Антон Орлов - Мир-ловушка
Без надежного напарника Шертону вряд ли удалось бы вывезти Роми из города. Сам он тоже получил в той схватке несколько поверхностных ранений, но ему не привыкать, а вот Лаймо удивил его: морщась, наскоро обмотал порезанную руку тряпкой и снова бросился в бой. Потом вернувшаяся Нэрренират разогнала толпу, расшвыряла тех, кто недостаточно быстро убегал, и они двинулись дальше.
Над тупиковым ущельем нависло влажное складчатое небо. Тишину тревожило лишь фырканье гувлов, выщипывающих меж камней остатки травы, да изредка – протяжный утробный вой, доносящийся из-за скал. Богиня находилась где-то поблизости. Действие золотой пыльцы закончилось, началась ломка. Ее рвало, судороги скручивали ее громадное чешуйчатое тело, длинный хвост конвульсивно извивался от боли. После первого приступа Нэрренират ушла из лагеря. Наверно, не хотела, чтобы смертные видели ее в таком состоянии.
Шертон осторожно снял со лба Роми высохший теплый компресс, намочил в миске с водой, отжал и вернул на место. Заражение крови само не пройдет – значит, они все-таки расстанутся. Они оба – теряющие память, и потому не узнают друг друга, даже если когда-нибудь в будущем встретятся снова. Все существо Шертона бунтовало против такого финала. Он нашел по-настоящему близкого человека (возможно, впервые за много жизней, кто знает) – и должен его потерять? Вместе со своей человеческой памятью, которая роковым образом исчезает после каждой смерти?
Связующее Сердце. У Бирвота есть Связующее Сердце и книга древних заклинаний! Жестокие законы мироздания тоже можно иногда обмануть… как и любые законы.
Он поднялся, не выпуская из виду Роми (она до сих пор здесь, потому что он не дает ей уйти), отошел, пятясь, к маленькой полотняной палатке мага. Бирвот уже очнулся, пил какую-то гнусную на вид жидкость прямо из флакона.
– Я пока ничего не могу, – запротестовал он угасающим голосом, когда Шертон откинул полог. – Даже кошку не исцелю…
– Дайте мне Связующее Сердце и книгу заклинаний.
– Вы хотите использовать его для себя и Роми? Не стоит… Возможны разные последствия…
– Я беру на себя ответственность за все последствия. Где оно?
Помявшись, маг ответил:
– В мешке. И книга там. С книгой поосторожней, страницы ветхие…
Он сейчас был слишком слаб, чтобы выдержать спор с Шертоном.
Комок твердого стеклянистого вещества, бурого, с кровавыми прожилками, формой напоминающий человеческое сердце, был завернут в лоскут вытертого бархата. Книга лежала в кожаном футляре с медными уголками и застежками. Взяв то и другое, Шертон вышел.
– Погодите! – крикнул вслед Бирвот сорванным фальцетом. – Скажите нам перед тем, как начнете, а то мы тоже попадем под действие заклятья!
– Скажу.
Шертон поспешно вернулся к Роми. Она была жива, мокрая тряпка съехала набок. Поправив компресс, Шертон вытащил книгу.
Он немного знал древний язык, на котором было составлено заклинание. Знал и о том, что просто прочитать слова вслух недостаточно: чтобы добиться эффекта, одновременно с чтением нужно создавать мысленные образы, отвечающие тексту, и совершать ментальные усилия-действия. Хоть Шертон и не был магом, он умел все это делать.
Вечерело. Он предупредил остальных, что сейчас начнет. Лаймо вывел из ущелья стреноженных гувлов, Бирвот и Паселей тоже отошли на безопасное расстояние. Отхлебнув из фляги воды – в горле пересохло, до сих пор он не обращал на это внимания, – Шертон хриплым речитативом произнес первую фразу.
Воздух над ущельем потемнел и затуманился, а багровые прожилки, пронизывающие Связующее Сердце, которое лежало на земле между Шертоном и Роми, замерцали. После второй фразы Сердце налилось алым светом.
Лаймо устроился у самого входа в ущелье, ему хотелось посмотреть, что будет дальше. Тут росла густая влажная трава, а позади, у подножия скалы, оплетенной лианами, стеной вставал колючий кустарник. Нарвав побольше травы, Лаймо положил сверху прихваченную в лагере подушку и очень осторожно уселся. Вчерашняя скачка верхом на Нэрренират вышла ему боком: синяки и кровоточащие ссадины на ягодицах, даже ходить больно, не то что сидеть. А подолгу находиться на ногах Лаймо не мог из-за распухшего колена. Просить помощи у Бирвота он не стал: маг и без того израсходовал слишком много сил, пытаясь исцелить Роми. Лаймо сознавал, что его травмы неопасны и с раной ему повезло – чистая, не то что у Роми, со временем все заживет.
Стояла ватная вечерняя тишина, даже Нэрренират перестала выть (Лаймо надеялся, что страдающая богиня не ушла далеко и завтра не придется искать ее по всем окрестным ущельям, – если опять беготня, он лучше заранее застрелится!). В этой тишине низко и внятно звучал голос Арса, произносящий непонятные слова.
Ущелье затопило алое сияние. Оно исходило из одного источника – что-то небольшое и яркое, но не слепящее, черный силуэт Арса заслонял эту штуку, не давая рассмотреть, что там. Внезапно свет хлынул наружу, он был теплый, приятно согревающий. Лаймо взглянул на свою кисть – кожа казалась красноватой. И боль утихла.
– Лаймо! Лаймо, отойди!
Бирвот звал его, но Лаймо не подчинился. Он хотел отдохнуть от боли, а если выйти из заполненного сиянием пространства, поврежденные места снова начнут ныть. Еще одно мгновение…
Арс замолчал, алый свет схлынул, исчез. Боль возвращалась – понемногу, как медленно прибывающая вода. Шаркая, к Лаймо подошел Бирвот:
– Ты тоже попал под заклятье! Это очень древнее заклятье, его никто с тебя не снимет.
– И что теперь? – Лаймо наконец-то сообразил, что произошло, и испугался.
– Да ничего страшного, – устало глядя на него сверху вниз, вздохнул маг. – Ты ведь связан с ними узами дружбы? Значит, если вы когда-нибудь в новом существовании встретитесь, вы сразу почувствуете взаимное дружеское расположение. Это не так плохо.
– Не так плохо! – с облегчением согласился Лаймо.
– Вот если бы ты был влюблен в Роми, это вызвало бы сложности…
– Я не влюблен. Роми теперь поправится, и у них все будет в порядке?
– Нет. – Бирвот покачал головой. – Связующее Сердце никого не может исцелить – оно лишь устанавливает неразрывную связь между существами, отныне и навсегда. Завтра утром я попробую очистить ее кровь… если она доживет до утра. – Перед тем как прошептать это, маг покосился через плечо на неподвижную фигуру Шертона. – Попробую, но ничего не обещаю.
Роми дожила до утра. Разложив вокруг нее свои амулеты, Бирвот приступил к магическим манипуляциям, а Лаймо взял кожаный бурдюк и потащился к ручью за водой. Больше некому. Арс опять провел бессонную ночь, Паселей робко уговаривал его хоть немного поесть, и Лаймо решил, что самое лучшее – не мешать им.
