Валерий Вайнин - Убить Змея
Но Глеб шагал уже прочь.
— Прощай, Змея, — сказал он, не оборачиваясь. — Не твой нынче день.
И в сей же миг за его спиной голова красавицы фотомодели лопнула, как проколотый воздушный шарик, и разлетелась на мелкие клочки. Змея завалилась на спину, демонстрируя соблазнительные бедра, вовсе бесполезные при отсутствии головы.
А Глеб приближался к телу графини. «Нет! Нет! — продолжал твердить себе он. — Только не это!» Кровь, заливавшая графиню, свернулась и почернела. Пульс можно было не проверять. Тут ничего не мог поделать даже Мангуст. Встав перед графиней на колени, Глеб сдавил свою голову руками. «Гад! — простонал он тихо. — Какой же я гад!» Он стоял на коленях и раскачивался.
На плечо ему легла чья-то рука.
— Проблемы, Француз? — раздался голос Игната Доки.
Глеб резко поднялся. Лицо Папани, окруженного крутыми своими парнями, выражало искреннее сочувствие. И тут на крыльцо особняка выбежал Вася и заорал:
— Француз, там Грач и девушка твоя! Чё ты варежку разинул?!
Глеб пулей понесся к дому. Тело графини за его спиной вспыхнуло синим пламенем и мгновенно сгорело без дыма и пепла. Стоящий рядом с Докой пузан в камуфляже обалдело пробасил:
— Что за дела, блин?
Игнат почесал волосатую грудь, выглядывающую из-под костюма „адидас“.
— Тут свои разборки, — заметил он глубокомысленно. — А у тебя на уме все стволы да стволы.
Даша тем временем из последних сил сражалась с обезумевшим от вожделения Митькой Грачом. Она швыряла в него бронзовые статуэтки, хрусталь, морские раковины — все, что под руку попадалось. Грач, ухмыляясь в бороду, уворачивался и методично наступал. Паркет закрытой изнутри комнаты устлан был осколками да черепками. Снаружи в дверь колотил Илья и кричал:
— Дуська, держись! У меня дубина! Я сейчас все тут раскурочу!
— Твоего жидяру я за член подвешу, — пообещал Грач, перескакивая через опрокинутый журнальный столик.
Вместо ответа Даша запустила в него пепельницей из богемского стекла. Глаза ее и колечко на пальце сверкали зеленым огнем. Даша не произносила ни слова. Пепельница просвистела возле уха Грача, и он замысловато выругался. А в Дашиной руке меж тем оказалась непочатая бутылка виски. Грач резко притормозил.
— А ну поставь! — рявкнул он. А Илья все колотил в дверь.
— Эй, сволочь! Я тебе всю обивку уделал!
Даша замахнулась бутылкой, будто гранатой.
— Поставь на место, сука! — заорал Грач, выхватывая из-за пояса пистолет. — До трех считаю! Раз… Два…
Стуки Ильи прекратились. Наступила непривычная тишина. Даша и Грач как по команде обернулись на дверь.
Дверь мягко и бесшумно свалилась на пол. В комнату вошел Глеб. За ним — Илья с дубиной и Вася. Дернувшись, Грач направил на них дуло пистолета. Глеб не обратил на него внимания.
— Как ты? — спросил он Дашу. Даша подошла к нему вплотную.
— А ты?
Глеб криво усмехнулся:
— Можем переходить к журналистике.
— Эй! Вы чё?! — забеспокоился Вася. — Эта падла щас пальнет!
Илья отбросил дубину.
— Теперь вряд ли, — успокоил он златозубого. — Лосева-Грин, ты хоть разок ему засветила? Какой у вас счет?
— Практически по нулям. — Даша подкинула в руке бутылку виски. — Это я забираю в качестве трофея.
— Че вы тут ля-ля?! — не унимался Вася. — У этого придурка рука дрожит!
Только теперь Глеб обратил взгляд на Грачева.
— А что, может, и вправду пальнешь?
Осклабившись, Грач отбросил пистолет.
— Ты ведь не убьешь безоружного, Мангуст? — нахально заявил он. — Ментам тоже меня не сдашь: не в твоих интересах сейчас светиться. Да и что ты им скажешь? Что ты сражался тут с нечистой силой, а Грачев — ее представитель? Сам понимаешь… У вас в общем-то нет вариантов, сэр.
Глеб возразил:
— Один все же есть.
В комнату вошел Дока с четверкой своих парней.
— Хай, Грач! Гостей принимаешь?
Холеное лицо Грачева исказила судорога. Он буквально лишился дара речи. Никакой Мангуст не смог бы ужаснуть его больше, чем это явление Папани.
— Пожалуй, нам пора, — сказал Глеб.
— Ага, идите, — кивнул Дока. — Мы тут приберем.
Проходя мимо Васи, Даша чмокнула его в щеку.
— Спасибо за помощь.
Вася зарделся, как девица.
— Да ладно… — пробормотал он. — Идите, идите! Нечего вам тут смотреть!
Глеб положил руку ему на плечо.
— Пока, Сильвестр. Забегай как-нибудь, после уроков.
— Ну! — улыбнулся Вася.
Папаня воззрился на него в изумлении. Глеб с Ильей и Дашей ушли. Четверо крутых парней проворно стянули с Грачева штаны, усадили на стул и принялись обматывать бизнесмена веревкой. А Папаня все смотрел на Васю.
— Ну чё уставился?! — не выдержал Вася. — Клопа, что ли, увидел?
— Открой рот, — потребовал Дока. Теперь Вася воззрился на Игната.
— Совсем, блин, плохой?
Рядом заскулил Митька Грач, стянутый веревкой. Игнат вздохнул:
— Василий, прошу тебя: пожалуйста, открой рот.
От подобного обращения Вася малость прибаддел.
— На! — буркнул он, распахивая рот так, будто собирался проглотить живую крысу.
Дока удовлетворенно кивнул.
— Так и есть. Поди глянь на свои зубы.
Предчувствуя недоброе, Вася выскочил из комнаты и заметался по особняку в поисках зеркала. А когда нашел — приблизился к нему с дрожью в коленках и с опаской приоткрыл рот… Мать честная! Золотых коронок как не бывало! Все Васины зубы, сверху и снизу, стали такими ровными да белыми — звезды Голливуда перемрут от зависти.
В опустевшем особняке Вася с разинутым ртом вертелся перед зеркалом, изучая себя с разных позиций. И то, что он видел в зеркале, ему нравилось. Жутко нравилось, без понтов.
Солнце клонилось к западу. Было тепло и безветренно. И охранники Митьки Грача как сквозь землю провалились.
Глеб и братья Абэ, Сато и Такэру, стояли у коричневого «форда». Левая рука Сато в деревянных лубках висела на перевязи, сделанной из шарфа. Такэру заботливо поправил пальто, наброшенное на плечи брата.
— Вам понравилось петь в хоре, Сато-сан? — спросил по-японски Глеб.
В глазах японца мелькнула усмешка.
— Я не пел с ними, Глеб-сан, — ответил он, — я лишь разевал рот, как рыба.
Глеб вежливо поклонился.
— Надеюсь, вам это больше не понадобится. Сколько вы пробудете в Москве?
— Около двух недель, мистер Грин. Придется кое-что поправить в делах и подыскать новых партнеров.
— Что ж, Сато-сан… удачи вам.
— И вам, Глеб-сан.
Такэру открыл перед братом дверцу, и Сато осторожно, стараясь не задеть сломанную руку, полез в автомобиль. Глеб направился к своему «жигуленку», однако обернулся и по-японски крикнул:
