убавилось, из зачинщиков и участников весенних беспорядков кого отправили на каторгу, кого выдворили из Ларвезы, но разгонять всех остальных, хвала богам, не стали, и те, кого Зинта лечила, – главным образом женщины с детьми и пожилые – никуда не делись. Теперь она сможет принимать больных у себя дома, как практикуют многие ларвезийские лекари, и в свободное время продолжит учиться танцам у Джеманхи, а у Суно будет гостить каждую восьмицу. За время олосохарской экспедиции Зинта научилась более-менее объясняться и по-ларвезийски, и по-сурийски, так что языковой барьер ей больше не мешал.
В залитой солнцем комнате без занавесок, с рассохшимися оконными рамами, пыльными плинтусами и паутиной по углам они вскипятили чайник на магической жаровне и заварили зеленый сиянский чай. Устроились на полу: нарядный ковер с подушками для сидения – подарок сурийских старейшин на новоселье. В гостиной, в придачу к ветхому обеденному столу, было полдюжины стульев, но они, едва тронешь, скрипели, словно прощаясь с жизнью, а потом и впрямь разваливались. Два стула уже лежали в углу кучкой деревяшек.
На середине чаепития их отвлекли: соседка позвала Зинту к деду, страдающему прострелом. Люди знали, что рядом с ними поселилась лекарка под дланью Тавше, хотя приколотить вывеску над дверью она тоже пока не успела.
– Скоро от пациентов отбоя не будет, – заметил Орвехт, когда она вернулась.
– На то я и служительница Милосердной.
Она схватила свою чашку и с жадностью допила остывший чай.
– Ночевать поедем ко мне, у тебя здесь и кровати-то нет.
– Я могу и на полу. Пока путешествовали, и не к такому привыкла, – она улыбнулась. – Тут хоть ночью не холодно, не пустыня. Но поехать к тебе ночевать я совсем не против.
Подумалось: к лучшему вышло, что с Суно у них все сложилось не по велению Госпожи Развилок, а само собой, потому что они оказались нужны друг другу. Правильный она тогда сделала выбор.
– Тогда поехали, вечереет уже.
– Сперва чашки сполосну. Это быстро, здесь водопровод есть, мне же без воды не обойтись… Ты что?
Орвехт замер, словно прислушиваясь к чему-то особенному, и в ответ пояснил:
– Врата открылись, на том же месте. Эдмар вернулся.
– Вот замечательно, сейчас он все расскажет! Давай тогда еще чайник вскипятим. – Окна гостиной выходили на улицу, но половицы внутренней галереи уже скрипели, предупреждая о том, что гость вот-вот появится. – Хорошо, что дождались его, сразу узнаем, отдал он противоядие или нет. И еще я хотела спросить… – Зинта осеклась, глядя на остановившегося в дверях Эдмара как на привидение.
Тот стоял, держась за косяк. Вокруг левого глаза набух лиловый фингал, нижняя губа рассечена, подбородок испачкан кровью. Отороченная изысканными кружевами рубашка из серебристо-белого китонского шелка тоже в крови и вдобавок порвана. Кто может так отделать могущественного древнего мага? Разве что другой маг, равный ему по силе… Или Эдмар при переходе из мира в мир с демонами подрался?
После первого шока от его вида Зинта обратила внимание на то, что, несмотря на следы побоев, выглядит он скорее довольным, чем удрученным, и в глазах пляшут насмешливые искорки.
– Ты хотя бы отдал зелье?
– Разве по мне не видно?
– Вот, теперь-то понял, что я тебе дело говорила?! Надо было по-доброжительски… А если ты бросил ему это лекарство, как важный господин кидает в грязь монету для нищего, и потом вышел с надменной миной, нечего удивляться, что он следом за тобой выскочил, догнал и отволтузил. Хотя, конечно, боги свидетели, он тоже поступил нехорошо.
– Да что ты, Зинта, все было вовсе не так, – Эдмар запустил пальцы в свои спутавшиеся длинные волосы, и на пол посыпались мелкие стеклышки, похожие на зерна. – Извольте, небьющееся квазистекло! Одно название, что небьющееся. Еще и за шиворот попало… Это когда мы в стенку с мониторами вписались. Мониторы казенные, ему за них теперь отчитываться, просто прелесть, вот пусть и отчитывается, зложитель несчастный.
– Что у вас было-то? За что он тебя?
– Ни за что. Как всегда. Я пришел к нему в офис, он сидел над отчетом у себя в кабинете. Не было никаких сил ждать, когда у него рабочий день закончится. У них там всяческие сторожевые системы, но для меня это оказалась сущая ерунда. Надеюсь, они примут к сведению, что точно так же в святая святых Космопола могут пробраться диверсанты, и усовершенствуют охрану. Увидев меня, он не слишком удивился и сразу понял, что я принес. Так обрадовался, что я растаял, и все мои планы уйти молча, оскорбив его своей холодностью, пошли насмарку. Зинта, предваряю твой вопрос: противоядие сработает, об этом свидетельствует его реакция – он ведь не только маг, но еще и видящий. Я приготовил именно то, что нужно, чтобы Марсия раз и навсегда поправилась.
– Почему же ты тогда битый вернулся? – в недоумении поинтересовалась лекарка.
– Слово за слово, потерял осторожность… – Эдмар отбросил волосы назад, и на пыльные половицы упало еще несколько стекляшек. – Сначала мы просто разговаривали, я рассказывал ему о Сонхи. Марнейю он немного помнит, а все остальное – нет, и каким образом попал отсюда туда, понятия не имеет. Систему видеонаблюдения у себя в кабинете он перекрыл с помощью магии, но мог бы не стараться, потому что я сделал то же самое. Он терпеть не может возиться с отчетами, однако положение обязывает, а мой визит позволил ему отвлечься от этой тягомотины. Сколько помню, впервые он держался со мной так тепло и дружелюбно. Мы выпили по чашечке кофе с коньяком, атмосфера была невообразимо восхитительная… И я забыл о том, что к этому человеку нельзя подходить на расстояние удара. Я к нему совсем близко подошел и ни с того ни с сего получил в глаз – видите?
– Да… – сочувственно кивнула Зинта.
Эдмар умел быстро залечивать ранения и ушибы магическим способом, и было яснее ясного, что фингал он оставил нарочно, в качестве иллюстрации.
– По ходу дела мы врезались в мониторы. У него там вся стенка в мониторах, безумно дорогая модель, и все – вдребезги! Пусть теперь объяснительную начальству пишет, раз так невоспитанно со мной обошелся. Просто так они бы не разбились, но мы ведь еще и магию использовали… Когда этот мерзавец понял, что проигрывает, он прибегнул к подлому приему, то есть ментально снял блокировку с сигнализации, и мне пришлось убираться, пока не набежала охрана. Тот мир устроен немного не так, как Сонхи: точного аналога Хиалы там нет, зато для магов возможна так называемая телепортация – мгновенное перемещение из одного места в другое, чем я и не замедлил воспользоваться. Отнес, называется, жизненно важное лекарство для больной девочки – спасибо, что руки-ноги в награду не переломали!
