Геннадий Ищенко - Неудачник (СИ)
— Я тебе на таком расстоянии ни одного заклинания не покажу, — сказал демон. — Придется тебе поступить по–другому. Возьми какую–нибудь плотную ткань, хорошенько смочи и сложи в несколько раз. Завяжи лицо и не будешь чувствовать запаха. Может еще действовать на глаза, но на улице не должно так сильно вонять.
— И что дальше? — не понял Клод.
— А что может быть дальше? Вытаскиваешь Леону и тащишь ее домой. В дом ты ее, конечно, не занесешь, но можно во дворе повесить гамак или вынести на улицу ее кровать. Придется ей несколько дней потерпеть. Да, ей нужно сделать такую же повязку.
— А остальные? — упавшим голосом спросил юноша, которому стало нехорошо, как только он представил поход через столицу с Леоной на руках и разбегающихся от них жителей.
— Что остальные? — не понял Дерб. — Тоже воняют? Ах, ты о гостях… Если уберешь источник запаха, и откроют все окна, до завтра должно выветриться. Запах хоть приятный?
— Барон, это нечто! — сказала подошедшая графиня Тибур. — Чего у меня только на приемах не было, но вы всех перещеголяли! Я правильно поняла, что это не магия, а настоящий запах?
— Вонь это, а не запах, — смеясь, сказал подошедший вслед за ней барон Бекер. — Надо называть вещи своими именами.
— Магии здесь почти нет, а запах настоящий, — угрюмо сказал Клод. — Извините, за испорченный прием, но я хотел как лучше. Прикажите, чтобы мне дали мокрую ткань, которой можно замотать лицо. Я вынесу Леону, а вы потом проветрите помещения.
— Ты специально издеваешься над бедной девушкой? — с возмущением сказала ему Мануэла. — То она у тебя была крысой, а теперь провоняла три зала?
— Она пристала ко мне с запахом, а я предупреждал, что раньше этим не занимался. Мне ее, между прочим, придется нести на руках через полгорода, потому что лошадям морды не замотаешь!
— Ты ее уже однажды носил в Альфере! — сказала Мануэла. — Господи! Это и на улицах будет так вонять?
— Меньше, — ответил Клод. — Сильно воняет только в помещениях. Поэтому ей пока придется пожить в парке.
— А Хельга! Ее тоже в парк?
— От нее только пахнет, — возразил юноша. — Откроем окно. Да, совсем забыл: для Леоны нужна такая же ткань.
Через несколько минут он с замотанным лицом вошел в зал для танцев, подошел к лежавшей без сознания девушке и взял ее на руки. Запах пробивался через ткань, но был уже терпимый. Клод вынес Леону из дома Хайке, опустил на тротуар и завязал ей лицо мокрой тканью. После этого он опять взял ее на руки, вышел на середину улицы и пошел вслед за экипажем, на котором ехали Мануэла с Хельгой. Наемники двигались вслед за ним, стараясь не приближаться слишком близко. На улице уже так не воняло, но сильный аромат, исходящий от летевшей за девушкой твари, никого не оставил равнодушным. Люди не разбегались, наоборот, многие долго шли следом за несущим девушку парнем, вдыхая исходящий от них приятный и возбуждающий запах. Следовало ожидать, что сегодняшней ночью многие из них будут выполнять свои супружеские обязанности с особым рвением. Когда Клод наконец вошел в ворота особняка, он с радостью увидел, что живучка стала в два раза меньше. Она не хотела выполнять новые команды, но не могла прекратить источать запах, а на это уходило много полученной от него силы. Леона пришла в себя на полпути к особняку и тихо плакала на его руках, не делая попытки вырваться и не требуя объяснений. Только появился луч света в ее беспросветной жизни, и теперь все перечеркнуто навсегда! Для чего жить? Ей поставили кровать на веранде, и Хельга, тоже с замотанным тканью лицом, помогла девушке переодеться и уложила ее в кровать. Ни в этот день, ни на следующий Леона не смогла притронуться к пище, только несколько раз с трудом пила воду. На третий день запах как–то резко уменьшился, а потом и вовсе исчез.
На второй день после приема с Клодом сначала связалась сестра, а потом то же самое сделал Анри.
— Клод, — сердито сказала Алина. — Ты что творишь? Девушки узнали, что ты мой брат и теперь не дают мне прохода! Приведи да познакомь! Во дворце все только и говорят о твоей выходке, а Грас сказал, что это основная тема всех разговоров и в городе!
— А кто мне подсунул свою живучку? — возразил он. — Это, случайно, была не ты?
— Ну я, — признала она. — Ну и что? Ты готов без проверки применять все, о чем от кого–нибудь услышишь? Ты же знал, что я с ними почти не занималась! Бедная, Леона! Я бы на ее месте тебя возненавидела. В любви отказал, а потом превратил сначала в крысу, а потом в вонючку! И как ей теперь выходить на люди?
— Ты все сказала? — спросил он. — Считай, что я тебя выслушал.
— Еще не все, — остановила она брата. — Я хотела вас навестить и сказала об этом Грасу, так он заявил, что поедем вместе. Он что–то для тебя подобрал и хотел об этом поговорить. Только мы приедем сразу после того, как у Леоны все пройдет.
С Анри разговор был еще короче.
— Барон, скажите, что с графиней? Ее еще нельзя навестить?
— А вы хотите? — спросил Клод. — Она, бедняжка, уверена, что вы в ее сторону больше не посмотрите.
— Почему? — спросил Анри. — Из–за вашей ошибки? Она–то в чем виновата? Это мне после моего конфуза стыдно ей смотреть в глаза.
— Я ей скажу о вашем желании, — пообещал Клод. — А посещать ее рано, нужно еще выждать день или два.
Вскоре после этого он подошел к Леоне. Девушка тогда лежала в кровати с замотанным лицом.
— Леона, — обратился он к ней. — Не нужно так переживать! Со мной только что говорил Анри. Спрашивал, можно ли к тебе приехать. Я сказал, что пока нельзя. Нужно немного подождать, пока все пройдет.
— Не врешь? — тихо спросила она. — Может, просто хочешь меня успокоить?
— Я тебе врал один–единственный раз, — сказал он. — И было это еще в замке твоего отца! А Анри стыдно, что он слишком сильно возбудился от тебя и от запаха. Это неудивительно, потому что со мной чуть не случилось то же самое, а у меня есть Хельга! У него, скорее всего, никого нет, поэтому ему было тяжелее.
После этого разговора Леона начала с ним разговаривать, а на следующий день первый раз поела. Это случилось тогда, когда Мануэла вернулась из поездки к кому–то из родственников.
— Все так же, как в Альфере, — с усмешкой сказала она. — С одной только разницей, что нет чокнувшегося барона и его обиженного отца. У нас в столице бешеная популярность, а приглашения не сыпятся только потому, что все ждут, когда поправится Леона. Ты, Клод, заинтересовал даже канцлера. А вот граф Бекет в тебе немного разочарован. Знаешь, что он мне сказал? Не имею, говорит, ничего против того, чтобы барон веселил столичное общество и дружил с моим сыном. Но для нашей работы он еще не созрел. Что толку в уме, если им пользуются через раз? Так что ты у нас теперь — душа общества, но для серьезных дел пока негоден. Интересно, что тебе хочет предложить главный маг. А вот к тебе, Леона, повсеместно сочувственное отношение, а горожане от тебя просто в восторге. Они нанюхались запаха, после чего полночи занимались известно чем. Что интересно, все утверждают, что девушка, которую несли по городу, была сказочно прекрасной. И как только они это рассмотрели через полотенце? Клод, между прочим, кто–то рассказал здешнему обществу историю с крысой. У меня большое подозрение, что это сделал сам граф Баккен. Но это было ожидаемо. Немного неожиданным оказалось то, что почти всем стала известна история с покусанным лошадью герцогом Радгером. Что интересно, сам герцог, если ему верить, воспринимает это происшествие с юмором и на тебя не злится. Если это так, значит, тебе повезло.
