Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена
— Вы были лучшим, что мог купить за свое золото король Ангус! — ревел он. — Король хочет снова видеть своего племянника во главе Серого порубежья. Но я сомневаюсь, что подобная кучка ничтожеств способна выполнить желание короля. Поэтому если вы хотите получить свою плату и премию, то лучше напрягитесь как следует.
Генерал прошел мимо Дорна и остановился рядом с его соседом. Затем презрительно фыркнул и пошел дальше.
— Он что-то имеет против женщин?
Дорн повернулся и увидел лицо прелестной воительницы из южных земель. Кожа у нее была такой же коричневой, как и ее глаза. Темные волнистые волосы выбивались из-под кожаного шлема и спадали на волосы.
— Может быть, он просто не любит, когда они сражаются, — ответил Дорн.
— Почему это? — резко поинтересовалась она. — Потому что боится, что одна из них победит его?
Дорн снова перевел взгляд на город.
— Тебе нужно драться не с ним, а с повстанцами, — ответил он.
— Спасибо за указание, — насмешливо произнесла воительница. — А ты настоящий умник. Если не буду знать, что делать, я спрошу у тебя.
Дорн снова обернулся к ней и с удивлением обнаружил, что она кому-то его напоминает.
— Лучше держись от меня подальше, — проворчал он. — Мне нужно кое-что сделать в этом городе. Есть там люди, которые не расплатились еще по моим счетам, и те, кто должен мне золото.
— Звучит многообещающе, — произнесла воительница. — Как насчет того, чтобы я тебе помогла? Судя по твоему виду, тебе не помешает кто-то, кто будет прикрывать твою спину.
— Ничего другого, кроме моей спины, ты не увидишь, — с усмешкой заявил Дорн.
— Пополам? — предложила амазонка.
— Две трети и треть.
Ода сидела на усыпанных снегом ступенях храма в Дуболистье. Она много размышляла над тем, что произошло в Вороньей башне, и спрашивала себя, могла ли она самостоятельно разобраться в том, что истинно, а что ложно. Наверное, ей никогда не найти ответ. В конце концов, ей пришлось подчиниться воле Хадара, и результат говорил сам за себя. Она надеялась, что боги, и особенно Хадар, проявят понимание и в ответ простят ее братьям грехи.
Кутаясь в зеленую мантию мейстера Гиндавеля, Ода наблюдала за оборванным на вид туннельным карликом, топавшим к ней, невзирая на мороз и холод. Дойдя до нее, он протянул ей три тяжелых, завернутых в кожу книги.
— Ты размышляешь? — спросил гном.
— Почти все постоянно о чем-то размышляют, Грязно-коричневый, — призналась Ода.
— О, — удивился карлик. — И о чем ты размышляешь?
— Я думаю о своих братьях, — призналась Ода.
Грязно-коричневый кивнул.
— Новая добыча из Твердоплота? — спросила она.
— Я не смог унести больше. Но на следующий раз я уже отложил целую кучу карт и бумаг. Многое немного обуглилось, но вполне можно пользоваться.
Ода встала, прошла несколько шагов по снегу и обернулась к храму, чтобы осмотреть вывеску над входом: круглый символ, соединяющий в себе солнце, меч, крест, молнию и серп, а сверху надпись большими буквами «Храм божественной семьи».
— Хорошо получилось, правда? — спросила она Грязно-коричневого, вставшего рядом с ней.
— Большое яблоко тоже было бы красиво, — признался карлик. — Но так тоже сойдет. Через два дня будет первая месса. О чем ты собираешься рассказать другим тощим гномам, когда они придут?
Ода поглядела на три толстые книги, которые держала в руке, а затем открыла ту, которая была сверху.
— Я прочту им историю, списанную с белокорых деревьев, — довольно заявила она и улыбнулась.
Рубиния стояла у плиты и задумчиво помешивала капустный суп, который варила в горшке.
— Я еще не поблагодарила тебя за то, что ты принял меня в свой дом, Гундер, — сказала она, обращаясь к брату, который стоял у окна и смотрел на детей, игравших в снегу.
— Ты часть семьи, — ответил тот. — Здесь твое место, живи сколько захочешь. Детям лучше, когда в доме есть женщина.
Рубиния отложила ложку в сторону и встала рядом с Гундером. Они вместе наблюдали за тем, как весело играли дети на заснеженной площади. Рубиния бросила оценивающий взгляд на пенек старого дуба рядом с колодцем. Сколько она себя помнила, дерево было символом деревни. А затем перевела взгляд на хрупкое деревце с другой стороны колодца.
— Почему вы решили посадить яблоню? — полюбопытствовала она.
— Дуб — дерево, конечно, величественное, — произнес Гундер, — но приносит только желуди. Когда новое дерево вырастет, на нем появятся вкусные сочные яблоки. Осенью мы будем собирать их, запекать с корицей и ванильным соусом, приглашать на деревенский праздник. Чем не отличная идея.
Рубиния рассмеялась.
— Все Черниксы одинаковые.
Тут ее лицо снова посерьезнело.
— Как тебе удалось уговорить других членов совета снова принять меня в деревенскую общину?
— Ты сама этого добилась, Рубиния.
— Вот только не говори мне, что они прониклись моими способностями руководителя, — фыркнула она.
— Ни в коем случае, дорогая сестрица, — рассмеялся Гундер. — Уне Лютикс и Исле Зеленолист пришлось пообещать, что ты поведаешь им свой рецепт черничных кексов, а Квимм Оплотс и Бильби Валунс согласились только потому, что я отдал им половину твоего компота.
Рубиния усмехнулась. Бывают и хуже ситуации, чем те, когда тебя уважают за твое умение готовить. Тем не менее, было бы здорово, если бы дуболистяне оценили то, что она сделала для них в тяжелые времена.
Она невольно вспомнила об Оде, которая теперь тоже обрела свою родину. Она была агнцем Матери, это Рубиния поняла из рассказов Мило и жрицы. Ода — хоть и невольно — освободила Хадара и тем самым обеспечила поражение Отмана. Пока сама Рубиния сидела в клетке. Несмотря на это, девушка долго не могла прийти в себя из-за той роли, которую сыграла в случившемся. И слава Цефее, что эти испытания уже позади. Больше тревог, чем было в Дуболистье, им долго еще не понадобится…
Мило и Бонне шли по отлично видимому в снегу следу кролика. Вооруженные короткими луками и пращами, братья бодро топали в направлении севера. И вдруг след оборвался. Полурослики переглянулись.
— Его забрал Отман, — заявил Бонне.
— Отман мертв, — ответил Мило.
— Он не может умереть, — возразил Бонне. — Потому что боги боятся сказать ему, что он скончался.
Мило посмотрел на брата и расхохотался.
— Прекрати распространять подобные глупости в деревне, не то детей напугаешь. Со временем и так вокруг Вороньей башни наберется столько страшилок, что тебе не придется к ним ничего добавлять.
— Ну, я же могу кое-что рассказать, — заявил Бонне. — Как я замечательно провел время в гостях у зеленокровок, пока ты бродил по стране с этим огромным наемником и даже нанес визит эльфам.
