David Eddings - Повелитель демонов из Каранды
– А если я откажусь? – Она была настроена воинственно.
– Я сильнее тебя, – заметил он.
Ее глаза расширились от удивления.
– Но не собираешься же ты заставить меня пить насильно?
Гарион помрачнел.
– Мне бы очень этого не хотелось.
– Но ты способен на это, правда? – произнесла она с упреком.
Он на мгновение задумался, затем кивнул.
– Возможно. Если мне прикажет Польгара.
Она долго молча смотрела на него.
– Ну, ладно, – произнесла она наконец. – Давай мне этот вонючий чай.
– Он вовсе не так плохо пахнет, Сенедра.
– Так почему же тогда ты сам его не пьешь?
– Потому что это ты больна, а не я.
Еще некоторое время она продолжала высказывать ему все, что она думает о чае, и о нем, и о своей постели, и об этой комнате, и вообще обо всем белом свете. Излагала все очень красочно и очень пылко, иногда на незнакомых ему языках.
– Что это за крик? – спросила Польгара, входя в комнату.
– Я терпеть не могу эту отраву! – почти взвизгнула Сенедра и, размахивая чашкой, пролила все ее содержимое.
– Тогда бы я не стала пить, – спокойно посоветовала Польгара.
– Гарион говорит, что, если я не выпью этот чай, он вольет его мне в глотку.
– А, так ведь это же вчерашнее указание, – сказала Польгара, взглянув на Гариона. – Разве я не сказала тебе, что сегодня оно изменилось?
– Нет, – ответил тот. – Ты ничего подобного не говорила. – Он произнес фразу ровным тоном и был рад, что ему это удалось.
– Извини, пожалуйста. Я, должно быть, забыла.
– Когда я могу встать с постели? – спросила Сенедра.
Польгара посмотрела на нее с удивлением.
– Когда захочешь, моя милая, – сказала она. – Я, собственно, зашла, чтобы спросить, не хочешь ли ты позавтракать вместе с нами.
Сенедра села на кровати. Ее глаза были похожи на маленькие камушки. Она медленно повернулась, смерила Гариона ледяным взглядом, а потом высунула язык и довольно долго оставалась в этом положении.
Гарион повернулся к Польгаре.
– Премного благодарен.
– Ты несправедлив, мой милый, – тихо сказала она, посмотрев на побледневшую от злости маленькую королеву. – Сенедра, тебе никогда не говорили в детстве, что нет ничего невежливее, чем показывать язык?
Сенедра широко улыбнулась.
– Ну как же, госпожа Польгара, конечно же говорили. Поэтому я делаю это только в особых случаях.
– Я, пожалуй, пойду прогуляюсь, – сказал Гарион, ни к кому конкретно не обращаясь. Он подошел к двери, открыл ее и вышел.
Несколько дней спустя Гарион сидел в одной из гостиных на женской половине, где жили он и все остальные. Обстановка комнаты удивительным образом говорила о том, что она предназначалась для женщин. Мебель обита нежно-розовой тканью, а на широких окнах прозрачные занавески бледно-лилового цвета. За окном белел снегом сад, вокруг которого кольцом замыкались высокие крылья дворца. В украшенном полукруглой аркой камине весело поблескивал огонь, а в другом конце комнаты в затейливо отделанном гроте, густо поросшем мхом и папоротником, струился фонтан. Гарион сидел, задумчиво глядя на пасмурное полуденное небо пепельно-серого цвета, из которого сыпались белые крупицы – ни снег, ни град, а нечто среднее, – и внезапно понял, что тоскует по Риве. Как странно, что вот здесь, на другом конце света, ему пришло это в голову. Раньше при словах «тоска по дому» ему вспоминалась ферма Фалдора – кухня, широкий двор, кузница Дарника – и все другие, милые сердцу вещи. А теперь, оказывается, он тосковал по изрезанному бурей побережью, по мрачной крепости, нависающей над лежащим под ней хмурым городом, и по белым от снега горам, неподвижно застывшим на фоне черного непогожего неба. В дверь тихо постучали.
– Да? – рассеянно произнес Гарион, даже не оглянувшись.
Кто-то робко открыл дверь.
– Ваше величество... – произнес смутно знакомый голос.
Повернув голову, Гарион через плечо поглядел на вошедшего – лысого круглолицего человека. Одежда его была коричневого цвета – простая и практичная, – хотя, несомненно, дорогая, а тяжелая золотая цепь на груди свидетельствовала о том, что он не просто мелкий чиновник. Гарион нахмурился.
– Мы, кажется, уже встречались? – спросил он. – Вы ведь друг генерала Атески, м-м...
– Брадор, ваше величество, – подсказал круглолицый. – Министр внутренних дел.
– Ах да. Теперь припоминаю. Входите, ваше превосходительство, прошу вас.
– Спасибо, ваше величество. – Брадор вошел в комнату и подошел к камину, протягивая руки к огню. – Мерзкий климат, – произнес он, поеживаясь.
– Вам нужно провести зиму в Риве, – сказал Гарион, – хотя как раз сейчас там лето.
Брадор посмотрел в окно на заснеженный сад.
– Странное это место, Хтол-Мургос, – сказал он. – Вот кажется, что у мургов все сделано на редкость безобразно, но ведь есть здесь и комнаты, подобные этой.
– Я думаю, что безобразным все делалось в угоду Ктучику и Таур-Ургасу, – ответил Гарион. – На самом деле мурги, вероятно, немногим отличаются от всех остальных.
Брадор рассмеялся.
– В Мал-Зэте такую точку зрения почтут за ересь, – сказал он.
– В Вал-Алорне многие тоже рассуждают подобным образом. – Гарион взглянул на чиновника. – Насколько я понимаю, это не просто визит вежливости, – сказал он. – О чем вы думаете?
– Ваше величество, – сказал Брадор, сразу сделавшись серьезным. – Я непременно должен поговорить с императором. Атеска попытался организовать нашу встречу перед отъездом в Рэк-Веркат, но... – Он беспомощно развел руками. – Не могли бы вы поговорить с ним? Дело не терпит отлагательств.
– Вряд ли, Брадор, я смогу вам помочь, – ответил Гарион. – В данный момент он, вероятно, меньше всего желает видеть меня.
– Как так?
– Я рассказал ему нечто такое, чего он не хотел слышать.
Брадор в отчаянии опустил голову.
– На вас была моя последняя надежда, ваше величество, – сказал он.
– А в чем дело?
Брадор неуверенно огляделся, чтобы удостовериться, что в комнате никого больше нет.
– Бельгарион, – произнес он очень тихо, – вы когда-нибудь видели демона?
– Да, несколько раз. И не горю желанием снова испытать нечто подобное.
– Что вам известно о карандийцах?
– Очень мало. Я слышал, что у них много общего с мориндимцами с севера Гар-ог-Надрака.
– В таком случае вы знаете о них больше, чем другие. Что вам известно о вероисповедании мориндимцев?
– Они молятся демонам. Насколько я заметил, эта форма религии не слишком безопасна.
Брадор был бледен.
– Карандийцы разделяют эти верования, – сказал он. – После того как гролимы заставили их поклоняться Тораку, эту религию всячески старались искоренить, но она продолжала существовать в лесах и горных долинах. – Он замолчал и опять с опаской огляделся вокруг. – Бельгарион, – почти шепотом произнес он, – имя Менха вам что-нибудь говорит?
