Александр Годов - Я не умру
Кровь быстрыми ручейками скатывалась по лезвию, окропляла руки врага Мезармоута и капала на пыльные мраморные плиты. Раненный старейшина попытался вытащить гладиус, однако силы словно разом покинули его, и он упал. Двое других служителей дагулов непонимающе пялились то на шарики жар-камней в своих руках, то на вероотступника. Гектор замахнулся, чтобы избавиться от второго старика, когда из колонны палангаев выскочил мастер Гуфран. Зазвенело железо.
Не в силах пошевелиться я стоял и смотрел на то, как моего учителя сейчас убьют. Внутренний голос приказывал мне не мешкать и помочь самому близкому человеку во всем Мезармоуте, однако я не сделал и шага. Убийца Врагов играл с Гуфраном: это было видно потому, как он без труда отбивал неуклюжие выпады мастера, как специально медлил, дабы противник отдышался. Если я вмешаюсь, то бой закончится быстро. Уверен, что Гектор разыгрывал передо мной представление.
Гуфран тяжело хрипел, по бледному лицу скатывались крупные градины пота. Раны на руках сильно кровоточили, пачкая серую тогу. Удар, выпад, удар. Снова и снова, снова и снова, бесконечно. Сердце каждый раз болезненно вздрагивало, когда Гектор наносил удары.
Не выдержав, я побежал к Пророку.
Тот словно спиной почувствовал мое приближение: уклонился от очередного неуклюжего выпада учителя, быстрым движением вогнал лезвие гладиуса прямо в горло Гуфрана, затем повернулся ко мне, встав в боевую стойку. Я размахнулся длинным мечом, но сам не понял, как потерял равновесие и ноги подогнулись. Мгновение — и лежу на плитах, уставившись на захлебывающееся тело учителя.
— Люди! — взвыл Гектор. — Посмотрите, кто управлял вами! И этому человеку вы доверяли? Он не способен даже честно умереть! Вы сами были свидетелями того, как этот глупый слабак пытался убить меня с помощью старейшин!
Мастер уставился здоровым глазом на меня, протянул руку и затих. Я попытался подняться, но панцирный доспех, казалось, весил как несколько нагруженных железом телег. Мелкие камушки больно впивались в щеку.
— Горожане! — не унимался Пророк. — Вас обманывали многие каганамы. Говорили, что жар-камнями могут управлять лишь старейшины. Но это гнусная ложь! Вами просто хотят манипулировать, чтобы жалкие рабы не покинули Мезармоут!
С этими словами он поднял шарик жар-камня и протянул раскрытую ладонь к толпе. Несколько мгновений ничего не происходило, но потом по его пальцам заплясало белое пламя. Я не мог поверить собственным глазам.
— Видите? — улыбался Гектор. — Я могу научить каждого из вас управлять ими. Вам больше не придется ни от кого зависеть, обещаю. Представьте, какие возможности открываются перед нами? Мы можем покинуть Венерандум и построить новый город. Походы в пещеры больше не будут такими опасными, потому что дикие звери боятся жар-камней!
Невозможно, невероятно. Он обманывает горожан. Никто, кроме служителей дагулов, не может управлять священным пламенем. Корчась от дикого напряжения в мышцах рук и спины, мне удалось сесть. Я не могу сдаться, не могу проиграть. Я! Не! Умру! Не сейчас, не время давать слабину.
— Теперь мы все свободны! — Гектор оглядел толпу. — Давайте же построим государство, основанное на равенстве всех граждан! Больше простой витам не будет отличаться от хаята или богатого купца. Нам не нужны ни консулы, ни прокураторы, ни министры. С сегодняшнего анимама больше не существует такого слова как «раб»!
Люди неуверенно зашумели.
— Мы создадим новым свод законов и отринем старые правила. И как только наполним наши склады едой, отправимся в Венерандум, дабы построить новый город в ледяной пустыне. Отныне не существует проблем с землей — каждый получит столько, сколько сможет обработать! Я научу вас охотиться, воспламенять жар-камни и сажать зерна линума в том месте, где захотите! Думаете, растения приживаются только в пирамидах ферм? Очередное вранье!
Я поднялся и тыльной стороной ладони вытер грязь со лба. Страх исчез, уступив место грусти и разочарованию. Толпа все громче поддерживала Гектора. Даже если убью его, то меня не примут как правителя. Момент упущен. Теперь в глазах людей я не богочеловек, не создатель Мезармоута.
— Но у нас еще незаконченное дело! — воскликнул Гектор и обернулся в мою сторону.
Он ударил ногой в грудь труп мастера Гуфрана, поднял гладиус и взмахнул короткими мечами, проверяя балансировку.
— Дадим шанс лживому Безымянному Королю?
Горожане разъяренно загалдели.
— Я понимаю ваше негодование, — сказал Гектор. — Но, возможно, старейшины сами попытались расправиться со мной, кто знает? Возможно, этот слабый глупец ни в чем невиноват! Будем же великодушны и позволим продолжить бой! Уговор остается прежним: проигравший сдается на милость победителю.
Я бросил взгляд на колонну палангаев. Стоит мне приказать, как они все ринутся на предводителя лжепророков. Всего несколько слов, сделай же это! С силой сжал челюсти. Нет, нельзя. Палангаи не смогут справиться с Гектором. В любом случае он успеет убить меня.
Я проиграл. Так умру же гордо.
— Согласен ли ты продолжить бой? — спросил Убийца Врагов.
Посмотрел на замешкавшихся старейшин. Если бы они не попытались убить Пророка, то у меня еще бы были шансы победить. Глупцы! Гектор совершил все возможное, чтобы я сделал первый ход. Теперь в глазах толпы он выглядит мучеником, борющимся за права простых людей, а я — узурпатором.
Взгляд застыл на мастере Гуфране. Кровь растекалась ярко-красной лужей на плитах. Будь что будет.
— Я согласен продолжить бой, Гектор.
Толпа принялась освистывать меня.
Первым атаковал Пророк. Его гладиусы неестественно сверкали, словно клинки отражали свет из иного мира. Я пока с легкостью уворачивался от выпадов, но чувствовал, что со мной играли, пытались раззадорить. Гектору нужно было разыграть представление перед горожанами.
Я пригнулся, отразил встречный мощный удар и попытался подсечь ноги противника, однако тому удалось отскочить. Не спеши, мысленно одернул себя. Надо больше защищаться. Ты прекрасно видел на что способен враг: в битве у ворот копателей Пророк без труда справился с молниеносными атаками претора-демортиууса. Старайся меньше тратить силы. Ты работаешь на результат. Давай, будь внимателен.
Гектор разбежался и ударил гладиусами по ногам, но я блокировал выпад. Противно лязгнуло железо, вздулись мышцы на руках. Напряжение было настолько сильным, что хотелось сдаться. Лишь огромным усилием воли отвел клинки от себя. Я и Гектор отбежали друг от друга.
Он смотрел на меня вызывающе: рот был растянут в хищной улыбке, в глазах бегали веселые искорки. Я нахмурился. Сердце тяжело билось в груди. Казалось, от его ударов трясся даже панцирный доспех.
