Град разбитых надежд (СИ) - "Сумеречный Эльф / Сумеречный_Эльф"

— Слышала, придумали новую штуку…

— Какую еще?

— Консервация называется.

— Мудрено.

— Не мудрено, а чтобы продукты хранить долго-долго. Вот заживем!

— Да то для богатых, небось. Как всегда.

Джоэла не интересовало, что там придумали ученые. «Консервация» и «кремация» для него сейчас имели примерно одинаковый смысл. Все слова казались излишними, дикими, ненужными. Если они не помогали найти Джолин.

Вокруг сновали призраками женщины в белых чепцах, и наваждением вставали воспоминания о черных линиях, которые также закрывали обзор, мешая найти главную цель.

— Джоэл! — донесся знакомый голос. Его окликнули по имени. К счастью, эта цель не сбегала и не скрывалась, как Легендарный Сомн. Его заветная цель и мечта.

— Джолин! — крикнул он и пошел на голос сквозь толпу. Белые чепцы и корзины миновали, Джолин стояла в тихом проулке, точно ждала его.

— Вы искали меня? — удивилась она. — Что-то не так с уликой? Я ошиблась?

Ей хватало выдержки спокойно разносить пирожки в этот день, хотя она знала, что сдала всю организацию. Джоэл в который раз поразился стойкости отважной девушки.

— Джолин, вы можете передать нам список «постоянных клиентов»? — торопливо начал Джоэл, озираясь. Но на крышах никто не скрывался, в этом он снова был уверен. И плевать, что там с ним сотворили в процессе лечения. Если уж это работало, значит, не такие плохие стимуляторы ему влили. Или это Каменный Ворон передал часть силы, когда дух скитался пламенем погасших свечей? Но в этот день было не до мистицизма.

— Если Зереф заметит пропажу, мне конец, — испугалась Джолин. — Он уже что-то подозревает.

— Ты и так не доставила несколько посланий. Все закончится сегодня. Иначе нельзя. Джолин! Тебе нельзя возвращаться в пекарню.

— Я могу передать список устно, — задумалась Джолин, нервно сцепив пальцы вокруг корзины. — Запомните?

— Разумеется.

— Если список будет на месте, я еще смогу придумать отговорку, почему пропали послания. Если вдруг все закончится не сегодня, — недоверчиво протянула Джолин. Похоже, она не верила во всесилие охотников. Джоэл сам сомневался в правдивости своих пламенных клятв, которые неосмотрительно бросил утром. Но глядя на бледную, осунувшуюся, но не сдающуюся собеседницу он понимал, что обязан распутать заговор. И спасти ее. Он обещал сделать все, что в его силах. Но ради любимых возможно совершать то, что выше сил. А пока он просто слушал и напрягал извилины мозга, чтобы в памяти четко отложились все сведения о клиентах.

В сети передачи информации через пекаря вырисовывалась четкая схема. Джолин не имела права отклоняться от маршрута, который и впрямь пролегал через весь город. Среди клиентов оказалось немало уважаемых людей: ученых, крупных торговцев, оружейников. Подстрекатели пустили свои отравленные корни во все районы Вермело, а список профессий только подтверждал предположения о строительстве какой-то сложной машины. Но Джоэл не представлял, где в трущобах можно спрятать целый дирижабль или хотя бы воздушный шар.

— И все-таки, какова твоя роль? — спросил он, когда Джолин закончила.

— Курьер. Доставляю послания, — ответила она. — Я же уже говорила.

— Я не совсем об этом. Джолин… Ответь мне честно, — засомневался Джоэл. — Так ты разделяешь их взгляды?

— Нет. Уже совершенно нет. Я не хочу, чтобы этот город сгорел в огне. Я просто хочу выжить. Да и… насколько я поняла, они замышляют что-то, — облизнув губы, отозвалась Джолин. — Послания зашифрованы. Но из разговоров я поняла, что в трущобах что-то строится. Не представляю, что именно.

— Дирижабль? — вырвалось у Джоэла. Предположения находили ненадежное подтверждение.

— Не знаю, — вздрогнула собеседница.

«Что это был за бродяга, который упал мне под ноги у Айгрежи? Ведь это он говорил, что в трущобах что-то строится», — судорожно думал Джоэл. Для него складывались воедино фрагменты странного орнамента снов, пророчеств и фактов, и все они представали теперь единой мозаикой, как изображение Стража Вселенной в соборе. Но как и то изображение, не называющее имени спасителя мира, они не давали конкретных ответов.

— А зачем Зереф помогает им? И каким образом? — не понимал мотивов пекаря Джоэл. То, что похотливый старик мучает Джолин, оставалось фактом. Но такие мерзкие типы редко соглашались рисковать ради всеобщего блага. Или же раньше он был иным. Джоэл сомневался.

— Он передает информацию. Через меня. Зачем… У него давний зуб на людей из Квартала Богачей, — крайне мрачно проговорила Джолин, понизив голос. — Он видел нечто, за что готов их сжечь.

— И ты знаешь, что именно? — забилось быстрее сердце Джоэла. Сжечь! Что-то, за что готов сжечь! Живо предстал образ сгоревшего поместья Бифомета Ленца в Квартале Богачей. Все происходило не просто так, все признания имели потаенный смысл, особенно, в этот день.

— Не совсем, — смутилась Джолин и как будто снова закрылась морской раковиной. — Джоэл, я рассказываю все это, а вы с Ли можете меня арестовать за одну только причастность к заговору.

— Но ты все же доверилась нам, — как можно более ласково напомнил Джоэл, поправляя выбившуюся из-под чепца светлую прядь. Мягкие волосы возлюбленной ласкали кончики мозолистых пальцев. Он хотел касаться и касаться их, жадно вдыхая аромат. От желанной мечты отделяла одна непреодолимая преграда, как башня из легенд. И он вступал поединок не менее опасный, чем сражение с драконом.

— Да. Доверилась. Потому что я больше не могу так существовать! — выпалила Джолин, размазывая по щекам нежданные слезы, и тут же успокоилась. — Да и… деваться мне больше некуда. Вы уже все узнали.

— Доверьтесь мне! Нам! Ты не попадешь в темницу. Обещаю! — снова клялся Джоэл, прокручивая в голове от начала до конца заветные имена.

— Тогда… Идите с Ли в Цитадель. Я приму любой исход, если так нужно. Я больше не отдамся пекарю. Ни за что.

— Ни за что, — повторил, как пещерное эхо, Джоэл.

— Ищите меня в пекарне, когда придете арестовывать Зерефа и остальных, — спокойно и непоколебимо проговорила Джолин. — Я буду вместе с ними.

— Но это опасно… Не лучше ли спрятаться?

— Нет, тогда меня точно убьют и кинут клич, чтобы остальные скрывались. Их надо брать незаметно в собственных домах. Слежка только за мной и за пекарней. Это из-за тех нападений Легендарного Сомна.

— Ох, Джолин, — Джоэл поразился холодной беспощадности, с которой она отчеканила слова об арестах. Они с Ли обсуждали ровно то же самое. Значит, не ошибались в своих предположениях.

— Иди же! Иди, пока не забыл! Не думай обо мне! — мучительно воскликнула Джолин.

И Джоэл исполнил приказ, отступая сначала на шаг, потом на два, на три… А когда он обернулся, чтобы попрощаться, его неуловимая мечта уже слилась с потоком белых чепцов и корзин. Вокруг царил приторный аромат свежих яблок, винограда и груш. И в нем терялся запах выпечки и муки.

Джоэл остался стоять в одиночестве, потерянный, в какой-то мере испуганный. Он не представлял, что доложит Уману Тенебу, и каждый миг опасался забыть имя одного из заговорщиков. Впрочем, хватило бы и частичного списка, если оригинал лежал в пекарне. Но он боялся ехать в Цитадель.

Какая-то часть его души отчаянно настаивала разыскать Джолин, покрепче схватить за запястье и рвануть в горы прямо через Квартал Садов и поля. А там недалеко оставалось до вольных пастбищ. Так и зажили бы отшельниками. Даром, что недалеко от стены — зато свободные. Но заговор касался всего города, всего их мира.

— Господин, подвести? — гласом судьбы возник гнусавый голосок окосевшего рикши. Он вынырнул из толпы, точно дожидался чрезмерно щедрого клиента.

— Ты меня караулишь что ли? — напустился на него Джоэл. — Подслушивал?

— Нет, господин. Не подслушивал. Ждал вон там, на углу. Да я знаю, что вам до Квартала Охотников. И платите вы двойную цену, — весело отозвался рикша. Джоэл покорно сел в повозку:

— Да. В Цитадель.

И снова они понеслись сквозь толпу, по широкому проспекту Квартала Торговцев, мимо каменного забора Квартала Богачей, где таилось нечто, за что Зереф Мар, этот бесформенный гадкий старик, мечтал сжечь местную знать. Или уже сжег, как подумалось Джоэлу. Сжег семь лет назад и пугливо скрывался, работая пекарем в Квартале Ткачей. Но он все еще не представлял, как в лапы пекаря попала бедняжка-Джолин. А она все еще не признавалась.