Олег Бубела - Убийца
Страх, испытываемый казначеем, намного усилился, но виду тот не подал и ответил:
— Да, моим помощникам, писцу...
— Кочевникам, — продолжил я, откусывая еще кусочек пышной выпечки. — Или ты настолько важная птица, что общаешься с самим Викерном?
Страх в душе Неркиса стал практически осязаемым, наверное, я попал в десятку, но он все же нашел в себе силы недоуменно спросить:
— Кочевникам? О чем вы говорите?
— Действительно, Алекс, что это значит? — поддержал его Чаргон, вместе со всеми домочадцами уставившись на меня.
— Неркис, только не нужно устраивать сцен, кричать "Меня подставили!" и тому подобную чушь. Как будто вы сами не сообщили степнякам о том, что оборона в Реконе слабая, что один отряд защитников недавно отправили в соседний город, что сейчас внезапно образовался очень удобный случай для захвата. И не делайте резких движений, не пытайтесь избавиться от разговорного амулета у себя в кармане, а просто сядьте на свое место и расслабьтесь. Как только я закончу обед, мы с вами мило побеседуем.
Я взял следующий пирожок, с улыбкой смотря на побледневшего казначея, который только открывал рот, словно выброшенная из воды рыба. Когда пирожок был наполовину съеден, Неркис сорвался с места, опрокинув стул, и бросился к двери. Не знаю, на что он надеялся, но мой захват аккуратно и бережно захлестнул его шею, останавливая предателя, а потом, приподнял его от пола и вернул на свое место.
— Я же говорил, не дергайся, — укоризненно сказал я задыхавшемуся Неркису, а потом слегка ослабил свой захват и добавил: — Осталось еще два пирожка.
После уничтожения выпечки, я встал, церемонно поклонился хозяевам, поблагодарив их за обед, а потом попросил разрешения воспользоваться для допроса одной из комнат с толстыми стенами, чтобы крики не были сильно слышны. Получив дозволение и отправившись в кабинет хозяина, ведя с собой казначея с захватом на шее, и сопровождаемый Чаргоном. Я был вынужден позволить ему присутствовать, так как тот все еще был уверен, что это все — чудовищная ошибка. Вначале я пообещал Неркису, что если его ответы на мои вопросы мне понравятся, то он сохранит свою жизнь, но ожидаемого результата это не принесло. Казначей запел, как соловей, только когда я со скучающей миной сломал ему ноги.
Вместе с удивленным и расстроенным в лучших чувствах Чаргоном я узнал, что Неркис уже два с лишним месяца работает на Викерна. Связывался с ним он всего пару раз, так как тот ясно предупредил его, что разговорный амулет не прослужит долго, если тот будет докладывать о каждой ерунде. Хмыкнув, я понял, по какой причине Викерн так долго не знал о провале операции с Городом — из-за банального несовершенства имперских амулетов, не рассчитанных на долгое и частое использование. Остальные сведения были мне практически неинтересны. Кто еще снабжает сведениями кочевников, казначей не знал, об их планах осведомлен не был. Зато Неркис поведал, как впервые познакомился с Викерном, как из-за долгов попал к нему в услужение, как организовывал встречу его караванов и переправку их дальше в степь, как сообщал о передвижениях отрядов войск Мардинана...
Короче, потеряв еще двадцать минут своего времени, я подытожил:
— Все ясно, но, к сожалению, твои ответы мне не понравились.
С этими словами я просто свернул ему шею захватом, а потом отпустил мертвое тело и повернулся к Чргону.
— Извините, что намусорил, просто очень не люблю предателей. Спасибо за гостеприимство и постарайтесь не ошибиться, когда будете выбирать нового казначея. Всего хорошего!
Откланявшись, я вышел из дома градоначальника и пошел к городским воротам, размышляя о том, что вся наша жизнь представляет собой всего лишь цепочку случайностей. Вот если бы я не застрял на речке, если бы не опоздал с помощью, стал бы я оставаться на обед у Чаргона? Нет. Встретив степняков в чистом поле, я бы легко перебил их и повернул обратно. А если бы я решил, что полчаса на обед это слишком много и отказался бы от предложения? Слишком много "если". Всего лишь череда случайностей, которая привела меня к обнаружению предателя, хотя и не способного разрушить мой замысел, но сильно ему навредить. И вот не верь после такого в судьбу. Ведь я действительно только чудом сумел избежать серьезных проблем, а кого за это прикажете благодарить?
Выйдя за ворота, я поймал первую попавшуюся лошадь степняков, накрыл её плетением и помчался обратно, увеличивая скорость, насколько это было возможно. К ночи я уже должен был быть в лагере, чтобы успеть на военный совет, который соберет Фариам, иначе все будет выглядеть очень подозрительно. После того, как я пересек речку, устроив такой же ледяной мост, и вернулся на пограничные земли, я достал свой амулет и связался с Ренардом, чтобы узнать, как у него дела.
Братишка радостно сообщил, что отряд, посланный вдогонку его отцом, вчера вечером благополучно достиг Марахи и хорошенько вооружился. Мои амулеты также были всем розданы и опробованы. Сегодня с самого раннего утра все воины выступили по следам войска кочевников, оставив полутысячный заслон в городе на случай неожиданностей. К моему удивлению, новый отряд насчитывал больше четырех тысяч человек, да и то они вышли из долины раньше, чем мы планировали, не дождавшись подхода как минимум трех тысяч воинов из дальних поселений. Отряд же, который выступил с севера, сейчас на всех парах несется навстречу основным силам, рассчитывая соединиться с ними послезавтра к полудню. Поблагодарив его за старания и приказав продолжать в том же духе, я отключился.
А после этого я связался с Фариамом и коротко доложил о проделанной работе и обнаружении еще одного предателя. Он в ответ счастливо сообщил о только что поступившей к нему информации разведчиков. Оказывается, Викерн сейчас остановил движение войска, и поджидает приближающийся объединенный отряд степняков с юго-западной части степи.
— Мы можем успеть, Алекс! Теперь можем! — радостно закончил король.
Вспомнив еще раз о череде случайностей, я твердо ответил:
— Мы успеем!
Глава 28
Театр одного зрителя
За время всего обратного пути я то и дело возвращался к обдумыванию своего плана, затем матерился, выбрасывал эти мысли из головы, пытаясь думать о чем-то другом, и снова возвращался к плану. Все-таки я понимал, что до гениального стратега мне как до жирафа, и вполне обоснованно начинал сомневаться в успехе моей задумки. Нет, я знал, что поезд уже не остановить, но волноваться это мне совсем не мешало.
После заката со мной вновь связался Фариам.
— Ты где пропадаешь? Совет вот-вот должен начаться! — спросил он меня без предисловий.
