Наталья Бульба - И осталась только надежда
— Смотри на меня!
Его голос звучал жестко, бескомпромиссно. Ему нельзя было не подчиниться, но когда я начинала провалиться в бездну его глаз, я слышала другой, который ласково шептал: «Малыш, держись», и я находила в себе силы не только отводить взгляд, но и отталкивать от себя ощущение безумия, тянувшее меня к себе.
— Смотри на меня! — В этот раз приказ прозвучал мягче, с прорвавшейся горечью. — Дыши!
Мои ноги не стояли на полу — висели в воздухе, Туоран был значительно выше меня. Но только после его требования я догадалась, что голова кружится не только от удара, но и потому, что от смеси дикого страха и понимания собственного бессилия, я неосознанно сдерживаю дыхание.
— Ты меня несколько разочаровываешь.
Я не видела того, кто произнес эти слова, даймон возвышался надо мной, став единственным, что осталось доступным моему взору. Но эта короткая фраза источала столько язвительности, что терзавший меня ужас отступил, оставив после себя лишь обиду за того, к кому она относилась.
— Уйди, отец. Ты мне мешаешь. — Это был рык изголодавшегося хищника, но он больше не пугал. Он словно выстраивал стену между мной и тем, к кому я уже испытывала ненависть.
— Как скажешь, — холодно бросил тот, стоящий у двери и мы вновь остались одни. По-крайней мере, после того, как дважды прошелестела дверь, ни одного звука оттуда больше не доносилось.
— Алена, доверься мне.
Глаза Туорана неожиданно оказались слишком близко, не лишая воли, а прося исполнить то, что звучало мольбой. Его горячее дыхание щекотало кожу, отгоняя и почти покоривший меня холод и ту боль, что прорывалась сквозь ледяную корку подступившего вплотную безразличия. Но это уже не имело значения, мое сердце, дернувшись в последний раз, замерло, даря сладостный покой.
Но прежде чем я растаяла в нем, в приятном оцепенении наблюдая за тем, как ярко вспыхивает серебряный контур его зрачков, пылающие губы даймона накрыли мой рот, вбивая в меня наполненный его жизнью воздух.
ЛераКогда мы добрались до коттеджа, который снял для нас Саркат (компания собралась слишком большая, чтобы использовать мою старую квартиру, да и защитить ее надежно оказалось невозможно) Константин уже чувствовал себя в обществе Сашки и его тера вполне раскованно. Но тут же напрягся, стоило нам войти в довольно приятно обставленную комнату, в которой они сидели. За разговором не обращая внимания на работающий без звука телевизор.
— Привет. — Сын улыбнулся нашему гостю, который поднялся вслед за ним и, демонстрируя ему то, что обычно бывает трудно объяснить словами, слишком быстро для человека, оказался у двери, где стояли мы с Кадинаром. — Я уже начал волноваться.
Он приобнял меня за плечи и коснулся губами щеки. Любящий сын….
Амалия, соскучившись, бросалась на шею и, почти уткнувшись носом в ухо, начинала взахлеб рассказывать все свои новости, умудряясь втиснуть в свое повествование и свои комментарии по поводу строгости ее наставников, и просьбы. Детские, наивные, но… какой же ребенок без желаний, которые должны быть выполнены немедленно, потому что сил ждать их исполнения просто нет.
Амалия…. Сердце сжалось от боли, но мне удалось отбросить все, что не касалось тех вопросов, которые мне требовалось решить. В том числе и ради ее спасения.
Вместо приветствия я на мгновение прижала его к себе и поцеловала в висок. Как в детстве.
— Представь меня.
— Да, конечно, — чуть заметно усмехнулся он и, продолжая придерживать меня за плечи, повел к замершему Константину.
Молодому человеку выпало судьбой узнать, как сильно отличается его представление о мире от действительности. Так же, как и мне. Когда-то.
— Мама, позволь тебе представить моего знакомого. Это тот самый Константин, о котором я тебе говорил. Он работает сисадмином в той же фирме, что и Алена.
— Мама? — Не сдержал тот своего удивления — я выглядела едва ли не моложе его, но когда Сашка кивком подтвердил, лишь на миг стушевавшись, принял протянутую мной руку.
— Можешь звать меня просто Лера. Мне так привычней.
— Хорошо, Лера. Тогда я — просто Костя. — Его улыбка была мягкой и трогательной.
О, предки! Я воспринимала его так же, как и сына, нуждающимся в моей заботе ребенком. Пусть и достаточно повзрослевшим, чтобы самостоятельно выстраивать свой собственный путь.
Но не это было самым страшным. Я знала, что у него есть мать, которая испытывает те же чувства, что я по отношению к своим детям. Но, несмотря на это, я собиралась втянуть его в события, выжить в которых ему будет очень сложно. Если только….
Похоже, одним только разговором дело не обойдется.
— Костя, — я удержала тяжелый вздох и жестом указала ему на кресло, с которого он совсем недавно поднялся, — тебе Саша объяснил, зачем я пригласила тебя сюда?
Его взгляд тут же стал серьезным.
— Да, он сказал, что у Алены проблемы, и она попросила вас со мной связаться.
Прокомментировать эту версию я не успела. Дверь открылась бесшумно, но не ощутить появления Вилдора было просто невозможно. Даже в человеческой личине, даже укутанный плотными щитами, он продолжал восприниматься так же, как в ту, нашу первую с ним встречу. Он был похож на огненный вал, сбивающий с ног ураганный ветер. Он был холодной, бесчувственной стихией, которая сметала все, что мешало ему двигаться к цели.
Он был бы таким, если бы не душа, которая однажды познала любовь.
— Это я попросил его так сказать.
Остановить его я не успела, не ожидая, что он нарушит наши договоренности. Впрочем, разве могло быть по-другому?!
Все остальное происходило одновременно. Личина сползла с него туманом, открывая настоящий облик, Сашка, реагируя на всплеск ауры нашего гостя и опередив дарианца, оказался рядом с Константином и, успокаивающе, положил ему руку на плечо, не давая вскочить. Я же преградила Вилдору путь, вставая между ним и человеком.
— Зачем? — Я заговорила на межрасовом, чтобы исключить хотя бы одного из намечающейся очередной серии наших с бывшим ялтаром разборок.
— Он — не мальчик, мужчина. И я всего лишь хотел тебе это показать.
— Других способов для этого не было? — Я хоть и понимала, что он в чем-то прав — времени на долгие разговоры у нас просто нет, но сдаваться так сразу не собиралась.
— Были, — не стал спорить Вилдор. Не этим, а странным взглядом, в котором была заметна тень неуверенности, заставляя меня вновь задуматься о том, что я чего-то либо не знаю, либо не понимаю. — Но так оказалось быстрее. К тому же, ничего страшного не произошло.
— Кроме того, что ты его напугал.
