Юлия Латынина - Во имя государства (сборник)
– Они нас поймают, – перепугался государь.
– Вас – нет. Бегите, государь.
– Я никуда не пойду без тебя.
– Бегите, государь! Вам надо спастись!
– Что я буду делать в горах без тебя?
– То же, что и со мной! Мой дядя не посмеет тронуть вас пальцем! Вы вернетесь в империю во главе войска!
– Лучше я умру с тобой, чем стану императором без тебя.
Идасси обернулся к государю. Глаза его засверкали.
– Беги прочь, глупец, – заорал он, – ты здесь из-за меня! Я погубил тебя! Даттам не предавал тебя! Я спал с Касией! Я испугался ее убить! Я хотел твоим именем разграбить империю! Беги!
Государь побледнел смертельно. Идасси поднял хлыст и изо всей силы хлестнул его лошадь.
– Пшла!
Государь поскакал по тропинке прочь.
Идасси, улыбаясь, обернулся к преследователям. Место для защиты и в самом деле было неплохое. Неширокая тропа пролегала между рыжеватыми скалами и быстрой, шипящей над бурунами рекой. Преследователям нечего было и думать миновать Идасси: к тому же они, весьма вероятно, не подозревали еще об истинных именах беглецов и ловили всего лишь юношу, учинившего резню в покоях городского судьи.
Идасси снял с плеча лук, вынул из колчана стрелу с белыми перьями и прицелился. Как только первый из всадников подскакал на расстояние полета стрелы, Идасси спустил тетиву. Первая стрела легла хорошо – прямо в горло стражника. Преследователи завопили и опустили кожаные щитки, защищающие лицо, но тут же вторая стрела, пущенная Идасси, попала в шею коня предводителя отряда, и тот кубарем полетел на землю.
После этого стражники соскочили с коней и бросились ничком в дорожную пыль. Дважды они пытались подойти к скале, но стоило им поднять голову, как Идасси спускал тетиву, и из четырех выпущенных им стрел три пришли в цель, а из одиннадцати его преследователей в живых осталось восьмеро, если считать первого, который кувырнулся еще с коня.
Стражники тоже стреляли в Идасси, но не стрелами, а арбалетными шариками. Хотя у них за спиной висели луки, они, видимо, сообразили, что стрелы у Идасси кончатся, если не подкидывать ему новых.
Арбалет у Идасси тоже был, но Идасси не собирался им пользоваться. Ведь для того чтобы зарядить арбалет, нужно куда больше времени, чем для того, чтобы положить на тетиву красно-белую стрелу, и когда стражники бросались в атаку, Идасси успевал выпускать стрелы одну за другой, а с арбалетом он бы этого не смог. Стражникам же было неважно, с какой скоростью стрелять – все равно их было много, восемь на одного.
Так прошел почти час, и на небе уже начало смеркаться, и Идасси, радостно скалясь, подумал, – если я продержусь еще хотя бы полчаса, им не догнать государя!
И тут восемь оставшихся стражников поднялись и побежали в атаку. Стрелы Идасси сразили двоих, но остальные перепрыгнули через камень и бросились на Идасси. Идасси вырвал из ножен меч. Первый удар дивного меча Парчового Бужвы разрубил неосторожного блюстителя порядка от плеча и до копчика, и одна его половинка упала под ноги Идасси, а другая – под ноги его товарищам.
Идасси перескочил через камень, и двое стражников, замахнувшихся на него мечами, чуть не срубили по неопытности друг другу головы, – а Идасси тем временем сделал выпад, – и еще один стражник нанизался на меч, как бабочка на булавку.
Однако так как это был удар не рубящий, а колющий, и меч Идасси на мгновение застрял в теле стражника, чего не стоит делать, если дерешься сразу с несколькими противниками. Идасси еле успел уклониться, как новый удар скользнул в полупальце от его головы и, будь у Идасси волосы подлиннее, непременно бы откромсал ему челку.
Тут шестеро оставшихся стражников заняли правильную позицию и начали теснить Идасси, отрезав его от дороги, – и как Идасси ни пытался вывернуться, они с каждым шагом прижимали его к скале, – сначала на три шага, потом на два с половиной, а потом на два, и когда они прижали его на шаг, Идасси понял, что жизни у него осталось на полшага.
Тут один из стражников ткнул своим коротким мечом в бок Идасси, и Идасси отбил удар, и в следующее мгновение его противник повалился, хватаясь руками за горло, из которого торчала стрела, оперенная перьями зимородка, окрашенными в зеленый цвет. Это был цвет рода Дашери, – рода, издавна дружественного королям вархов!
– В сторону! – вскричали сверху по-вархски.
Идасси, не размышляя, отпрыгнул, и тут же на место, где он стоял, обрушился с шумом человек в кожаных доспехах и со старой секирой в руке.
– А ну-ка, давай вдвоем смолотим это зерно! – закричал человек на родном языке Идасси.
– Убирайся, проклятый варвар, – отскакивая, закричал один из оставшихся стражников, кажется начальник караула, – не серди империю и не защищай беглых бандитов, а иначе…
И замолчал, потому что секира в руке старого варха описала серебряную дугу и опустилась на голову начальника караула, – и это был такой сильный удар, что от него треснули завязки шлема начальника, и его глаза брызнули из глазниц, а мозг – из черепа.
В следующую секунду из-за поворота дороги вылетели два десятка горских коней, и страшный крик подняли их всадники.
– Бежим, – закричали оставшиеся в живых стражники.
Но куда там! Горцы налетели на них, как акула на морскую рыбешку, – и кто успел добежать до коня, был зарублен на коне, а кто бросился в воды реки, был застрелен в воде.
Идасси повернулся к своему спасителю и сказал:
– Ты спас мне жизнь, и отныне я твой должник в трех воплощениях, – но кто ты и что ты делаешь в границах империи, на земле между Белкой и Желтым Клинком?
– Я Дар Дашери, – ответид варвар, – старший сын и наследник Дашери. И мои люди приехали сюда поискать денег и приданого для моей сестры. И мы заловили в засаду вон того мальчика на буланой лошадке, который признал в нас вархов и закричал, что у Серого Камня бьется со стражей король вархов Идасси, который бежал из столицы. Так ли это?
– Клянусь всеми богами, – ответил за юношу один из воинов, – это действительно так. Кто служил твоему отцу, Идасси, – а я провел в его дружине пятнадцать лет, – тот признает в тебе его черты, хотя, черт возьми, этот кафтан скорее подошел бы рабу, которого держат, чтобы съесть в случае голода, чем королю вархов!
Между тем юноша, бывший на буланой лошадке, спрыгнул с нее и бросился к Идасси, и это был не кто иной, как Инан.
– Идасси! Ты жив! Ты не ранен! – закричал он, обнимая своего друга.
– Разве что самую малость задело, – проговорил Идасси.
– Как же ты бежал из столицы? – проговорил Дар Дашери. – Ведь до нас доходили слухи, что ты получил первое место на ихних экзаменах, и народ уже было испугался, что ты совсем обабился. И потом говорили, что ты очень подружился с государем Великого Света, хотя это и небольшая честь, потому что за этого слизняка, говорят, правит его мать.
