Стивен Браст - Иорич
«Поздно, Лойош.»
Пока я придумывал подходящий ответ, Алиера добавила:
— И вообще я не давала согласия на встречу с тобой.
— Твой адвокат дал.
— У меня нет адвоката.
— Уже есть.
— Да ну? — Голос ее мог бы заморозить пылающую плоть Ордвинака.
— Какой-то фокус с законами. Я в этом не разбираюсь.
— А я тут, значит, и сказать ничего не могу?
— Ты уже ничего не сказала, когда тебя сюда бросили, — пожал я плечами.
— Отлично. Искатель Тропы у меня забрали, но если он посмеет сунуть сюда свой нос — посмотрим, что я смогу с ним сделать голыми руками.
Я кивнул.
— Я не сомневался в твоем здравомыслии.
Алиера сверкнула глазами.
— Знаешь, почему я сейчас тебя не прикончила?
— Конечно. Потому что для этого тебе придется встать. Здесь, в темнице иоричей, ты отрезана от Державы и не можешь левитировать, и значит, я увижу, какого ты маленького роста — а такого унижения ты не перенесешь. Может, лучше предложишь мне что-нибудь выпить?
Так, для сведения: Алиера давно уже отказалась от трюка с левитацией.
Я просто хотел слегка ее расшевелить.
Она махнула рукой.
— В баре. Бери что хочешь.
Я плеснул себе крепкого сидра; неплохой, но прохладным был бы еще лучше. Сел на стул рядом с Алиерой и мило улыбнулся прямо в ее сверкающие очи.
— Ну, — проговорил я, — какие новости?
Ответ ее был более уместен в военном лагере, чем в дамском будуаре.
— Угу, примерно это я уже слышал. Но хорошо бы узнать подробности.
— Подробности. — От этого слова у нее словно изжога началась.
— Тебя арестовали, — сказал я, — за незаконное изучение и использование…
Алиера дала совет, что мне следует сделать с официальными обвинениями в ее адрес. Я сделал вывод, что она не в лучшем настроении для беседы.
Отхлебнул глоток сидра, покатал его по языку, оглядел покои. Тут даже имелись окна. С решетками, правда, но самые настояшие окна. В «отделении для джарегов» ни о каких окнах и речи не было. И еще что-то в камере препятствовало псионическому общению — хотя я все же мог говорить с Лойошем, и был куда в лучшем положении, чем большинство узников.
— Думаю, дело тут куда глубже, чем просто нарушение закона.
Она сверкнула глазами, а я продолжал:
— Ты своими штудиями сколько лет уже занимаешься, и все в курсе.
Зачем арестовывать тебя сейчас? За этим стоит какая-то политика.
— Ты так думаешь?
— Так, формулирую мысли вслух.
— Замечательно. Может, займешься этим в другом месте? Если мне кто сейчас и нужен, то не ты.
— А кто?
— Искатель Тропы.
— А. Что ж, пожалуй. — Могу себе представить, каково обладателю Великого Оружия расстаться с ним. Я коснулся рукояти Леди Телдры.
— Пожалуйста, уходи.
— Нет.
Она сверкнула глазами.
Я проговорил:
— Мне нужны подробности, если я хочу ввязаться в это дело. А я хочу.
— Зачем? — Она не сказала это слово, она его выплюнула.
— Ты же не дура, сама должна понять. Чтобы взять над тобой верх, в моральном плане. Это вообще цель моей жизни. Чувствовать, что ты мне задолжала…
— Заткнись.
Так я и сделал, заодно предавшись воспоминаниям. Мне нужно было ее достать.
Когда-то в Черном замке я видел покои, в которых обитает Некромантка, если это можно назвать «покоями». Шкаф, и то побольше. Там хватало места, чтобы она могла встать, и все. Я не мог не заметить вслух, мол, какая же крошечная комнатушка — и Некромантка озадаченно молчала с минуту, а потом проговорила:
— Ах да, ты же ощущаешь всего три измерения, верно?
Боюсь, что так. Большее моим ощущениям недоступно.
И в рамках этих ощущений, похоже, мне не убедить Алиеру объяснить, что происходит.
— Чем тут тебя кормят? — Она ответила непонимающим взглядом, а я пояснил: — Когда я был тут, мне давали что-то вроде похлебки с сухариками.
Когда ее варили, над кастрюлей помахали кусочком курятины. С тобой обращаются лучше?
— А когда ты тут был?
— Несколько раз. Ну, не в точности тут — то же здание, но другой номер. Мой был обставлен похуже.
— И это делает тебя выше в моральном плане?
— Нет. В моральном плане меня делает выше другое: я был виновен в том, за что меня взяли, и все же вышел на волю.
Она зашипела, а я пожал плечами.
— Ну, своего рода достижение.
Алиера что-то пробормотала в адрес джарегов. Наверное, это не было похвалой.
— Однако, — добавил я, — ты ведь тоже виновна. Технически. Так что, полагаю…
— Ты многое об этом знаешь, да?
Молнией промелькнуло воспоминание: я лежу на спине, неспособный пошевелиться, а кусочки мироздания вокруг меня превращаются в то, чего не должно существовать [5].
— Не так много, — ответил я, — но больше, чем следовало бы.
— Вот с этим я полностью согласна.
— Я о другом: почему императрица вдруг решила, что закон, на который она всегда смотрела сквозь пальцы, нужно…
— Спроси у нее.
— Она, пожалуй, не ответит.
— Думаешь, отвечу я?
— Почему нет?
— Вопрос, полагаю, риторический.
Алиера отвернулась, я в ожидании плеснул себе еще сидра. Люблю, когда у меня в руке стакан с выпивкой — есть чем заняться, пока жду, а кроме того, я очень хорошо выгляжу со стаканом в руке, переминаясь с ноги на ногу, словно официант, пока клиент колеблется между креветочным суфле и ягненком по-фенарийски. Ну хорошо, может, выгляжу я и не так хорошо. Я отошел от бара и сел на стул лицом к лицу с Алиерой, глотнув сидра. Куда лучше.
— Да, — сказала она.
— Ты о чем?
— Вопрос был риторическим.
— А. Ну а мой — нет.
Она поерзала, переместившись на кушетке чуть поглубже, а я сохранял молчание — вдруг она все же что-то скажет.
И она сказала:
— Не знаю.
Тихо, задумчиво, совсем на Алиеру непохоже. Я по-прежнему держал рот на замке — частично смакуя новый вкус, а частично ожидая продолжения.
— Все не так просто, — проговорила она, словно отвечая на вопрос, заданный кем-то еще.
— Тогда объясни.
— Ты по-прежнему считаешь, что тут «дружба против политики».
Я кивнул, показывая, что понятия не имею, о чем это она.
— Но выбор далеко не столь ясен. Вопрос в том, насколько плохо все обернется, и какова вероятность, что такое случится, и насколько ты уверен, что то или это сработает или не сработает.
Я снова кивнул. Когда на Алиеру э'Киерон находит разговорчивость, лучше помалкивать и не мешать.
— Но она не сделала бы этого, если только… — тут она прервалась на полуслове и сверкнула глазами?
— Если что? — спросил я.
