Наталия Шиманская - Дочь Земли
Девушка подходит к краю. Мужчина остается в центре. Скрещивает на груди руки, стоит абсолютно неподвижно. Лицо спокойное до безразличия. Но взгляд захватывает каждого из зрителей, придавливая тяжелым осязаемым грузом.
Нежный певучий голосок разливается в звенящей тиши:
- Приветствую избранников великого Раа!
Сидящие, как один, клонятся вниз, касаясь лбом пола. Распрямляются, снова устремляют глаза на помост.
- Ваш последний день здесь завершился. Вы уснете сейчас, крепко и беззаботно, как дети. И будете перенесены в новый, созданный специально для вас, совершенный и чистый мир. Вы заселите его. Обживете. Сделаете своим родным домом и будете беречь и хранить, в отличие от обитателей Земли. Вы станете руководителями и главами созданных там общин, поможете приспособиться и жить правильно и мудро тем, кто вскоре присоединится к вам.
Земное сообщество обречено. Люди сделали все, чтобы исковеркать и истощить Землю. И потому человеческая раса здесь будет уничтожена. Только вы, избранные и достойные, останетесь в живых. И положите начало новой цивилизации на девственной, не отравленной ядом разложения планете. Ежесекундно помните о величайшей милости, оказанной вам! Не отступайте от принятых правил ни на миг! Ни капли не сомневайтесь в силе Создателя! Почитайте, уважайте и слушайтесь беспрекословно! И тогда великий Раа возродит свой народ. И оградит его от любых невзгод и бедствий. И превознесет столь высоко, как людям Земли и не мечталось никогда!
Молитвенный, тягучий полустон-полувыдох был ей ответом. Они глядели на нее не отрываясь. Многие беззвучно плакали в трансе духовного экстаза.
Аля отступила, склонив голову. И тогда вперед, по-змеиному гибко, качнулся Зэер. За плечами трансформера взвились, вытянулись вверх и раскрылись огромные, переливающиеся пламенем крылья. А над головою осветился радужный, будто сотканный из солнечных лучей, нимб. Низкий, удивительно прекрасный и благозвучный органный голос произнес:
- Клянетесь ли вы служить и подчиняться, безоговорочно и целиком?
- Клянемся! - ответили ему хором исполненные фанатичного восхищения голоса. - Клянемся, навсегда и вовеки!!!
- Хорошо. - Он приподнял руку. Воцарилась тишина. - Я верю вам. Да будет так!
Грохот, будто от разъяренных громовых раскатов, обрушился в завершение его слов. Над помостом засверкали, прорезая воздух, десятки голубых молний. Люди, в ужасе, сбились в плотную кучу, прижались друг к другу, обнимая и пряча лица. Тут же платформа и стоящие на ней пропали, будто их и не было. А над группою в зале закружился фосфоресцирующими облачками зеленоватый дымный туман. Наплывал, опускаясь, накрывая плотным, густым покровом. Глаза сидящих начали закрываться. Люди оседали вниз. Их тела безвольно расслаблялись и падали на пол, погружаясь в бездонный и бесчувственный мрак долгого-долгого сна.
* * *
- Да-а, девочка!.. Подмостки по тебе плачут, слезами обливаются!
- Фу-ух! - Выдала Аля, бросая плащ поджидавшему андроиду. - Сегодня я прима Малого театра, надо полагать?!.. Господи, наконец-то закончилось!
- А мне, так понравилось даже. - Промурлыкал Зэер. Он свое облачение, в отличие от Али, реконструировал прямо на себе, переформировав королевскую мантию в привычно удобный набор: куртка-брюки-мокасины. Пригладил шевелюру, стянул в низкий хвост.
- Задание выполнено, принцесса. Поздравляю. Можешь с чистой совестью Краассу отчитываться.
- Ты сейчас куда?
- На охоту.
- А говорил - "подъел"! - Воскликнула она укоризненно.
- Но не наелся же! - Озорно подмигнул трансформер. - А перед долгим и утомительно однообразным перелетом, нужно, знаешь ли, жирком каким-никаким запастись хотя бы.... Хорошо Краассу! Ему теперь... как это?.. Ах да, вот: "и под каждым... м-м-м... кустом уж готов и стол, и дом". Не то, что мне, бедненькому сиротинушке!
- Ах ты, гад!!! - Разразилась Аля воплем. - Да я тебе счас!!!..
Зэер, смеясь, быстро скользнул в сторону и, скрываясь за сдвигающимися створками подоспевшего лифта, весело помахал ей рукой. Кабина исчезла.
- Хам! - Продолжала злиться Аля. - Только покажись на глаза! Уж мой тебе низкий поклон и спасибо земное обеспечены!!
- Чего кипятимся? - Заинтригованно поинтересовались в ухе.
- Зэер - ш-ш-шволочь!!! - Озвучила Аля на весь коридор, потрясая кулаками.
- Большая или маленькая? - Уточнили меланхолично и задушевно.
Аля замолчала и глубоко задумалась.
- Средняя. - Решила, наконец, прикинув все за и против. - В меру, так сказать. Но прибить мне его все равно хочется!
- До почесухи? - Зевком отозвалось в ухе.
- Ну-у... нет. - Признала девочка. - За правду же не убивают!
- Значит, ты его уже простила. Давай-ка, дуй к озеру побыстрее!
- Это зачем еще? - Занудила Аля. - Я рыбу сырую не ем. Забыл, что ли? И купаться мне совсем не хочется!..
- А сырую ежевику? - Уточнил голос, причмокивая. - У меня тут целый полигончик вызрел. Объеденьице! Но, если не хочешь, мы с ребятами и сами вполне управимся.
- Лечу! - Завопила Аля воодушевленно.
- Поторопись, ребенок! - Хихикнул Морфей. - А то мы приступили уже....
Аля, не теряя времени, бодренько прогалопировала на террасу, чисто по-детски выбросив из головы все, кроме ожидавшей её вкуснятины. Что ни говори, а одного у него не отнять - очень вовремя Морфей умеет появляться!..
Глава 42
- Ох! Как же я налопалась все-таки! - Аля разлеглась на мягкой траве, разметав широко руки. Сквозь присомкнутые ресницы, любовалась медленно наползающими на солнечный диск и неторопливо отплывающими прочь, пушистыми и многоярусными связками облаков. Где-то с месяц назад она заметила у себя такую особенность, как умение смотреть на солнце, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта. Человек ведь не может фокусировать взгляд прямо на солнечном диске, если тот не скрыт пеленой облаков или тумана. В лучшем случае, он получит ожог роговицы. В худшем - рискует вообще ослепнуть. Аля же, однажды, чисто случайно, наблюдая за полетом коршуна, посмотрела прямо на солнце. И была немало удивлена полным отсутствием неудобства и неприятных ощущений. Она повторила опыт, задержав взгляд подольше. И снова - без последствий. Вот тогда-то девочка и поняла, насколько видоизменилась её зрительная система. Начала тренироваться. Сама, никого не посвящая. Вспомнила свою, обострившуюся до невероятности, способность видеть на расстоянии мелкие детали, проявившуюся в момент её первого "близкого контакта" с Краассом. Урывала, когда могла, свободную минутку - во время послеобеденного отдыха, если он случался, на рассвете до занятий, в вечерние часы редкого уединения - и старалась, старалась.
