Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
раз и навсегда, нашел ли он Валери или нет, но тут поскок копыт стал еще громче, Гарри еле успел пригнуться, и тут через покрытые снегом заросли шиповника перескочил всадник. Возможно, это была и Валери, Гарри не успел разглядеть. Эта умелая всадница, безусловно, была женщиной, он понял это по оборке юбки, выглядывающей из-под широкого белого с серебром плаща и по маленькой ножке, мелькнувшей в стремени. Стоп! Стремя? Так это - не единорог? Это - не мисс Эвергрин? Гарри не удержался и погнал единорога за всадницей, чтобы убедиться в этом. Белый конь незнакомки несся как стрела, так что Гарри не успевал за ней, но единственное, что он успел пока разглядеть, это то, что всадница была вся одета в белое, и ее накидка оторочена мехом горностая. Наверняка не Валери. К тому же Валери никогда на памяти Гарри не погоняла Ройсин или Зигзага так, словно за ней неслась стая оголодавших гиппогрифов. Гарри уже хотел остановить единорога, чтобы не попасться на глаза незнакомой всаднице, как его пронзила внезапная идея. Кто может вот так просто разъезжать по Лесу Теней, не боясь ни троллей, ни другого хищного волшебного зверья, кроме волшебника? Что, если эта женщина - могущественная ведьма? Что, если это и есть... Белая Дама... Гарри не успел додумать эту мысль, как перед ним внезапно материализовался огромный древесный сук, с которого свисали заснеженные клочья мха. Отвлекшись от дороги, Гарри его не заметил, и, не успев повернуть единорога, изо всех сил ударился об него головой так, что у него загудело в ушах. Животное дернулось, сбрасывая его, потом Гарри сквозь непрекращающийся шум в голове и нарастающую боль в правом виске успел заметить, как далеко впереди белый конь уносится прочь со своей всадницей, и все расплылось в кровавом мареве. Гарри почувствовал, что кровь из раны течет у него по лбу и щекам, услышал отдаленное ржание своего единорога, а потом не стало ничего, кроме ощущения холода, потому что замерзать Гарри стал сразу же, как только начал терять сознание. Мир черно-белым волчком повернулся вокруг него в последний раз и исчез.
Глава 23. Хельга Хуффльпуфф и Ровена Рэйвенкло.
Шептались два голоса. Это он почему-то понял еще до того, как сознание полностью вернулось к нему, в голове перестало ныть на редкость упрямое привидение («Да плюнь ты на него, Гарри! Опять наш придурочный упырь выть завелся!»), а в ушах — гудеть настырная мелодия, что-то вроде тех жутких звуков, которые Гарри иногда ухитрялся извлекать из Поющих Поганок. Почему-то ему показалось, что он снова во втором классе, снова в гостях у Рона, и сейчас спит в его комнате. Вот заходят Джинни и Фред и начинают громко разговаривать прямо у его постели. Гарри хотел повернуться, бросить в Фреда подушкой и сказать, чтобы он проваливал к черту и не мешал ему спать. Но Фред почему-то исчез еще до того, как Гарри сказал ему хоть одно слово, а потом и Джинни растаяла в небытии. Вместо ощущения тепла от оранжевого одеяла Рона Гарри почувствовал холод и тогда вспомнил, что с ним произошло. Проклятая ветка, здоровенный вскочит синяк — будет, чем похвалиться перед Сьюзен, хотя ему пока еще далеко до Джастина с его чертовой сломанной ногой, — единорог, заснеженный Лес Теней. И незнакомая женщина.
Белая Дама.
Гарри хотел пошевелиться, но тут до него дошло, что он уже не в лесу, а в каком-то помещении. Было тепло, он явно лежал на кровати (хотя матрас был ужасный, весь в буграх, и, похоже, набит самой колючей в мире соломой) под вязаным одеялом. Раздетый…
Похоже, обо мне кто-то позаботился.
Быть может, тот, кто разговаривал сейчас рядом с ним? Гарри прислушался, стараясь казаться спящим на тот случай, если вдруг оба говорящих захотят проверить, пришел ли он в себя.
Двое. Мужчина и женщина. Латынь. Примерно те же классические формы употребляли в речи отец Карадок и Джеффри Монмут, только толстый келарь говорил на более вульгарной, народной речи, язык Джеффри был грамотнее, хотя он изъяснялся с легким акцентом. Эти же люди говорили на чистой латыни, не сдобренной никакими диалектными излишествами, точно читали по книге. Хотя, пожалуй, язык мужчины был более груб… Латынь Гарри понимал хорошо, без нее невозможно составить ни одно заклинание, поэтому чувствовал, что говорящие — люди образованные. А кто может быть настолько хорошо образован в XI веке? Кто может так отлично знать латынь?
Мужчина сказал несколько слов на другом языке. Кажется, какой-то диалект, или может, саксонский язык?
— Говорите на латыни, — предупредила его женщина. Не очень молодая, подумал Гарри, уже за сорок. До него донесся шелест её платья. — Он валлиец, и, скорее всего, плохо понимает её.
— Необразованный дурак, — сказал мужчина и фыркнул. — Если уж подбираешь всех маглов, которые нуждаются в помощи, делай это осторожно, сама знаешь, как он к этому относится. Спровадить бы обоих отсюда, пока он не вернется. Боюсь, что наш друг способен почистить им память без помощи Обливиате, помню, как он раскроил череп нашему архитектору… и потом полдня ходил по замку с брызгами его мозгов на мантии, грязнуля.
Маглы?! Брызги мозгов?!
— Какая разница, кто он, сэр? Рыцарь нуждается в помощи не меньше чем этот милый юноша, которого вы привезли вчера.
— Странная история, дорогуша, — протянул мужчина. Гарри услышал, как он агрессивно забрякал чем-то, опасно напоминающим оружие. — Паренек лет семнадцати…хотя нет, наверное, ему меньше…что он мог делать в этом проклятом месте, дементор его зацелуй?! Я видел следы копыт на снегу, похоже, он был верхом. Судя по всему, лошадь его сбросила, когда он ударился головой о ветку над тропинкой. Будет теперь у него еще один шрам на лбу, сама же видела — у него шрам от проклятия. Хорошо, что я успел его вывезти оттуда — парень уже был холодный, как ледышка! Интересно, кто он может быть? Судя по его рукам, мальчишке не приходилось тяжело работать. И одежда у него странная. Может быть, он сын одного из норманнских лучников, что охраняют границу с королем Эдгаром? Или…
— Все не так просто, сэр. Я видела подобные одежды ещё девочкой. Моя мать тогда брала меня на Праздник Первой Зелени в Священной Чаще. Всего лишь раз в жизни я увидела Эльфов, никогда не забуду это зрелище: они были все как один невысокие, ростом с двенадцатилетних юнцов, но удивительно красивые в своих пушистых одеяниях и белых плащах. Мне, девочке, казалось, что от них исходит сияние.
— На этом тоже был светлый плащ, кстати, выделан он довольно странно.
— И сапоги точно эльфийские. Я их хорошо запомнила, высокие такие, с застежками сзади. К тому же вот еще одно доказательство, видите, сэр? Это я нашла у него на одежде, — что-то зашуршало, и Гарри отчаянно сдержался, чтобы не открыть глаза и не посмотреть, что именно нашла женщина. Какое-то время незнакомцы молчали, разглядывая это, а потом мужчина вздохнул и сказал:
