Владимир Савченко - Пассажир Седьмого Класса
– Вот спасибо-то! А… а деньги? Я ведь как потратилась-то!
– Ступайте в приемную, возьмите бумагу, опишите людей, которым вы платили за кассету, за всучивание. Найдем, взыщете с них.
– Место, куда мужа водили, сможете указать?- вступил Витольд Адамович.
Женщина подумала, покачала головой:
– Нет, не смогу. Ночью вели, да еще петляли нарочно по переулкам. Только что глаза не завязывали. Дом помню: пятиэтажный, вроде новый, без лифта. На самый верх поднимались.
– И это опишите.
Дама ушла. Звездарик без околичностей обратился к Долгополу:
– Многоуважаемый Василий Лукич, категорически предлагаю вам перейти в ОБХС!
Такие нам нужны.
– Ой, ну что вы! - застеснялся-зарумянился тот, хотя губы сами растягивались в довольную улыбку: чувствовалось, что Вася мечтал о таком приглашении.- Я бы всей душой, но у меня ж и образования нет, а работа у вас умственная, как бы не осрамиться. Да и не отпустят меня…
– Отпустят,- твердо сказал Семен Семенович, вспомнив о своих полномочиях члена галактической тройки.- Это мы мигом.
– Образование дело наживное,- включился Витольд.- На курсы пошлем. Главное, у тебя чутье. Талант!
– Для начала на техническую должность,- продолжал Звездарик,- пси-оператором
БХС, опером. Но как только проявишь себя в серьезном деле (а я не сомневаюсь, что проявишь!), сразу станешь исследователем. Ну, согласен? По глазам вижу, что согласен…
Начальник отдела сел на телефон - и…
3
…когда в Кимерсвильском ОБХС появился Порфирий Петрович Холмс-Мегре № 7012
ГУ БХС (пси)Н, то Вася с полным основанием был ему представлен так:
– Это наш новый, подающий большие надежды сотрудник, оператор Долгопол
Василий Лукич. Восходящая звезда пси-сыска.
– Лукич - фамильярно,- заметил новоприбывший, пожимая всем руки.- Надо -
Лукович, Василий Лукович.
Отдельцы переглянулись, но возражать высокому гостю не стали: Лукович так
Лукович.
– Можно просто Вася,- сказал Долгопол.
Детективная проницательность агента 7012 была, если брать по земным меркам, слишком уж чрезмерной, неприличной какой-то. Когда он рассматривал и слушал представляющегося ему Звездарика, то и сам на секунду приобрел его облик: нос сделался узким и хрящеватым, выгнулся саблей над втянутыми губами, лоб также продлился бледной лысиной. При знакомстве с Витольдом-Виа комиссар сам стал полненьким, с пухлым лицом и коричневыми тенями под глазами, плешивеньким; но одновременно облик этот будто окутал марсианский вихрь, стеблей, побегов, колючек.. А оглядывая Васю, агент вытянулся, постройнел, черты лица молодо подтянулись, так же выпятилась нижняя губа. Глядеть на это было жутковато.
– Я к вам не с пустыми руками,- начал Мегре, вернувшись в свой облик. Но не успел закончить фразу: из приемной донеслись крики, оттуда к исследователям вбежал, прикрывая голову руками, поджарый брюнет, задержанный комиссаром у пси-вокзала. За ним неслась, награждая его тычками и пинками, пострадавшая с ридикюлем.
– Вот он, родненькие, паразит в синих очках! Я тебя сразу узнала, ирода. Ты видишь, какая я, видишь?! Так ты сейчас будешь хуже. Ты у меня станешь тонкий, звонкий и прозрачный, спекулянт несчастный! - И женщина потянулась руками, ногтями, всем существом к физиономии и жидким волосам брюнета.
– Ув-в-в.. ух-х…- лепетал тот, отступая.- Спасите!
– Тихо! - прикрикнул на даму Звездарик.- Это тот, который продал вам кассету?
– Он, родимый, он! Я про него писала, а он легок на помине. Дайте мне его, я сама…
– Спокойно,- оттеснил ее начальник отдела.- А вы сядьте! - он указал спекулянту на КПС.
– Только не сюда! - шарахнулся тот: знал, видно, что это за кресло.- Сяду… отсижу, сколько положено. Но в таком не виновен, гражданин начальник, клянусь детьми! Покупать покупал, продавать продавал. Но себе - ни-ни, никогда. Ее,- он указал на женщину,- узнаю. Продал - признаю. Готов дать письменные показания.
– Так вы что, с повинной пришли?- не понял Звездарик.
– Да, с повинной!
– Нет,- подал голос Мегре,- это я привел.
– Не, не с повинной,- мгновенно перестроился брюнет.- Задержан, осознал, раскаиваюсь. Все скажу.
– Кстати, о детях,- поинтересовался Витольд,- а им вы не вводили перекупленные сути? Родители часто так делают.
– У меня нет детей, гражданин начальник. Про детей это я так, для образности, фольклор. Какой я родитель - цыпленок пареный, цыпленок жареный!..- спекулянт поднял плечи, искательно улыбнулся.
На него было -противно смотреть. Сам комиссар, доставивший его с намерением помочь розыску (у вокзала он выспрашивал именно о Характере МПШ- XXIII), сейчас чувствовал себя неловко, будто наследил галошами в чистой горнице.
Семен Семенович нажал кнопку. Вошел дежурный, увел обоих.
– Там еще одна, интересней,- сказал Порфирий Петрович (ему хотелось спасти лицо).-Скупщица сверхценных сутей.
– Ваше имя, фамилия, откуда вы?- спросил начотдела молодую женщину, задержанную Мегре у вокзала.
– Я из столицы. Остальное не имеет значения,- высокомерно ответила та.
– Столичная, значит, пташка, ага… и связей с перекупщиками кассет еще не имеете?
– К сожалению, не имею.
– К сожалению, вот как! С какой целью скупаете кассеты?
– Я не скупаю, только хотела найти что мне нужно: поэтическое дарование.
– Почему поэтическое, зачем оно вам?
– Не мне.
– А кому?
– Моему мужу… впрочем, какое это имеет значение!
– Гражданка,- Звездарик, теряя терпение, постучал ногтем по столу,- вы находитесь в отделе борьбы с хищениями сутей. Здесь у нас так не разговаривают.
– Отдел борьбы с хищениями сутей! - ядовито повторила женщина, и глаза ее зло сощурились.- Хищения налицо - вот только борьбы не видно. Мой муж уже полгода… полгода! - в голосе зазвенели слезы,- как вернулся из творческой пси-командировки, а я его еще не видела. Он у вас: тело в одном месте, некомплектная личность в другом. А вы!..- она помолчала, овладела собой.- Я и решила, раз вы не можете, сама отыскать его пропавшую суть, вернуть себе мужа.
– Как зовут вашего мужа?
– Олег Майский.
Звездарик переглянулся с Витольдом, тот сделал многозначительную мину. В комнате стало тихо. Олег Майский, известный не только на Земле, но и во всей
Солнечной поэт… история с ним была почти такой же скверной, как и с Шефом
Суперграндии. После годичной творческой командировки, во время которой он посетил более десятка планетных систем, возвратился на родимую Землю с зарядом впечатлений, которого хватило бы на несколько книг, а перед интегрированием, слиянием со своим телом, выяснилось, что главная его суть, одиннадцатибалльный поэтический дар… тю-тю. И следов нет.
