Ольга Шермер - Дела эльфийские, проблемы некромантские
— Dan’elle!
По лестнице справа от нас раздался топот: спешила подмога в лице офицера Таланэ. Его меч тоже был обагрен кровью, а значит, внутри дворца врагов стало чуточку меньше.
Повинуясь его приказу, гвардейцы кинулись к воротам помогать пробиваться остальным. Но у меня на это не было времени.
— Офицер, нам надо найти герцога и короля. Как можно быстрее.
— Я поднял по тревоге всех преданных короне, они не могли сбежать. Перекрыты все известные мне потайные выходы.
Все известные…
— И тронный зал?
Ответа я не дождался, мне хватило слегка приподнявшихся в удивлении бровей. Судя по всему, остальные без лишних вопросов последовали за мной.
Тайный ход в тронном зале был известен только самым избранным. Он отсутствовал на всех картах дворца, как официальных, так и засекреченных. Самаэль Осторожный, строивший королевскую резиденцию, подтверждал свое звание. Он опасался предательства даже самых верных людей и предусмотрел себе путь отступления, известный только ему. Тайна этого хода раскрывалась лишь членам королевской семьи. Однако я подозревал, что за сотни лет она вполне могла разойтись и чуть дальше.
— Стоять! — вдруг рявкнула Киа, когда мы были всего в нескольких шагах от тронного зала.
В то же мгновение буквально в ладони от меня вверх взметнулось ярко-зеленое пламя, но сразу с разочарованным воем опало, не получив добычи. На полу не осталось ни следа. Вампирка оттеснила меня в сторону, но я успел заметить, как ее глаза наливаются алым светом.
Из пустоты послышались хлопки.
Киа тягуче произнесла несколько слов и выбросила руку вперед, словно хотела схватить что-то невидимое, а затем, сжав пальцы в кулак, резко дернула на себя. В пяти шагах от нас из пустоты вдруг выпала фигура придворного чародея.
Тот, впрочем, не сильно расстроился из-за сорванного полога невидимости, лишь слегка прищурил глаза и коротким заклинанием отправил в нас бледно-фиолетовый дым. Дым спружинил о мягко прогнувшуюся защиту стражницы и с удвоенной скоростью полетел обратно, так что эльф едва успел распылить собственное творение.
— Уходите, — процедила Киа сквозь зубы. — Я им займусь.
— Может, лучше… — попробовал возразить я, видя, как кровь с удвоенной силой начинает сочиться из ее пореза.
— Уходите! — рявкнула она, принимая еще один удар и тут же отправляя следом что-то жутко-черное.
Мы подчинились. Влетели в высокие створчатые двери и замерли на пороге под прицелом двух стрел и хитрого прищура светлого вилейского посла в Греморе. Герцог в этот момент как раз пытался сдвинуть трон, чтобы открыть проход, но, услышав шум, резко обернулся и схватился за кинжал, приставив его к горлу Вела. Брат по-прежнему выглядел бледной и безучастной куклой, и я почувствовал, как во мне закипает ярость. Двое гвардейцев, сопровождающих компанию, нацелили в нашу сторону мечи.
— Еще шаг, и он умрет, — отрезал Аланон.
Саэл и офицер Таланэ задержали дыхание. Оборотня угроза не так впечатлила, но я почувствовал, как он положил мне руку на плечо, словно хотел удержать.
— Ты не посмеешь, — медленно произнес я, не сводя с него глаз. — Смерть Вела окончательно разрушит твои планы.
Герцог истерически расхохотался:
— Ты! Ты разрушил мои планы, мерзкое плебейское отродье! Если бы я знал, уничтожил бы тебя в младенчестве. Что тебе стоило быть послушным мальчиком? Жениться на моей дочери и прожить чуть дольше, чем твой выродок-брат. Я мог бы даже оставить тебя в живых ради своей крошки, если бы ты не путался под ногами! Хотя… — Его глаза вдруг загорелись каким-то совершенно безумным светом. — Я могу еще все исправить… бунт… смерть бунтовщика… Ноэл, пристрели его!
Светлый посол понял приказ, прежде чем тот прозвучал. Потому что две стрелы сорвались в полет раньше, чем я оказался к этому готов.
Одна пробила горло. Другая — сердце.
Саэл покачнулся, осел сначала на колени, а затем медленно завалился на бок.
Я закричал. Ноэл потянулся за следующей стрелой, Рен перекинулся в гигантского волка и рванул вперед…
— Скотина!!! — вопль не пойми откуда взявшегося Гила разлетелся по залу, а за ним последовал глухой удар сковороды о череп высокопоставленного эльфа. — Ты убил моего друга, тварь!!!
Гил наградил оглушенное тело еще несколькими ударами своего фирменного оружия, абсолютно не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Герцог, сообразив, что остался с нами один на один, предпочел бегство. Потрясенный гибелью Саэла, который каким-то чудом загородил меня, я не сразу пришел в себя и успел заметить только, что Аланон скрылся за задней дверью зала. Рен расправлялся с гвардейцами, а я ринулся в погоню.
Бегал я быстрее герцога, но тот был не дурак. Несколько раз в погоне мне приходилось выбивать двери и тратить на это драгоценные мгновения. Один раз я чуть не помчался в другом направлении, но меня вовремя насторожил удаляющийся стук шагов за картиной. Предатель петлял, как заяц, не торопясь убираться из дворца, пока я у него на хвосте. Но наконец он допустил ошибку.
Я вбежал в коридор, из которого вели еще две двери. Одна в старый танцевальный зал, давно уже не использовавшийся и захламленный всякой ненужной утварью, которую вроде и выкинуть жалко, и использовать непонятно как. А другая — на башню. И я слышал, как именно за второй задвинулся засов, вот только совершенно точно знал, что ни с башни, ни из зала другого выхода не было.
Я остановился. Перевел дух. Теперь торопиться не имело смысла.
Огненная башня получила такое название, потому что когда-то, еще во времена драконов, служила маяком, чтобы ящеры, не дай бог, по глупости и в темноте не промахнулись и не врезались в драгоценное королевское пристанище. Затем драконы вымерли, а с севера пришли новые человеческие племена, начались войны и передел карты, и тогда башню переименовали в Смотровую. Еще несколькими столетиями позже, когда уже не было нужды высматривать в туманных далях приближение врага, башня стала Астрологической. Чародеи увлеклись новой наукой — гаданием по звездам, и считалось, что чем ближе к ним, тем легче разгадать их тайну. Однако они что-то неверно нагадали одному из королей. Тот очень расстроился и приказал их всех казнить, заперев на самой верхушке этой самой башни. Двое из троих не выдержали мук жаждой и голодом и спрыгнули оттуда сами. Башню переименовали в Башню Смертников. Последнему светлому королю Вилеи это название показалось слишком мрачным, и он повелел вернуть ей изначальное. Ирония судьбы — оттуда его и сбросили, объявив таким образом свержение прежней власти.
