Ксения Никнова - Я и мой король. Шаг за горизонт
Дэн стал вообще какой-то… странный. Месть, как блюдо, которое подают холодным, предполагает смакование и получение удовольствия от процесса ее осуществления. Ну приятно же пройтись по земле бывшего врага, всюду сея свое, перекраивая под себя законы, уклад, традиции, людей и земли.
По Дэну нельзя было сказать, что он доволен и счастлив. Его что-то мучило. Он проводил много времени, то совещаясь, то исчезая из дворца, как я думала, по каннирским делам. Однако это оказалось не так. Люди, назначенные Дэйтоном для работы в Каннире, обращались ко мне, чтобы узнать, что думает король о том или ином аспекте. Это я еще могла понять — не каждый будет добиваться аудиенции у короля, когда под боком королева с главной регалией на пальце, официальный соправитель, наделенный всей полнотой власти. Но когда сам закадычный друг моего мужа вдруг спросил, чем таким важным оный занят, что в лучшем случае отделывается сухими фразами и вообще ведет себя непонятно, у меня в голове прозвенел тревожный звоночек.
— Если вы не знаете и я не знаю, то где он проводит все свое время?
Герцог стушевался:
— Не будем делать поспешных выводов.
— Не будем. Мы позовем Таллара и спросим его.
Секретарь, совершенно не скрывая, объяснил, что король ежедневно пропадает в библиотеке Тиарского университета. Хм, библиотека… Дэн ведь собирался рассказать о ней что-то важное. Аккурат перед тем, как завертелось с Канниром.
— Вы вместе договаривались со сватами из Тиары. О чем шла речь? — допытывалась я у Дэйтона.
— В мою задачу входило усыпить бдительность посла, чем я и занимался. Разговор о библиотеке велся без нас.
— Что ж, вечером спрошу его самого, — решила я.
Мы встретились за ужином, где по традиции было людно. Как-то так повелось, что ужин в малой столовой стал привилегией для самых заслуженных, и число их никогда не бывало меньше тридцати. Любимый был невесел, и мое любопытство сразу поутихло.
— Дэн, ты неважно выглядишь. Что случилось?
— Собственно, ничего. Точнее, случилось это так давно, что я устал ожидать возмездия.
— Не понимаю.
— После ужина. Уйдем к себе, там поговорим. Разговор тяжелый, но рано или поздно это придется сделать.
Тяжелыми разговорами меня не просто напугать. У королей стиль жизни такой, в тяжелом весе — что проблемы, что награда за труды. Но интуиция подсказывала, что на этот раз бояться действительно стоит. Неспроста Дэн не в настроении сегодня, сидит молча, сам не ест и людям аппетит портит. К концу ужина за столом висела тишина, и гости начали расходиться раньше обычного. Наконец приличия позволили и нам выйти из-за стола. Мы ушли с публичной королевской половины, где более официальная обстановка, во внутренние помещения, куда имеет доступ очень узкий круг. Дэн отпустил прислугу, разжег камин, и живой огонь остался единственным источником света.
— Заранее прости, я совсем не хочу лишать тебя сна и покоя, но, похоже, один я ничего не смогу сделать, — глухо заговорил он, все еще стоя спиной ко мне.
— Дэн, не томи, мне не по себе.
— Страх неизвестности лучше, чем эта правда, — наконец развернулся супруг, неторопливо уселся в кресло и откинулся на спинку, закрыв глаза.
Несмотря на уютность обстановки и мирный треск поленьев, тишина показалась мне зловещей. Спасала теплая рука любимого, сжимавшая мои пальцы.
— Прости, родная, ты совсем не виновата, да и я, но правда такова, что мы живем взаймы, — тяжело вздохнул он.
— Взаймы? О чем ты?
— О событиях десятилетней давности. Помнишь свадьбу твоей подруги и то, что было после нее? Я думаю, тогда это и случилось.
— Да что случилось?!
— Происшествие, повлекшее за собой раздвоение мира.
— Раздвоение? В смысле… магически?
— Хуже. Метафизически. Наш мир является результатом эксперимента слишком много о себе возомнившего мага. Он выдернул его из бесконечного множества вероятностных линий, когда решил исправить содеянное. В итоге две вероятности зацепились друг за друга, что противоречит естественному порядку вещей. Мироздание не прощает таких вольностей и обычно сразу стремится уничтожить одну из вероятностей. В нашем случае возмездие затянулось на десять лет, но что такое десять лет в масштабе вечности? Миг, вспышка, которая вполне может погаснуть завтра.
Я подавленно молчала. В голове теснилось множество вопросов: как, почему и откуда такие сведения у моего мужа? Желудок оказался где-то под горлом, мешая говорить и перекрывая свободный ток воздуха.
— Насколько это достоверно? — наконец сформулировала я самый насущный вопрос.
— На все сто. Я присутствовал при открытии межвероятностного портала. Мир-двойник существует и угроза тоже.
Мое сознание отказывалось принимать этот факт. Дэн такими вещами не станет шутить, но представить, что, помимо привычной уже магии, существуют и такие пугающие явления, было невозможно. Двойной мир!
— Дэн, этот мир — полная копия нашего?
— Скорее наш — копия того. Но есть существенные отличия.
— Например?
— Там нет Лаэнтера, и в этом его главный недостаток.
— Как?..
— Война была проиграна, человеческих государств не осталось. Одна огромная империя дроу.
— Боже…
— Я считаю, что как раз тот мир не имеет права на существование.
— Там ты не смог остановить врага?
— Там я остался на Земле. Один бесчестный поступок — и полмира в паутине тьмы. Вся последовательность событий мне неизвестна, но, зная отправную точку и конечный результат, можно предположить, как было дело. С тех пор как я увидел на твоей ладони двойную линию жизни, идентичную моей, понял, что момент выбора близок. Прорицатель говорил мне об этом еще в восемнадцать лет. В ту ночь я провалил испытание. Мы стали любовниками, несмотря на предостережение, и я уже никогда не вернулся в Лаэнтер. Осознав, что выбор, о котором говорилось в пророчестве, сделан в пользу пути, ведущего в никуда, я решился на отчаянный шаг — изменить ход истории. Возомнил себя великим магом. Впрочем… дать себе второй шанс было не такой уж плохой идеей. Тому подтверждение — наша реальность. Существует несколько версий произошедшего в ту ночь, но в итоге наш мир расслоился и пошел двумя разными путями. В нашей вероятности я остановился из-за меча в постели, о который порезался и которого туда не клал. Помнишь наши эротические сны? В свете новых знаний могу уверенно сказать, что это были видения из того мира. Там мы женаты больше десяти лет.
Озноб пробрал меня до костей. Двойная жизнь и два мужа! Гадалка предвидела это!
— Я почувствовал, что что-то не так, еще тогда, но решил, что аномалия, чем бы она ни была, давно ликвидировалась естественным путем. Конечно, вначале ждал отката, во время войны мучительно гадал, не явилась ли она тем самым последствием. Потом захватили насущные заботы. Со временем напряжение спало, я стал забывать о своих подозрениях. И вот осенью появилась мама, которая беспокоилась за вторую реальность, где все слишком далеко зашло.
