Gamma - Цели и средства
— С Луной, – всхлипнула Нарцисса. – Я думала, ты…
— Я живучий, – усмехнулся Северус и усадил ее на продавленный диванчик. – Такая мелочь, как аврорский допрос, меня не доконает. Ты‑то как?
— Платье жалко, – сказала Нарцисса и разрыдалась.
Выглядела она жутко, наверное: встрепанная, в грязном и рваном платье, глаза и нос наверняка покраснели… Плевать. Он тоже не Аполлон.
— Ничего, все поправимо. Это не починим – другое сошьем, еще лучше… Нет, мисс, успокоительного не надо, дайте воды, а лучше рюмку коньяку. Семь лет назад он у вас точно был под стойкой… Все в порядке, Принцесса, уже можно не крепиться, можно спокойно поплакать. Сейчас я тебе даже платок из чего‑нибудь сделаю. Вот так. Плачь, Принцесса, сильные женщины могут себе позволить такую слабость.
Она, морщась, выпила дешевый коньяк, выдохнула и снова прижалась к Принцу.
— Не умирай больше.
Раздался смешок.
— В ближайшее время не собираюсь.
Северус осторожно потерся щекой о ее макушку и пробормотал что‑то непонятное.
— Что? – переспросила Нарцисса.
– La mama dracului, – повторил он. – К драконьей матери. Кажется, я наконец‑то пришел.
…авторы надеются, что данное пособие окажется полезным для тех, кто…Ханна дремала в кресле, кошка – на подлокотнике. При виде Невилла обе вскочили, а Макгонагалл, кажется, обернулась еще прежде, чем лапы коснулись пола.
— Ну что?
— Драко в порядке, Рем Люпин жив, Гарри знает, кто Смит, – отрапортовал Невилл и рухнул в освобожденное кресло. – Подробностей я не знаю, простите, Минерва.
— Авроры были?
Невилл покачал головой.
— Простите, я правда больше ничего не знаю. Смит сказал – Драко спасли. И еще – он, наверное, попросит отгул на завтра.
— Ладно, – сжалилась Макгонагалл. – Думаю, подробности я узнаю у непосредственных участников событий.
В окно крепко постучали. На подоконнике теснились две птицы: важный министерский филин с большим конвертом, украшенным печатями, и мелкий сычик с запиской в лапке – записка подозрительно напоминала рецептурный бланк. Минерва забрала оба послания, развернула записку, прочла и фыркнула:
— Невилл, тебе только предсказания вести. Что ж, похоже, копия аврорского отчета удовлетворит мое любопытство. Спокойной ночи, господа деканы.
На пороге она обернулась.
— Завтра загляни в кабинет. Я расскажу, что там было.
Ханна забралась в кресло рядом и затормошила Невилла:
— Ну подожди, не спи еще минутку. Кто Смит?
— Смит – это Снейп, – пробормотал он. – Выжил, представляешь? С ума сойти.
— Снейп?! – не то обрадовалась, не то ужаснулась Ханна. – Ой… ой–ой, а я ему такую валентинку… Нев, ну подожди! Снейп – и вы с ним так подружились? А как он с портретом‑то…
«А еще он задолжал мне поход в “Дырявый котел”», – подумал Невилл, но вслух не сказал: это было бы уж слишком.
ЭПИЛОГ
Дорогой братец! Во–первых, я не знал! Во–вторых, я не трепло! А в–третьих, если он у тебя под носом полгода жил, покупал фигню всякую в твоем магазине и учил вас зелья варить, а ты его не узнал – так это твои проблемы!
Ч.H5. Я из‑за тебя проиграл Славу десять монет. Он сразу сказал, что у тебя там баба.
К.Поттер, как вы собираетесь назвать своего сына, мне дела нет. Но если не хотите, чтобы его задразнили в школе, хотя бы поменяйте имена местами. Не думаю, что портрет Сами–Знаете–Кого куда‑то денется за одиннадцать лет.
Э. С.— Директор Макгонагалл… – Смит глянул быстро и непонятно. – Я хотел бы отлучиться до вечера, возможно, до завтрашнего утра. Ученики приедут только завтра, дежурных преподавателей хватает…
Минерва прервала его.
— Конечно, Эван, отправляйтесь, если нужно. До утра.
Улица пошла в гору, и он подотстал.
— Выдохся, старый хрен? – Тоб оглянулся наконец и оскалил зубы.
— Чтоб ты так держался на восьмом десятке, сопляк! – пропыхтел Тобиас, рывком поравнялся со спутником и остановился: кольнуло сердце. Пальцы нашарили в кармане круглый пузырек, сжали. Хрен он перед Тобом будет таблетки сосать.
— Маггл чертов, – пробурчал Тоб. – Что, зелья на тебя переводить?
— Обойдусь без отравы твоей.
Они зашагали медленней, и Тобиас не сразу заметил, что идут они в ногу, одинаково покачиваясь. Тоб не шаркал ногами, как раньше. Ступал уверенно, и снег скрипел под тяжелыми, похожими на армейские, ботинками. Тобиас все косился и рассматривал исподтишка бородатого верзилу, который появился из ниоткуда и назвался его сыном. С какого перепугу он поверил? Опять колданули, палочники? Только вот… Хотелось, что ли, верить, что он и есть? Выжил, палочникам назло. Снейпы – они живучие.
Тоб остановился. Уставился сквозь парковую ограду.
— Чего там? – сунулся Тобиас.
— Не мешай, – Тоб вытащил палку. – Руку дай.
— Это зачем еще?
— Дал быстро! – каркнул Тоб, закашлялся и полез за своей отравой. – И глаза закрой. Боишься – проваливай.
Тобиас фыркнул и протянул руку. За труса он еще успеет с ним поквитаться.
Шаг вперед. Другой. Третий. Дорога под ногами изменилась: вместо асфальта пошла мелкая плитка, а потом гравий. Тобиас покачнулся и открыл глаза. Улица и парк пропали.
Сначала показалось, что вокруг лес, но потом он разглядел среди деревьев серый гранит и белый мрамор.
— Богато живете, волшебнички… – пробормотал он.
— Семьи на своих не скупятся, – пожал плечами Тоб и зашагал вперед.
Это был не склеп, а прям‑таки здоровая серая глыба. Тоб взбежал по пяти ступенькам к двери. Тобиас попятился. Каменные чучела по бокам от входа смотрели недобро, будто прикидывали: пропустить незваного гостя или слопать.
— Маггл, чтоб тебя, – опять ругнулся Тоб, спустился и взял его за руку. – Пошли. Со мной не тронут.
Внутри было просторно и гулко, как у Рэйчел в соборе. Только вместо статуй Девы Марии с Иисусом стояли фигурки с палками и посохами, а вместо свечей горели факелы. Они прошли длинным коридором, и Тобиасу все казалось, что каменные изваяния косятся на него и смотрят вслед.
— Вот она.
Плита ничем не отличалась от остальных, пока Тоб не махнул палкой. На камне проступили буквы.
ЭЙЛИН ПРИНЦ
~~ 1937 – 1976 ~~
— Вон оно как…
Сердце заныло, и он все‑таки достал таблетки. Сладкий шарик под язык, дышать глубоко.
— Вон оно как. И фамилии, значит, не оставили.
И черт бы с ней, с фамилией, но сладкая таблетка отчего‑то в этот раз горчила. Палочники. Двадцать лет жизни перечеркнули – как не было.
— Не скажи.
Тоб шагнул, встал рядом.
— Фамилия знатная. Только скажи, что отец героя, – в каждом волшебном кабаке бесплатно наливать будут.
