Екатерина Васичкина - Ученик
Зал был огромен. Альбина предположила, что должно быть это бывший гараж или что-нибудь вроде склада, вряд ли в административном здании могли бы быть другие помещении таких размеров. Однако сейчас судить о его назначении было весьма проблемно.
Стены его были покрыты магическими символами, на полу и потолке переглядывались сложные магические фигуры. Подготовка впечатляла.
Кирилл стоял, опустив голову и пристально разглядывая собственные ботинки. То, что должно было сейчас произойти, казалось ему отвратительным, но он ничего не мог с этим поделать. Энергии для открытия портала не хватало. Даже отдав собственные жизни, Этьен с сыном не смогли бы открыть проход. А значит, стране Этьена предстояло остаться под гнетом захватчиков. Если только…
Когда Этьен предлагал это, в голосе его было так много боли, что, казалось, он сейчас заплачет. Но выхода не было. Нужна была энергия, а в подвале сидели два магистра. Живые аккумуляторы.
Прежде чем согласиться, Кирилл сам перепроверил все расчеты, и убедился, что обе жертвы их планов останутся живы. А вот магической силы лишатся оба. Навсегда.
Невидимые стражи уже разместили его наставницу в нужной точке фигуры, и теперь, с мстительным удовольствием фиксировали магнитными зажимами Эрика. Выглядели магистры жутковато. Бледные, истощенные, едва держащиеся на ногах от голода, но все такие же спокойные. Кирилл даже отдаленно не представлял, каких усилий стоило бы подобное спокойствие ему. А Альбина ничего. Стоит, головой любопытно крутит, будто и не происходит ничего особенного.
— Что, Кирилл, решил и от этой наставницы избавиться? Своим умом будешь жить?
Кирилл виновато посмотрел на Эрика, но совесть вернула взгляд к Альбине.
— Послушай, я знаю, что это не оправдание, но у Этьена есть важная цель.
— Конечно важная, — пересохшие губы плохо двигались, — заработать побольше денег, что может быть важнее?
— Да нет же! Там в его мире…
— Прости, Кирилл, — наставница покачала головой и обессилено обвисла в оковах, — мне все равно, что за красивую сказку он рассказал тебе. Но я рада, что ты с ним не из-за денег. Мне показалось, что я в тебе ошиблась. Я рада, что это не так.
Кирилл попытался было сказать что-то еще, но вошедший Этьен театрально взмахнул руками, и линии фигур ожили, засветившись мертвенно бледным светом.
Мальчик закричал, пронзенный сразу тремя светящимися клинками и почувствовал, как начинает вытекать его сила. Сила самой жизни, дающаяся каждому при рождении.
— Скажи ему! — Голос Альбины хрипел откуда-то издали, но все же был вполне отчетлив, — скажи ему правду. Скажи ему, ради чего он умирает.
Умирает? Только сейчас он понял, что ошибся в расчетах. Вовсе не магическое истощение ждало его после окончания ритуала, а смерть. И даже хуже, чем смерть. Он чувствовал, как душа его, душа воина, превращается в клинок, способный вспороть само пространство. Способный сотворить портал и остаться там навсегда, охраняя вход в другой мир. Тело его выгнулось дугой, пытаясь вырваться из энергетических жгутов, но было уже поздно. Слишком поздно. Он не мог уже ничего.
— Вот видишь, крошка, слова больше не нужны. Он и сам уже все понял. Ведь так?!
Этьен вступил в сияющий ураган магии, упорядочивая его, направляя кипящую энергию в нужное русло. Все шло великолепно. Труд всей его жизни готовился к осуществлению. Власть. Безграничная, пьянящая, наполняющая тело и душу бурлящей радостью. Как же давно он этот ждал!
Увлеченный своими переживаниями, первую ноту диссонанса он не услышал. Просто не заметил, что что-то пошло не так. Тонкая струя силы выбилась из общего мельтешения и, послушная воле воина, скользнула к распростертому в воздухе мальчику. И резко ударила его в сердце. Гася жизнь и даря смерть.
Смерть. Стихию, доступную некромантке, но совершенно бесполезную для строительства порталов между мирами. Да и для чего угодно еще.
Альбина подхватила освобожденного Эриком ученика и вдохнула силу родной стихии. Ее собственное сердце мгновенно остановилось, окутанное тьмой небытия. Магнитные зажимы разлетелись в разные стороны прежде, чем ошарашенный Этьен смог хоть что-нибудь предпринять.
— Вот так вот, учитель.
Девушка плавно заскользила на туманных крыльях, развернувшихся за ее спиной. Она была мертва, и это давало ей ни с чем не сравнимую силу.
Этьен пытался сопротивляться. Пытался бороться, сквозь ужас, который вызывало у него жуткое существо, бывшее когда-то его любимой игрушкой. Но огненные копья и ледяные стрелы проходили сквозь сотканное из самой смерти тело, разрушая созданную им гармонию символов на стенах. А ужас все нарастал, пока не достиг пика, когда любые действия становятся невозможными.
И тогда страшное существо протянуло к нему руку, даря, наконец, избавление от ужаса и от жизни.
— Видела бы ты сейчас себя со стороны, радость моя!
Эрик закончил делать парню искусственное дыхание, убедился, что тот уже вполне жив, и теперь с восторгом рассматривал Альбину. Или то, чем она стала.
Ангел смерти, будто сотканный из серого тумана небытия выглядел более чем впечатляюще. Магистр даже подумал, что если бы люди знали, что смерть выглядит подобным образом, человечество вымерло бы. По крайней мере, его мужская часть.
— Маньяк! Что за реакция на присутствие смерти? — голос был холодно-потусторонним, но уже вполне человеческим.
Ставшие в момент преображения идеальными черты постепенно возвращались к привычному виду, крылья растворялись, а ноги Альбины плавно коснулись пола.
— Жаль. А я уже представил, как появлюсь с тобой под руку на совете.
— Что плохого тебе сделали остальные магистры?
Некромантка усмехнулась, но вдруг сдавленно захрипела, схватилась за сердце и упала на колени. Смирившееся уже со смертью тело сопротивлялось идее снова начать жить.
— Что? Альбина, что? — Эрик бросил слабо шевелящегося Кирилла и одним прыжком оказался рядом с ней, готовый ко всему, что угодно.
— Нет, ничего, просто первый вдох. Больно.
И она прижалась к такому надежному мужчине, вдруг поняв, что снова может верить людям. Ну, этому человеку, по крайней мере.
— Все с тобой ясно. Эй, парень, если ты все же жив, то покажи-ка нам, где тут душ. И кровать. Лично я сейчас никуда не поеду. Да и вам, ожившие мои трупики, тоже неплохо было бы выспаться после таких приключений.
Слов было много. Много было ненависти, ярости, боли, вины. Он ведь мог почувствовать ложь. Да он ее и чувствовал, просто не хотел в это верить. Хотел, чтобы нашелся хотя бы один человек, который бы ценил его. А тут целый отец. Как тут было не поверить?
