Анна Бодрова - Эгрэгор Тьмы
--Господи, вы успели! -- со слезами радости бросилась к ним Верити, но Морлок смотрел на неё как-то странно.
Ей показалось, что он вот-вот расплачется и держится из последних сил.
--Что... Что?.. -- она заглянула в его глаза.
--Чистильщик был в теле Эллао. Мне жаль... Рити... -- ответил он, переводя взгляд куда-то вдаль.
Девушка замерла, глядя на него. С минуту, она не решалась пошевелиться. Все глядели на неё, ожидая её реакции, но Рити никак не могла поверить в то, о чем подумала. "Да нет, нет..." -- она даже улыбнулась, но тут же развернулась и бросилась туда, где дрался её брат с птенцом Дориана. Верден лежал лицом вниз, в двадцати шагах от тела Эллао. Его светлая голова окрасилась бурой кровью, глаза были широко распахнуты, и в них застыл страх, ребяческий испуг, словно кто-то привиделся ему под кроватью... Девушка опустилась на колени и коснулась его плеча.
--Верден... -- тихо позвала она, словно пытаясь разбудить.
--Рити... Он был слишком близко... -- голос Морлока отдался где-то вдалеке эхом, хотя он стоял с ней рядом.
--Верден... -- она двумя руками стала теребить брата за плечо, с детским упорством пытаясь достучаться до его сознания.
--Верити, он мертв... -- сказал кто-то над головой, и Рити возненавидела этого кого-то за эти слова, и не важно было, кто это сказал.
--Верден!!! Перестань дурачиться... -- голос стал ломаться от слез, Рити не отпускала руку брата, -- Я поверила... Честно... Ты не можешь... не можешь... Не имеешь права меня... оставлять...
Она закрыла лицо руками. Он так любил дурачиться в детстве, притворяясь мертвым, и Рити верила и очень пугалась. Вердену приходилось её успокаивать до прихода мамы, чтобы не влетело. Они часто играли вместе, когда были маленькими. Только позже, когда брат стал взрослее, он отдалился от семьи и, как подобает всем мальчишкам, слонялся по улицам с друзьями. Верити всегда было обидно, что брат перестал с ней общаться. Ей казалось, он в ней разочарован. Это было трагедией, ведь старший брат всегда был непререкаемым авторитетом. Он часто устраивал разнос, когда девушка приходила поздно, доводил до слез, но со временем Рити поняла, как он был прав. Теперь же, когда она добилась его уважения, повзрослела и стала понимать его...
--Так... не бывает. Так... только в кино... Верден, не умирай... Это... неправильно...
Девушка подняла глаза к звездам и прокричала проклятье, адресованное Богу. Размазывая по лицу Вердена кровь, она пыталась стереть её, но лишь запачкалась сама. Перед глазами бежал круговорот обычных серых дней, которые Рити помнила всю жизнь.
Разоренный ими мамин шкаф с косметикой... Они играли в газовую войну, сражаясь на баллончиках с лаками и дезодорантами. Квартиру проветривали три дня...
Вокруг что-то происходило, но Рити не видела и не слышала ничего. Она сидела на земле, возле тела Вердена, громко всхлипывала, задыхаясь. Кто-то попытался поднять её, и девушка потянулась за пистолетом.
--Оставьте меня! Не трогайте! Идите прочь! -- визжала она, но Морлок поднял её с колен и все же попытался оттащить.
--Здесь опасно, Рити. Надо отойти подальше. Идем... -- уговаривал вампир, но Верити брыкалась с остервенением.
--Я его не оставлю! Пусти!
--Рити, он мертв! Ему уже ничего не будет! Отойди от греха! -- сорвался Морлок.
Грэг подоспел на подмогу, но, увидев его, Рити вырвалась и снова бросилась к брату. Тело Эллао воспламенилось и медлить было нельзя. Грэг встал между Верити и сгорающим сосудом чистильщика.
--Морлок, убери её! -- выкрикнул он, когда из пепла выполз светящийся уж с золотым отблеском на шкурке.
Из запястья Грэга снова потянулся поток Тьмы, но теперь вдвое мощнее и быстрее. Он охватил змею, окутал и поднял над землей. Морлок перекинул ученицу через плечо и в один прыжок оказался на безопасном расстоянии. Чистильщик-уж активно сопротивлялся Тьме, стараясь выпутаться, но Грэг усилил атаку энергопотока и заключил его в плотную сферу.
--Умбра, читай! -- выкрикнул он, еле удерживая шар в воздухе, потому что уж стал метаться в замкнутом пространстве.
Мальчик произнес заклинание:
--Dimwa chekadeng,
Dimwa urgarth dinthoqaf.
Urgarth Pumheqwa,
Urgarth honugic.
Chicjof dafoh cho obo!
(сноска: Связь порочна, связь непрочна. Нет Хозяина, нет силы. Существо горит в могиле!)
В ту же минуту сфера увеличилась вдвое, приняв на себя взрыв, но не выпустив ни единого фотона из своих стен. Затем она стала сужаться, обмякла и вскоре рассеялась. Грэг сел на землю, не в силах держаться на ногах.
--Закончили... -- выдохнул он.
Верити уткнулась в рубашку Морлока.
--Нам пора возвращаться, Верити. Надо идти... -- сказал Морлок.
Девушка подняла на него красные глаза, затем оглянулась на Вердена.
--Вы же не оставите его здесь?.. Морлок, его надо похоронить!
--Конечно, Рити... Мы не оставим. Идем.
22
Прошло три дня. Шел мартовский дождь. Рано утром, едва начало светать, с территории базы выехали четыре автобуса. Дворники противно скрипели по стеклам, дождь барабанил по жестяной крыше и хлестал по окнам. В первых двух везли цинковые гробы, в остальных ехали два полка солдат и офицеры, провожать соратников. Верити ехала в последнем. В салоне все молчали. Военное кладбище было совсем недалеко, но девушке показалось, что ехали они вечность. Колонна автобусов огибала свалки и разрушенные дороги. Верити глядела в окно. Талый снег еще остался кое-где, но в основном под ногами была грязная жижа и глина. Девушка чувствовала на себе взгляды, и её это выводило из себя. Ей казалось, что это вовсе не сочувствие, а всего лишь праздное любопытство. Наконец, колонна остановилась. Люди стали выходить. На плечах у солдат висели винтовки, заряженные холостыми. Так было положено провожать командиров... Верити выходила последней и отдернула руку, когда кто-то попытался ей помочь. Дождь почти прекратился и лишь моросил немного, стал теплее, будто встречая процессию. Началась возня с гробами, построением траурного шествия. Рити отошла в сторону и закурила, глядя на кресты и надгробия. На многих были лишь фамилии, а на некоторых только имя и дата смерти. Невысокий холм вязкой и рыхлой глины возвышался на одной из относительно свежих могил. У Верити внутри всё сжалось, когда она представила, что её брата, её сильного и мужественного, закопают в такой глине, оставят в этой грязи... "Что за мысли? Ведь он уже не здесь. От него лишь тело. Оно ему больше... не нужно... -- рассуждала она, давя в себе слезы, -- Тогда какого я вообще здесь делаю?.. Считается, что душа где-то рядом первые дни. А есть она вообще?.." Девушка оглядела уже построенную процессию. Никто из мужчин, как полагается мужчинам, не проронил ни слезинки, но лица выражали скорбь. Теперь Рити поняла истинное значение этого слова... "СКОРБЬ... Оно будто скоблит ножом по сердцу, а потом по горлу... В самих этих звуках слышно, как ты задыхаешься..." -- Рити присоединилась к процессии, замыкая её. Она шла, как и все, не обращая внимания на лужи и глину под ногами, на ветер и дождь. Только сводили с ума шаги сорока пар солдатских сапог в тишине, без слов... Изредка слышались вздохи и шмыганья носом, кашель. "Уходите прочь! Все уходите! Заканчивайте свое бесполезное гуляние и убирайтесь навсегда из его и моей жизни... Вы презирали его, как волка, и ему от вас ничего больше не нужно! Вы и не можете ничего... больше..." -- злилась про себя Верити.
