Эльхан Аскеров - Бастарды
– Хороша благодарность, петля на шею. Может, стоило им просто плетей всыпать?
– Э, нет. Тогда, кметы могут засомневаться, что вы их защищаете, а так, обидели – наказаны. Быстро, коротко и навсегда. Для такого удела, железная рука нужна. Но справедливая, – ответил казначей, и сотник коротко кивнул головой, соглашаясь с мнением старика.
– Не беспокойтесь, мастер. Вы приняли правильное решение. Скоро об этом все купцы знать будут, да и сторожа станут поаккуратнее. Никому не хочется за собственную глупость под перекладиной плясать.
Махнув рукой на все житейские хитрости, Ал-Тор отправился на тренировочный двор, продолжать начатое и вновь доводить новобранцев до изнеможения. Вечером того же дня он приказал казначею выдать всем патрульным, участвовавшим в драке, по пять золотых в награду за смелость.
Спустя еще два месяца старый казначей вновь уговорил юношу съездить в Бангу. Мотивировав поездку покупкой очередной партии мастеров. Ремесленные ряды росли как на дрожжах, и мастера в городке действительно требовались.
В эту поездку было решено взять пятьдесят воинов, большинство из которых были новобранцами. Это решение было принято Топ-Гаром, который принялся яростно доказывать юноше, что мальчишек пора выводить в люди и делать из них настоящих воинов, повидавших жизнь не только в замке, но и в окрестных городах. На что Ал-Тор только пожал плечами и коротко ответил:
– Твоя сотня, вот и разбирайся. Только учти, если они начнут как деревенские простачки глаза пялить и рты разевать, вместо боевого отряда стадо деревенских ряженых получится. Позору не оберемся. Если что, головой за них отвечаешь. Понял?
– Понял, мастер, – ответил сотник и с еще большей настойчивостью принялся вбивать в парней принципы службы в сотне.
Прибывшая в Бангу полусотня вызвала среди местных жителей серьезный ажиотаж. Это была сила, с которой придется считаться даже властям, потому что базарная стража и небольшой отряд охраны порта не могли обеспечить полную безопасность города, вздумай прибывшие захватить его. Ал-Тор решил вновь поселиться в том же караван-сарае, что и в прошлый раз, чем несказанно обрадовал его владельца.
Заняв весь караван-сарай, полусотня быстро навела там воинский порядок, заставив подчиниться ему даже остановившихся там купцов. С наступлением ночи ворота караван-сарая запирались и во двор выставлялся караул с четким приказом, никого не пускать до наступления утра. Любой, желающий покинуть двор, должен был получить разрешение дежурного десятника, в противном случае караульные могли без долгих разговоров пустить в ход оружие.
Купцы, поначалу возмутившиеся такими ограничениями, быстро их оценили и были несказанно довольны, неожиданно получив столь серьезную охрану своих товаров.
В первую же ночь караульные пристрелили двух воришек, попытавшихся перелезть через забор и проникнуть в сарай с купеческими товарами. Базарная стража молча забрала трупы, даже не пытаясь выяснить причину столь жестких мер, примененных к жителям города.
Еще через день, на Топ-Гара и пятерых новобранцев попытались напасть. Десяток членов ночной гильдии, вооруженные ножами и дубинами, бросились в драку, надеясь на внезапность и количество, но были встречены яростным блеском клинков.
Одного из парней Топ-Гара слегка зацепили ножом, другому досталось дубиной по спине. Этим потери сотни и ограничились. Нападавшим не повезло. Гвардейцы не оставляли за спиной живых врагов.
Командир базарной стражи попытался было задержать гвардейцев до выяснения обстоятельств дела, но услышав, что таких головорезов в городе целая полусотня, скрипя зубами, отступил, понимая, что подобное задержание может стать для него фатальным.
После этого нападения Ал-Тор приказал перемещаться по городу только группами не меньше пяти человек, а казначей, Топ-Гар и сам юноша должны были иметь при себе не менее десятка. На последнее ему пришлось согласиться только после того, как сотник заявил, что уйдет в город один, если Ал-Тор не будет перемещаться по городу в сопровождении десяти гвардейцев.
На четвертый день казначей объявил, что нашел всех нужных в замке мастеров и теперь можно смело отправляться назад, предварительно побывав в женских загонах. Скрипнув зубами, Ал-Тор мрачно кивнул головой и приказал готовить караван к отъезду.
Утром, быстро проглотив поданный трактирщиком завтрак, юноша крикнул Топ-Гара и собрался было идти, когда в зале появился казначей, заявивший, что пойдет с ними. Молча пожав плечами, юноша развернулся и не спеша двинулся в сторону рынка.
Сотник, не забывший, в загонах каких торговых домов они были в прошлый раз, уверенно вел спутников сквозь путаницу базарных рядов. Ал-Тор небрежно скользил взглядом по выставленным товарам и рабам, думая о чем-то своем. Неожиданно сотник остановился и бросил на казначея недоуменный взгляд.
Юноша открыл было рот, чтобы узнать, в чем причина такой остановки, когда услышал, как из-за жердей загона кто-то громко выкрикивает его имя. Ал-Тор быстро пробежал взглядом по рядам девушек в одинаковых одеждах из мешковины. Неожиданно его взгляд наткнулся на знакомое лицо и через мгновение юноша понял, что перед ним стоят все три дочери графа Мадерра.
В одинаковой одежде, в ошейниках, с распущенными волосами, они ничем не отличались от трех десятков своих товарок. Окликнула его, конечно, младшая из сестер. Убедившись, что ее узнали, девица шагнула вперед, насколько это позволяла цепь, пропущенная через кольцо в ошейнике, и заговорила.
– Граф! Как я рада, что встретила вас. Вы должны немедленно выкупить меня. Это какое-то недоразумение. Я не могу находиться в этом свинарнике. Этот старый дурак, мой папаша, не смог по достоинству оценить ваше благородство и к тому же умудрился промотать все наше состояние. Но при чем тут я? Мое место рядом с таким сильным и богатым человеком, как вы. Надеюсь, вы уже забыли то маленькое недоразумение и готовы прийти на помощь девушке благородного происхождения как настоящий кавалер.
Девчонка тараторила без умолку, не давая Ал-Тору вставить хотя бы слово. Не дослушав ее монолог до конца, Ал-Тор повернулся к казначею и негромко спросил:
– Ты за этим привел меня сюда?
– Нет. Честно говоря, я и не знал, что их привезут на этот рынок. Обычно таких рабов продают в столице.
– И кто же теперь наши новые соседи?
– Какие соседи, мастер? – неподдельно удивился старик.
– Которые купили их удел.
– Нет никаких соседей. Их земля теперь принадлежит нам. Вместе с родовым замком и всеми хозяйственными пристройками. Я же говорил, удел расширять надо, а у нас право первого слова.
![Чак Паланик - Колыбельная [litres]](/uploads/posts/books/241992/241992.jpg)