Мэри Стюарт - Хрустальный грот. Дикий волк
Вокруг него перестали существовать и колонны, и крыша, и пол, и даже мальчишка у экрана. Он полностью сконцентрировался на строчке и только на строчке. Голова раскалывалась от напряжения. Давление на мозг возрастало все больше и больше…
И он почти добился своего. На секунду ему показалось, что строчки расслаиваются на символы, и он понял, что речь идет об организации Старкиенов. И тогда он расслабился — его мозг и тело не могли долго выносить такого напряжения.
Внезапно мальчик-Высокородный заметил его. Ребенок перестал читать и уставился на Джима.
— Ты кто?
Землянин не ответил. Дотронувшись до руки Адока, он переместил себя и Старкиена в свою комнату.
Глубоко вздохнув, Джим сел на подушку и дал знак Адоку — отдыхай. Через минуту дыхание Джима стало ровным и он улыбнулся.
— Почему ты не скажешь «Ведь я говорил»? — сказал он.
Адок покачал головой, совершенно ясно давая понять, что не его дело говорить хозяину такие вещи.
— Что ж, ты прав, но меня остановило то, что я плохо знаю язык Империи. На родном языке я прочел бы все. — Джим задумался и отвернулся от Старкиена, сказав в пространство: — Ро?
Но девушка не появилась перед ним. Это было не удивительно — ведь Ро Высокородная и у нее есть свои обязанности и занятия, совсем не так как у Адока, который должен был приходить по малейшему желанию Джима.
Землянин переместился в комнату Ро, никого не застал и оставил записку с просьбой прийти, как только она освободится.
Через два с половиной часа девушка возникла в комнате землянина.
— Вечер будет очень торжественный. Там будут все. Придется использовать зал Встреч. Должно быть, кто-то прослышал, что это будет не совсем обычный вечер и… — неожиданно она замолчала, что-то припоминая.
— Ах да, я забыла. Ты хотел меня видеть, Джим?
— Да. Скажи, ты можешь установить у себя экран Центра обучения?
— Что?… Ну конечно! Но если тебе он нужен, я попрошу установить его здесь.
— Я бы не хотел, чтобы было известно, что я им пользуюсь. Ведь… если ты поставишь его у себя — это вполне обычная вещь?
— Да, — сказала Ро. — Я все устрою. Но зачем?
Джим рассказал ей о своей неудавшейся попытке в Верхнем Центре, когда он пробовал читать со скоростью молодого Высокородного.
— И ты считаешь, что обучение повысит твои возможности? — спросила девушка и нахмурилась. — Я не думаю, что ты можешь особенно надеяться…
— А я и не надеюсь… — сказал Джим.
Через полчаса экран был установлен в комнате Ро, и теперь все свободное время, которое он раньше проводил в Центре обучения под землей, Джим сидел у девушки.
Через неделю он добился определенного успеха, но дальше дело не продвинулось и он забросил эту попытку. Последние дни, оставшиеся до вечера, Джим бродил среди слуг вместе с Адоком, наблюдая за немым языком.
Он уже свободно понимал его, но пока Джим слышал только сплетни и слухи. Но иногда и слухи полезны…
Из последней такой экспедиции Джим вернулся примерно за час до начала вечера и увидел, что его ждет Лорава.
— Тебя хочет видеть Вотан, — сообщил Высокородный.
И Джима без предупреждения переместили. Рядом с ним стояли Адок и Лорава.
Вотан сидел на подушке перед невесомым пультом, касаясь цветных рукояток, как будто он небрежно играл, но лицо его было серьезно — он занимался чем-то важным. Тем не менее при появлении гостей он встал и подошел к Джиму.
— Я вызову тебя позже, Лорава, — сказал он. Юноша исчез.
— Дикий Волк, на вечере будет сам Император.
— Я не верю, что вечер устраивается в мою честь. Пожалуй, это вечер Оловиеля.
Вотан недовольно махнул рукой.
— Причиной являешься ты, — грубовато сказал он. — И только из-за тебя там будет присутствовать Император. Он хочет поговорить с тобой.
— Императору для этого не нужен вечер, — сказал Джим. — Я могу прийти в любое время по его зову!
— Император блистает в обществе! — сказал Вотан. — Но это не так важно. Важно то, что на вечере Император обязательно заговорит с тобой. Он, безусловно, отведет тебя в сторону и задаст много вопросов.
Вотан заколебался.
— Я буду рад ответить на любой вопрос Императора, — сказал Джим.
— Да… именно так, — пробормотал Вотан. — О чем бы тебя ни спросили — отвечай! Понятно тебе? Он — Император, и даже если он не заметит твои ответы, говори, пока он не прервет тебя. Понятно?!
— Полностью, — сказал землянин, и его глаза на секунду встретились с лимонно-желтыми глазами Высокородного.
— Да… хорошо, — сказал старик, усаживаясь за пульт. — Это все. Уходи.
И Джим с телохранителем очутились в своей комнате.
— Какие ты сделал выводы? — спросил Джим Адока.
— Выводы? — удивился Адок.
— Да, — Джим внимательно взглянул на Старкиена. — Необычная речь, не так ли?
— Все, что имеет отношение к Императору, не может быть странным, — сказал Адок, но говорил он неуверенно. — высокородный Вотан велел тебе отвечать на все вопросы Императора. Это все.
— Да, — произнес Джим. — Скажи, тебя ко мне приставили заместителем… Или ты продолжаешь принадлежать Императору?
— Как я уже говорил, все Старкиены всегда принадлежат Императору вне зависимости от того, где они находятся!
— Я помню.
Джим начал снимать с себя металлические ленты — оружие Старкиенов. Потом облачился в белый костюм мужчины-Высокородного, но без эмблемы, которую решил надевать в определенных ситуациях, и только.
Как только он привел себя в порядок, появилась Ро, и Джим снова решил, что за ним следят. Но сейчас у него не было времени разбираться с этим.
— Надень, — задыхаясь, сказала девушка и протянула ему узкую белую ленту. Он заколебался, и тогда Ро просто обернула его левое запястье, не дожидаясь согласия.
— У меня то же самое, — сказала Высокородная.
На ее левой руке чуть пульсировала тонкая белая полоска. Одета она была как всегда — белые облака окутывали ее тело.
— Что это? — спросил Джим.
— О… ну, да ты не знаешь. Когда устраиваются вечера, особенно большие, люди перемещаются так часто, что за ними просто невозможно уследить. Но когда мы сверили сенсоры, ты можешь просто представить меня и тут же очутишься рядом. Ты увидишь… — Девушка рассмеялась. — На таких вечерах всегда все путается!
И когда через несколько минут он и Адок переместились в зал Встреч, Джим понял, что имела в виду Ро. Гигантский зал раскинулся по меньшей мере на шесть миль. Блестящий пол… Воздушные белые колонны… «Прекрасно», — подумал землянин.
