Денис Чекалов - Сумеречный судья
Женщина на диване переменила позу, и серебристый подол заструился по толстым ногам.
Впрочем, я знал, для хозяйки дома не имеет значения, даже если «Плейгоблин» опубликует ее откровенные фотографии. Хотя бы потому, что тогда журнал пришлось бы выкладывать на прилавки обложкой вниз.
Поэтому произнес:
— Человек, который нанял нас, богат и влиятелен. Как и все клиенты Асгхана. Если он узнает, что вы помогли массажисту скрыться — он уничтожит ваших родных.
Женщина встрепенулась, как раскормленная курица, которая очнулась от полудремы только после того, как ей отрубили голову. Леди Эндариэль не любила брата, ибо не умела этого делать. Но тот означал для нее возможность вести сытое растительное существование — не делая ничего самой и позволяя несколько раз в неделю обрабатывать себя плеткой.
Поэтому она заговорила. Голос был тонкий, словно ему не досталось ни капли жира из того, что столь обильно поглощало тело, а губы складывались в манерный бантик, и так и просились, чтобы по ним съездили тыльной стороной ладони.
— Асгхан — такой милый минотаврик, — сказала она. — Если уж решил написать книгу, про всех нас — уверена, у него были на то причины. Но заверяю вас, мне ничего об этом не известно.
Я встал, застегивая камзол.
— Спасибо вам, леди Эндариэль. Мы будем держать вас в курсе.
— О, пожалуйста, не надо, — попросила она. — А вы не знаете, кто из массажистов заменяет Асгхана? Мне бы хотелось, чтобы он был такой же мускулистый.
Франсуаз с легкой насмешкой посмотрела на женщину сверху вниз.
— Скажите, леди Эндариэль. Мне интересно — почему вы ходите в клуб?
— О…
Люди всегда становятся разговорчивы, когда им подвернется случай рассказать о своих извращениях.
— Милочка, это просто прелесть. У Асгхана очень сильные руки. И он волшебно пахнет, когда войдет в ритм. Этот подвал, цепи — все так романтично.
— Романтично, — бросила Франсуаз, когда мы выходили из особняка.
Шофер в форме мыл поодаль машину, тонкая струйка воды лилась из свернувшегося шланга.
— Думаешь, она не солгала?
— Леди Эндариэль не способна не только лгать, но и даже думать.
Франсуаз направилась вглубь сада.
— Мы распугаем Асгхану всех клиентов, — заметила она.
— Пусть скажет спасибо, что мы спасаем ему жизнь.
— Следующий в списке — владелец мифриловой литейни.
Пять круглых клумб, усыпанных нежными цветами, поднимались шапками в этом уголке сада — четыре вокруг одной. Здесь, в центре, распускались прекрасные восточные розы разных оттенков. Франсуаз наклонилась, кончики тонких пальцев коснулись алого лепестка.
Высокие зеленые стебли заволновались, по листьям пробежала мелкая рябь.
И койганы начали вылезать на поверхность.
15Они прятались под цветами, пластаясь на влажной поверхности клумб. Их когтистые лапы раздвигали колючие побеги, а безобразные рты, раскрываясь, заглатывали ослепительно-яркие бутоны.
Френки отпрыгнула назад так резко, что чуть не сбила меня с ног.
Койганы не спешили, уверенные в своем превосходстве. Эти твари не способны быстро передвигаться, они ведут паразитический образ жизни, всосавшись в человеческие органы.
Но когда их много, им не нужна скорость.
— Они что, подросли с прошлого раза? — вполголоса осведомилась Франсуаз, отступая назад и натыкаясь на меня.
Первый из койганов выпрямился в полный рост — высокие стебли роз доходили твари до пояса. Клыкастая челюсть раскрывалась, выплевывая кусочки земли.
— Фаза атаки, — пояснил я. — На один-два часа звери берут под контроль все тело хозяина. Потом это проходит. Как, думаешь, они сумели бы растерзать уборщика?
На розовой клумбе поднялись двое койганов. Первая тварь заковыляла к нам, раздавливая кусты и ломая стебли. Второй койган все еще стоял, покачивая когтистыми лапами. Справа и слева раздавались шорох листвы и хруст сминаемых побегов.
Франсуаз осмотрелась в поисках чего-нибудь, пригодного в качестве оружия, но поблизости не оказалось даже садового шланга.
— А из этих тварей течет кровь, когда их убивают? — осведомилась девушка.
Я трижды спустил курок, и первого койгана отбросило назад. Он упал, пробивая в цветах широкую брешь.
— Посмотрим, — ответил я.
Застреленная мною тварь поднималась, встряхивая головой и разевая рот. Я снова выстрелил шесть раз. Один из койганов упал на выложенную плитками дорожку, царапая воздух перед собой. Другой повалился обратно в клумбу.
Твари поднимались из цветочных шапок и ковыляли ко мне, привлеченные звуками выстрелов.
— Будем бежать? — спросил я, отбрасывая выстрелами трех койганов, одного за другим.
В магазине еще оставались два патрона, но я предпочел вставить новую обойму.
— О, нет, — засмеялась девушка. — Если они пришли, я не могу их огорчить.
Твари смыкали круг, а я не имею привычки носить с собой более одного запасного магазина.
Наверное, я слишком хорошо воспитан.
— Как мне жалко клумбу, — сказала Френки.
Франсуаз перешагнула ограду, втаптывая в землю розовые цветы. Койган, скаля острые зубы, двигался ей навстречу. Второй, пробитый моими пулями, поднимался с земли.
Тварь выставила вперед лапы, целя в девушку изогнутыми когтями. Демонесса схватила существо за запястья и плавным движением повернула ему кисти в стороны. Послышался хруст ломающихся костей, и две острые бороны, служащие лапами койгану, обвисли обломанными стеблями.
Франсуаз с яростью пнула существо коленом в живот, раздробив голову паразита сквозь мягкие ткани мутировавшего человеческого тела.
Белая пузырящаяся пена потекла из бесформенного рта, просачиваясь между острых зубов.
— Не будь неженкой, — улыбнулась Френки, отбрасывая в сторону бездыханное тело. — Я всего лишь прочистила тебе желудок.
Второй койган еще не успел подняться с земли, но девушка не сочла необходимым вести бой по правилам. Носок ее полуботинка ударил в раскрывающуюся пасть твари, глубоко уходя внутрь и пробивая верхнее небо. Мозг кровавыми клочьями стал выплескиваться из глазниц.
Зверь упал на землю, подставляя девушке круглый беззащитный живот.
Франсуаз вонзила в него каблук и резко перенесла на ногу вес своего тела. Кровь, смешанная с белыми хлопьями пены, высоким фонтаном выстрелила из разбитого рта.
Рукоятка крупнокалиберного пистолета легла в ладонь демонессы, щелкнул затвор.
— Ребята, вам будут полезны горчичники, — сказала Франсуаз, поднимая оружие.
Ствол залаял в ее руках. Пуля за пулей вскрывали тела койганам. Маленькие уродливые головы обнажались, высовываясь из ошметков развороченных животов, и тут же разлетались в мокрые клочья, из которых во все стороны брызгала сероватая жидкость.
