Гай Кей - Изабель
Отец Неда покачал головой и сделал глоток.
— Вы меня заставляете чувствовать себя стариком, — сказал он. — Прекратите.
— Домашняя линия — первая кнопка, твой отец — на второй, я — на третьей, Стивен — на четвертой. Грег — «звездочка — решетка — звездочка — 865 — звездочка — решетка — семь», — приветливым голосом произнесла Мелани.
Нед невольно рассмеялся. Даже Грег рассмеялся. Мелани торжествующе улыбнулась и пошла в дом принять душ и переодеться. Грег и Стив остались выпить пива, обсыхая на теплом вечернем солнце. Грег сказал, что на террасе теплее, чем в бассейне.
Еще даже май не начался, заметил отец Неда. Французы начинают плавать только в июне, как правило. В бассейн виллы пустили воду только из снисхождения к канадскому идиотизму. Солнце стояло на западе, над городом. Воздух сиял; деревья ярко блестели.
Через секунду безмятежность закатного Прованса вспорола пронзительная мелодия. Потом она повторилась снова. После секундного напряжения мысли Нед ее узнал: мелодия, сопровождающая путешествие детишек по Диснейленду, «Мир тесен».
Все четверо оглянулись. И их взгляды одновременно упали на новый телефон Неда на столе. Он опасливо взял трубку, открыл крышку и прижал ее к уху.
— Забыла сказать, — сообщила ему Мелани по своему сотовому из дома. Он слышал, что она сдерживает смех. — Я и звонок тоже для тебя ввела. Постаралась найти что-нибудь подходящее.
— Это война, — мрачно произнес Нед в трубку. — Ты это понимаешь, не так ли?
— Ох, Нед! — захихикала она. — Я думала, тебе понравится! — И дала отбой.
Нед положил телефон на стеклянную крышку стола. Несколько мгновений смотрел на кусты лаванды, посаженные за кипарисами над бассейном, а потом посмотрел на троих мужчин вокруг стола. Каждый из них, в том числе его отец, старался сохранить серьезное лицо. Когда он на них взглянул, они сдались и покатились от смеха.
* * *Он не мог уснуть.
Ничего удивительного, подумал Нед, в двадцатый раз взбивая подушку и переворачивая ее на другую сторону. Отчасти виновата разница во времени, это его вторая ночь за океаном. Здесь время на шесть часов впереди монреальского. Предполагается, что должно пройти по одному дню на каждый час разницы, пока приспособишься. Если ты не пилот авиалинии или кто-то в этом роде.
Но дело не в разнице во времени, правда, и он это знал. Он опять посмотрел на часы у кровати: почти три утра. Глухая ночь, мертвая тишина. Тридцатого апреля эти слова могут иметь другое значение, подумал Нед.
Надо не забыть сегодня сказать это Кейт Уэнджер. Она оценит. Только к тому времени он не сможет разлепить глаза, если так будет продолжаться всю ночь.
Он встал и подошел к открытому окну, в которое лился ночной воздух. Нед занимал среднюю спальню из трех наверху. Его отец спал в хозяйской спальне, Грег вместе со Стивом — в последней.
Нед отодвинул штору. Его окно было над террасой и смотрело на бассейн, на кусты лаванды и на деревья на склоне у дороги. Если он выглянет из окна и посмотрит направо, то увидит огни Экса, сияющие вдалеке. Луна висела над городом, оранжево-красная, почти полная. Он увидел над собой летний треугольник. Даже при свете луны звезды были намного ярче, чем в Вестмаунте, посредине Монреаля.
Интересно, как они сейчас выглядят над Дарфуром? Мама позвонит сегодня вечером — или завтра вечером, как считать в три утра?
«Жизнь придет к концу раньше, чем я сумею его найти».
Он не хотел думать об этом, но как можно контролировать то, о чем думаешь? Особенно в этот час, наполовину во сне. Мысли просто… блуждают повсюду. Не думай о розовых слонах, или о девичьей груди, или о том, как девушки носят юбки и раздвигают ножки. Иногда на уроке математики мысли убегали далеко, Нед думал о музыке, или об увиденном фильме, или о том, что написала ему прошлым вечером в чате девушка, которую он никогда не встречал. Если это была девушка: в этом всегда приходится сомневаться при онлайновом общении. У его приятеля, Дуга, просто паранойя насчет этого.
Думаешь о самых разных вещах, поминутно, в течение дня. Иногда поздно ночью думаешь о черепе и о голове из камня в коридоре под землей.
Замечательное средство, чтобы поскорее уснуть, с иронией подумал Нед. Как и размышления о том, что произошло с ним, а точнее, внутри его сегодня утром.
Еще через минуту, нерешительно, Нед снова сделал попытку получить доступ в то место внутри себя или определить его местонахождение, — непонятно, что точнее, — то место, где он каким-то образом почувствовал присутствие худого человека без имени. И где он понял еще одну вещь, о которой не мог знать: что тот человек сегодня — прямо здесь, прямо сейчас — когда-то вырезал из камня ту восьмисотлетнюю статую, на которую они смотрели.
Кейт права, конечно: реакция того человека, когда он спрыгнул с крыши и встал перед ними, белый от ярости, рассказала обо всем, что им надо знать.
Но Нед ничего не почувствовал сейчас внутри себя, не смог найти то, что искал. Он не знал, то ли все закончилось — этот совершенно необычный проблеск странного в монастыре, — то ли просто сейчас нечего было находить, глядя на темную траву, воду и кипарисы в ночи.
Совершенно бессмысленно стоять тут в пижамных шортах и думать об этом. Нед решил спуститься вниз и выпить стакан сока. Пока он шел вниз босиком по спящему дому, его осенила идея. Очень даже хорошая идея. Когда не можешь ничего поделать со странными, необъяснимыми вещами, делаешь, что можешь.
Он предупреждал Мелани, в конце концов.
Она всегда все предусматривает и теперь установила зарядное устройство для всех сотовых телефонов на буфете в столовой. Она даже предусмотрительно пометила порт для каждого телефона. Зелеными чернилами.
Это было даже чересчур просто.
Быстро просмотрев опции каждого телефона, Нед весело заменил звонок Грега мелодией из мультика «Губка Боб — Квадратные Штаны» и не пощадил Стива, пусть он был просто невинным свидетелем, — перенастроил его сотовый на мелодию «Песни Телепузиков». Телефон отца он не тронул.
Затем, не торопясь, он задумчиво пару раз перебрал все мелодии на телефоне Мелани, выбирая подходящую.
После, довольный собой и своим вкладом в мировую справедливость, он пошел и взял на кухне сок. Принес его на террасу и постоял в ночи, без рубашки. Стало холодно. Мать заставила бы его надеть рубашку или халат, если бы не спала. Если бы была здесь.
Нед еще раз попытался проверить, не сможет ли найти что-нибудь внутри себя, настроиться на что-то. Ничего не вышло. Он смотрел на расстилающийся пейзаж и видел только ночь: бассейн, и лес, и траву на юге под звездами. Низкую луну на западе. Услышал за своей спиной крик совы. Деревья окружали виллу со всех сторон, полно мест для гнезд и для охоты.
