Алёна Харитонова - Охота на ведьму
— Довольно! — волшебник запыхался, но всё-таки нашёл в себе силы властно вцепиться в плечо начальника стражи. — Докладывай, в чём дело. Или ты не военный уже, а испуганная баба? Говори по порядку!
Резкость тона, а самое главное — командный голос мага подействовали на Брадера отрезвляюще. И он начал сперва сбивчиво, а потом всё более и более внятно рассказывать о случившемся.
Оказалось, старый чародей продрых дольше всех в Мираре (и то верно, в самой-то высокой башне, где ничего не слышно). Собственно, если бы не дворцовая суматоха, не истерика королевы-матери, у которой замёрз на балконе любимый пуделёк, да не нервный срыв государя, выяснившего, что все птицы в оранжерее перемёрли, то добрались бы до волшебника раньше, а пока то да сё…
Едва первая паника мало-помалу улеглась, Брадера отрядили за магом. Да только к тому времени у стен дворца уже собирались толпы испуганных и растерянных горожан. Люди стекались со всех концов столицы и приносили всё более неутешительные новости — в Фонтанной части города выгорел едва ли не целый квартал, во Дворцовой нашли уже четырёх замёрзших насмерть горожан и десятерых оружных стражников (это не считая караульных у стен дворца), бессчётно собак и кошек. Кое-где уже вовсю орудовали мародёры да выползшие из своих укрытий нищие и прочие лихие люди…
Золдан слушал, а сердце его холодело. Конечно, маг ещё не успел осознать, что тоже кое-чего лишился в качестве платы за крепкий и сладкий сон… Хлюпая ногами в снежной жиже, волшебник и начальник дворцовой стражи устремились туда, где в их советах и помощи нуждались более всего — во дворец к государю. Благо в покоях властителя уже собирались все чиновники и первые лица (надо сказать, весьма заспанные). Общими усилиями приняли решение успокоить людей, очистить улицы от погибших, разослать оружные патрули по соседним пределам, а также выдвинуть в город конные разъезды, чтобы поддерживали порядок да не допускали паники и мародёрства…
Пока же старый волшебник да власть предержащие вершили судьбы подданных, люди на улицах Мирара бегали в густом тумане от дома к дому, от улицы к улице. Каждому хотелось знать, что стряслось с его родными, не постигла ли кого страшная участь быть замёрзшим на холодных камнях мирарской мостовой или просто в собственном доме.
Ослеплённые паникой (а кто и радостью мародёрства), туманом и страхом горожане не сразу заприметили, что в толпах беспокойно мятущихся, носящихся от дома к дому горожан неторопливо двигались к городским воротам люди куда как спокойные, облачённые в чёрные хитоны…
Почтенная Клотильда, стараниями Тороя не замёрзшая за своей барной стойкой, пробудилась, как говорится «к шапочному разбору», когда суматоха на улице достигла своего апогея. Припозднившийся посетитель «Перевёрнутой подковы» — гном — оказался, как и всё его племя, живучим и не закоченел насмерть, хотя холод в питейной зале царил, словно в погребе. Низкорослый ремесленник в зелёном мятом кафтанчике и с аккуратно заплетённой в косу бородой, зябко растирал окоченевшие плечи и надсадно кашлял. Гном сотрясался всем телом и стыдливо прикрывал рот крохотной, едва ли не детской ладошкой. Клотильда выдала постояльцу бутыль хорошего бренди за счёт заведения, и теперь путешественник нет-нет да и прихлёбывал крепкий напиток «для сугреву».
А хозяйка таверны с ужасом смотрела в распахнутое окно. В проснувшемся городе царила паника. Клотильда собралась было тоже бежать из дому, стучаться в двери к соседям, узнавать, не нужна ли кому помощь… А потом сообразила, что и не побежишь больно-то — лихой народец, уже вышедший на промысел, мигом воспользуется паникой да заберётся в таверну. Благо в «Подкове» есть, чем поживиться — тут тебе и провизия, и выпивка и утварь, и мебель. Поэтому рачительная трактирщица заперла на засов и чёрный, и парадный выходы и теперь с сожалением наблюдала в окно за мятущимися людьми.
Потому-то именно Клотильда, занявшая удобный наблюдательный пост, заметила в тумане одиноко стоящего посреди улицы мальчонку лет пяти. Паренёк был в одной пижаме, растерянный, заплаканный, с помятым со сна личиком. Жалостливая хозяйка «Перевёрнутой подковы» хотела уже выбежать за мальчуганом да укрыть его, пока родители не найдутся, в таверне. Но тут из тумана вынырнул путник в чёрном хитоне. Он шёл неспешно, не таясь и не прячась, а потому без труда лавировал между суетливо бегающих туда-сюда мирарцев.
Колдун! Идёт себе бесстыдно по столице! Клотильда охнула и прижала ко рту пухлую ладонь. А чернокнижник тем временем спокойно опустился рядом с мальчиком на корточки, внимательно посмотрел на него, словно изучая нечто невидимое для трактирщицы, а потом поднял на руки. Паренёк, вопреки ожиданиям, не испугался чужака в зловещих одеждах. Ничуть не бывало! Мальчуган уютно устроился на сгибе руки не-мага, положил головёнку на плечо незнакомцу и затих. Колдун запахнул малыша в просторный хитон да пошёл себе дальше.
Трактирщица же набрала в грудь воздуха и пошире распахнула створку окна, собираясь со своего места обличить дерзкого похитителя. Но чернокнижник спиной почувствовал это её намерение, стремительно обернулся и сквозь мутную пелену тумана ожёг Клотильду таким свирепым взглядом, что она поспешила захлопнуть некстати раззявленный рот. Вспомнила, что перед ней как-никак беспринципный колдун и смолчала. Лишь проводила чёрный силуэт взглядом.
К середине дня, когда туман, поднимающийся от тающих сугробов, стал и вовсе непроглядным, а по улицам скакали конные разъезды да маршировали стражники с факелами, колдунов прошло около десятка. Однако никто из оружных людей не остановил дерзких чародеев, не арестовал, не потребовал объяснений. Напротив, их сторонились с почтительностью и страхом. А те шли, безучастные ко всему, степенные и молчаливые.
Лишь под вечер по городу поползли слухи о том, что королевский чародей, вроде как болен и совершенно не может творить магию, что де волшебные кольца да амулеты стражников совершенно потеряли Силу, а в соседние королевства даже отправлены гонцы с просьбой о помощи. Ну и ещё болтали, будто в одной из флуаронских деревень перепуганное население едва не учинило самосуд над безмужней брюхатой девкой — её отчего-то посчитали ведьмой, повинной в случившемся. А в соседнем пределе пошли и того дальше — забросали камнями некую старуху, которая, как потом выяснилось, всего-то и была обычной знахаркой-травницей.
В общем, испуганные растерянные флуаронцы ждали, когда же в дело вмешаются маги. Но маги не вмешивались. Лишь брели по трактам перехожие колдуны, которых никто не решался останавливать…
