Иван Лисович - Сага о Падшем Ангеле. Дилогия (СИ)
— А почему по ним не жахнуть какой-нибудь бомбой? — старался поддержать беседу молодой солдат. — Р-раз — и готово.
Мужчина взглянул на всякий случай в окно и повернулся к своему собеседнику. Солдат был совсем еще юн. На подбородке едва только проступили белесые волоски.
— Скажи, как тебя зовут, парнишка, — обратился к нему воин.
— Курт, — не моргнув глазом, бойко произнес тот.
— Тогда послушай сюда, Курт. Ответь-ка, почему они не атакуют нас с воздуха?
— Как, не атакуют? — удивился мальчишка.
— Я имею ввиду бомбардировщики, — поправился солдат.
— Так у нас же тут стоят ПВО. Они собьют любой бомбардировщик еще на подходе, — сразу же нашелся Курт.
— Вот именно. Если штурмовики врага и пытаются что-то сделать худо-бедно, то бомбардировщики и близко не подоспеют.
Солдат похлопал по плечу паренька и отвернулся, снова глядя в окно. Мальчишка смутился. Ему вдруг стало стыдно, когда он понял, какой бессмысленный вопрос задал. Теперь он подумал про себя, что солдат посчитает его глупым и несмышленым. И лучше в следующий раз, прежде чем он что-то скажет, то лучше несколько раз подумает.
Что-то я тебя раньше тут не видел. Новенький? — поинтересовался вояка.
— Ага, — радостно сообщил Курт. — Вчера я и еще несколько человек из нашей части прибыли вместе с отрядом подкрепления. А ротный меня сюда, к вам и направил.
— Эх, что творится то, — покачал головой солдат. — В ваши бы годы только на ноги становиться, жить начинать. А вы тут вот с автоматом ползаешь. Неправильно это все.
— Но если мы будем, как вы сказали, жить начинать, то кто же тут будет помогать страну защищать? — возразил Курт.
— А я о том и толкую, что неправильно это все. Мир должен быть, а они войну опять учудили. Но в целом ты прав, дружок — раз беда пришла, то ружье в зубы и в окоп. А на войне все равны. И ты да я.
Курт улыбнулся. Конечно, ему не понравилось, что его обозвали дружком, но солдат ему показался добрым — мягкий такой, хороший. Не стал прогонять, как другие. А то надумали себе, раз парень молодой, то пускай лучше спрячется где-нибудь да переждет, когда все стихнет. Ну уж нет, не для этого же ему автомат дали в самом деле.
— А что за такой грузовик стоит прямо в центре деревни? Рядом охрана и никого не подпускают к нему, — поинтересовался мальчишка.
— Если честно, паренек, я и не знаю, — равнодушно ответил солдат. — Да и не особо интересно. Ребята как-то пытались выяснить, да ни к чему это и не привело — охрана и та не знает что там. Контейнер опечатан, а тех, кто вскроет пломбу, подвергнут трибуналу.
— Даже так, — задумчиво произнес Курт и замолчал.
На этом разговор как-то иссяк.
Паренек выглянул в окно — широкое поле и иногда одиноко растущие кусты. На расстоянии около двух километров от черты деревни, земля приобретала вид небольшого всхолмия, за которым засели враги. Они пока не подавали никаких признаков своего существования, но все прекрасно знали, что там сидит враг. Каждую ночь, когда тьма скрывала под своим покровом фигуры людей, именно оттуда лезли враги. Днем же редко слышались выстрелы.
К окну, у которого сидел Курт, подошел другой военный, примерно того же возраста, что и тот, с кем сейчас говорил парень.
— Генри, — обратился он к собеседнику Курта. — Иди отдохни, я сменю тебя.
— Да все в порядке. Я не устал.
— Это ты будешь рассказывать кому-нибудь еще. А я тебя, дружище, как облупленного знаю. Так что ступай. Поешь, выспись, а потом сменишь меня, если так хочешь.
Солдат поднялся с пола, размял затекшие ноги.
— А может ты и прав, — согласился он. — Часок-другой я, пожалуй, вздремну. Тем более вроде все тихо.
— Вот-вот, — поддержал его товарищ. Заодно не забудь нормально поесть. Сегодня у нас фирменное блюдо.
— Ммм… Фирменное, говоришь? Дай-ка я угадаю — консервированная тушенка и ломтик черного хлеба?
— В точку, — улыбнулся солдат.
— Черт, уже второй месяц подряд я не ел ничего другого.
— Радуйся, что у нас есть хоть что-то. Иначе бы совсем пропали.
Солдат согласно кивнул. Роптать тут было не на что. Если посмотреть на это с другой стороны, то все не так уж и плохо. Но едва он сделал пару шагов, как возле дома что-то взорвалось с оглушительным грохотом. Генри по привычке прыгнул на пол, разметав по большой комнате два стула, стоящих как некстати совсем рядом.
— Похоже, обеда не будет, — сказал он, вновь подползая к окну.
В пяти метрах перед зданием на земле образовалась небольшая рытвина, оставленная снарядом. От нее шел белый дым. В доме сразу же началась суета. Защелкали затворы орудий, и поднялся стук сапог.
— Минометы! — разнеслось низким басом.
Сразу же в ответ туда, откуда шел дым, полетели встречные заряды. В поселке поднялась тревога. Военные спешно занимали свои позиции. Кто-то включил сигнал тревоги, и по округе громогласно прозвучала сирена. Никогда прежде враг не нападал днем. Автоматные очереди посыпались со всех сторон.
— Что это с ними? — удивился Генри. — Американцы изменили своему графику?
— Да, — согласился его товарищ. — Это странно. Может им надоело ждать?
Солдат выглянул в окно.
— Или к ним прибыло подкрепление…
Прямо из-за холма на деревню шла линия танков. За ними, прикрываясь от пуль, бежали солдаты в зеленой форме.
Со всех зданий осаждаемой деревни зашипели гранатометные снаряды. Бойцы целились в наступающие танки.
Раздался очередной минометный залп. На этот раз он угодил в дом, что стоял немного левее. Кусок стены с грохотом отломился и повалился на траву, подняв в воздух столб пыли. Послышались первые крики раненых.
Курт впервые видел столько противников. Да и где он мог видеть их раньше, если сейчас это его первая битва. Резкое нападение врага выбило его из колеи. Парень испугался не на шутку.
Генри высунулся в окно и пустил очередь из автомата. Расстояние было слишком велико, чтобы попасть по кому-нибудь. Ни один из патронов не достиг своей цели. Некоторые машины уже горели, но это было лишь малой частью по сравнению с еще способными вести бой.
— Черт, — выругался военный и снова ушел в укрытие. Затем он глянул на Курта. — Что, малыш, вас в армии такому не учили?
Паренек отрицательно помотал головой.
— Да, к этому не так то просто привыкнуть. Считай это производственной практикой.
С этими словами, Генри снова выскочил в оконный проем и разрядил рожок калашникова до конца. На этот раз у него получилось лучше — пара солдат безжизненно упало на землю. Но их место тут же заняли другие.
