Кристофер Банч - История воина
– Простите всех заключенных, томящихся в вашей тюрьме, ваша милость. Я ведь долго… гостила там, если помните. И я подружилась с многими тамошними обитателями.
Канара нахмурился и стал замечательно похож на свою дочь. Потом он улыбнулся.
– Это будет сделано, – сказал он, отпивая бренди.
Я видела, что он собирается с духом, чтобы что-то сказать. И вот:
– А теперь я, капитан, хочу обратиться к вам с просьбой.
– Сделаю все, что смогу.
– Я хочу, чтобы вы, ориссиане, немедленно и тайно покинули Конию.
– Отец! – воскликнула пораженная Ксиа. – Как ты можешь…
Я подняла руку.
– Все в порядке, ваше высочество. Я не обижаюсь. – Потом я обратилась к ее отцу: – Вы все еще боитесь Сарзану. И проклятия, связанного с его смертью.
– Я думаю, что все это – суеверная чепуха, – возразил Канара. – Но другие так не считают. Они боятся, что проклятие поразит всех, если вы останетесь тут надолго.
– Тогда мы отплывем так быстро, как только сможем, – сказала я. – Кроме того, у меня есть собственные причины торопиться домой.
Канара облегченно откинулся на спинку стула и поднял бокал с бренди.
– За Ориссу, – сказал он. – Пусть благословят ее боги, за то, что она послала нам своих дочерей в трудную минуту.
– За Ориссу, – повторила я.
Когда я выпила, тоска по родному городу охватила меня. Не спрашивая позволения, я снова наполнила свой бокал.
Следующей ночью я последний раз увидела принцессу Ксиа. Она пришла на мою виллу, и мы тихо прогуливались по саду, наслаждаясь тишиной и запахом цветущего гиацинта. Внизу, у моря, лира играла старую мелодию об обретенной и потерянной любви. Мы обнялись, и я поцеловала ее. Ее губы были мягкими и хмельными как вино. Я отстранилась, почувствовав, как затвердели ее соски, прикоснувшись к моим грудям. Я смотрела в ее темные глаза, потом на ее черные волосы, теперь увенчанные золотой тиарой, поблескивающей в лунном свете.
– Я буду скучать по тебе, – сказала я ей.
Она беспокойно вздрогнула и сказала:
– И я.
Потом Ксиа подошла к фонтану и села на бортик. Я удобно поставила одну ногу на камень и посмотрела на нее.
– Я думаю, ты поступаешь правильно, – сказала она.
– Это слова человека с большими планами, – усмехнулась я. – С планами, в которых мне нет места.
Принцесса кивнула.
– За последнее время я поняла множество вещей, – сказала она. – И за это я благодарна тебе и твоим стражницам.
Я ничего не ответила. Она подняла голову и посмотрела на меня. Ее лицо идеально бы подошло для портрета королевы.
– Я хочу, чтобы ты знала, – сказала она. – Когда через несколько лет ваши купцы захотят торговать с нами, им будут рады. Я обещаю.
– Кто это говорит – отпрыск знатного рода или будущая королева? – улыбнулась я.
Она коротко рассмеялась. В ее смехе было мало веселья, он скорее был вежлив, как смех политика, пытающегося быть на одной ноге с чернью и смеющегося их шуткам.
Потом она лукаво сказала:
– Вы разгадали мой секрет, о мудрый капитан.
– Так ты хочешь быть королевой? – с улыбкой спросила я. – Не нужно особенной мудрости, чтобы видеть это. Мне кажется, я всегда это знала. Из тебя выйдет хорошая королева. Могу побиться об заклад. Но как насчет твоего отца?
– Не думаю, что будет трудно убедить его поддержать меня, – ответила она. – И если он будет вести себя разумно… Посмотрим… Посмотрим… – Она скрыла угрозу в своих словах, но я заметила ее и пожалела Канара, если он встанет у нее на дороге. – И еще одно, Рали, – тихо произнесла она. – Надеюсь, ты не обидишься… Я не хочу причинить тебе боль. Но если когда-нибудь захочешь вернуться, пожалуйста, не надо.
– Это из-за проклятия Сарзаны? – спросила я, зная, что это не так. Но я хотела, чтобы она солгала.
– Я – дочь своего отца, – ответила она. – Все это чушь, но мои планы требуют, чтобы я вышла замуж. Мне нужен муж, чтобы у меня были наследники. Род Канара должен продолжаться.
– Неудивительно, что я могу помешать, – заметила я.
Она вскочила с бортика и схватила меня за руку. Ее дыхание было прерывистым, в глазах светилось желание.
– Я хочу тебя, Рали. Сейчас! Пожалуйста!
И я резко ответила:
– Сними корону!
Мои слова испугали ее. Она заколебалась, потом кивнула. Осторожно сняв корону с черных волнистых волос, она вручила ее мне. Я швырнула корону в фонтан, потом подхватила Ксиа на руки и отнесла в дом, в спальню.
Когда настал рассвет, она разрыдалась.
– О, Рали, – стонала она. – Мне так жаль.
Она плакала долго и горько, сотрясаясь от рыданий.
– Не надо, любовь моя, – сказала я. – Со мной все будет в порядке. Я никогда не забуду тебя… но со мной все будет хорошо.
Она взглянула на Меня прекрасными глазами, полными слез.
– Я плачу не о тебе, Рали, – сглотнув, сказала она. – Я плачу о себе.
Мы отплывали с Изольды. Дождь лил как из ведра. Никто не пришел на пристань попрощаться с нами. Но семь наших галер – все, что осталось от флота, – низко сидели в воде, нагруженные золотом и другими драгоценностями. Самым ценным подарком были карты, хранящиеся в каюте Холлы Ий. Карты конийские навигаторы и маги нарисовали, чтобы мы могли найти дорогу домой.
Нас, стражниц, осталось очень мало, и я разместила всех моих женщин на галере Страйкера. Я не доверяла наемникам, особенно теперь, когда трюмы их были набиты золотом, и не хотела рисковать, размещая своих сестер вдали от себя. Нам хотелось быть вместе – маранонская гвардия предпочитает зализывать раны среди своих.
Дождь был холодным, и отплытие с волшебного острова было невеселым, но западный ветер дул уверенно и сильно, неся нас к Ориссе. Дождь и ветер не ослабевали, но они были не опасны, и те из нас, кто не участвовал в управлении кораблем, погрузились в одуряющую рутину еды и сна без сновидений. Так прошло много дней без всяких происшествий, и довольно скоро мы оказались у пролива, который был помечен конийцами на картах, – через него мы должны были проплыть за рифы.
Тот день был так же сер и ветрен, как и остальные. Видимость была плохой, но далеко на севере мы заметили странное свечение неба, а потом до нас донеслось отдаленное рокотание вулканов. Как и предсказывали конийцы, на юге была земля. Нам посоветовали плыть вдоль ее берегов, чтобы не наткнуться на северные рифы. Но мы также не должны были задерживаться там – конийские маги сказали, что при разработке карты в тех местах их чары наткнулись на злобное противодействие. Мы осторожно, корабль за кораблем, пробирались по проливу, и, хотя ничего не видели, ощущали присутствие чего-то недоброго. Когда мы проходили самый узкий участок пролива, я почувствовала, что волосы у меня встают дыбом, словно за мной наблюдает множество глаз. Краем зрения я увидела, что к палубе низко припала пантера. Зубы ее были обнажены, хвост подергивался. Но когда я повернулась, чтобы рассмотреть ее получше, она исчезла.
