Марина Комарова - Враг Хозяина Штормов ((Йенгангер не дышит))
— Перед смертью торговец сказал, что убить меня — твой приказ.
Брови скрёмта удивлённо поползли вверх.
— И ты поверил? Скрёмт не может заставить человека служить ему.
— Не поверил, — ответил я, — поэтому и оказался здесь.
— Вот уж не думал, что Хишакх окажется столь преданным слугой, — неожиданно расхохотался он. — Правда, вот господина себе выбрал не того.
— Поэтому ты решил предать его раньше, чем он тебя? — не удержался я.
Смех прекратился, взгляд резко стал холоднее и острее стали Гунфридовых кинжалов. Скрёмт даже подался вперёд.
— Я не выбирал его, йенгангер, — в голосе появились угрожающие шипящие нотки, — единственное, чего я хочу, увидеть, как эта тварь сдохнет в муках.
Я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Несмотря на то, что Сирген Бессмертник уже четыреста лет как мертвец, я понял, почему Хозяин Штормов убил его одним из первых. Слишком сильна древняя кровь. Ох, не зря люди говорили, что без Морского владыки тут не обошлось.
Но всё же собрался и произнёс, криво улыбаясь:
— Я тоже.
Сирген откинулся назад:
— Даже теперь, когда закончился мой срок службы, я всё равно не могу причинить ему вреда. Замок, Уло и я — единое целое. Будь во мне хоть искра жизни, как у тебя…
— Нет!
— Понимаю, йенгангер, не переживай. — Смешок, только вот радостного в нём ничего не было. — Если будешь делиться со всеми, самому ничего не останется. Сколько уже Уз скрепляет твоё сердце?
Во рту почему-то мгновенно пересохло. Чёрная лента Уз — связь, которая навек устанавливается между Посредником и тем, с кем он заключил договор.
— Много. Я не могу об этом говорить.
Сирген знает про Узы. Значит, понимает — когда Посредник освобождает дух покинувшего мир живых, то забирает его долги себе. Такая ноша не каждому по плечу, не нужно желать моей жизни. После того, как Посредник их выполняет, дух отдаёт ему свои силы и знания.
Сердце кольнуло, я шумно вздохнул.
Скрёмт кивнул:
— Понимаю. Но, кажется, станет на одни больше.
Кривая усмешка на губах, но серые глаза абсолютно серьёзны.
— Я призываю тебя, Посредник. Отомсти за Сигрид, Волчью пророчицу и Сиргена, Слышащего море по прозвищу Бессмертник. Уничтожь Хозяина Штормов!
* * *В комнатке на втором этаже, которую я снимал у Гутрун, было тепло и уютно. Пахло травами и горьковато-сладким амром. Уезжать совсем не хотелось. Раннее утро — время утбурда, когда люди ещё не проснулись, а нечисть не спряталась в свои норы. Но тянуть не стоило, чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше.
— Гутрун, — я старался говорить как можно мягче и спокойнее, — я не возьму с вас денег. Ярни, увы, не вернуть. Но скрёмт больше не появится.
Хозяйка постоялого двора медленно подняла на меня взгляд. За то время, пока я был у Сиргена, она стала… старше: в рыжем золоте волос появилась седина, возле рта — паутинка морщин, которых ранее я не замечал.
— Господин Оларс, вы всегда были нашим другом. Моим и Ярни. Поэтому я прошу вас взять плату как благодарность. Труд должен оплачиваться. К тому же вы едете на север. Там хуже… намного хуже, чем здесь. И совсем не так, как раньше.
Она почти силой вложила в мою ладонь кожаный мешочек, набитый монетами.
— Гутрун!
— Оларс…
Я вздрогнул. На мгновение показалось, что в её голосе звучат интонации Кайсы Глёмт — моей матери. Именно так она обращалась, когда я делал что-то не то. Не ругала и не кричала, но мягкий укор, появлявшийся в низком бархатном голосе, заставлял мигом чувствовать себя маленьким нашкодившим ребёнком.
— Господин Оларс, — тут же исправилась она. — По возрасту я могла бы быть вашей матерью. Поэтому, пожалуйста, послушайте меня. К тому же… вы избавили деревню от скрёмта. Это не мало.
Сказав это, она вышла из комнаты, оставив меня одного.
Вздохнув, я посмотрел на зажатый в ладони мешок. Слабеешь, Оле, слабеешь. Почему дал себя уговорить?
Но ответ был не нужен. После создания очередных Уз я чувствовал себя отвратительно: воспринимать окружающее получалось через раз, голова гудела как улей с дикими пчёлами. Самой страстной мечтой было отыскать тихий уголок и заснуть. Ещё в голове крутились слова Сиргена: «Если понадобится помощь в море, разыщи Фьялбъёрна Драуга и скажи, что тебя прислал Бессмертник». Где-то я уже слышал это имя. Но где? Память помогать в этом вопросе явно не желала. Ладно, будет ещё время.
Я покинул комнатку, быстро спустившись вниз по скрипящим ступенькам. На улице было прохладно и немного сыро. Йорд уже оседлал лошадей и ждал меня.
— Господин Оларс…
— Задерживаться не стоит, нужно как можно быстрее покинуть Раудбрёмм, — тон вышел раздражённым и недовольным. — Поедем к реке, а там вверх.
Сейчас я не отличался особой любезностью. Рисе вздохнул, зная, что спорить после создания Уз, глупо. Я подошёл к Аяну и мягко погладил по шее. Конь фыркнул и дёрнул ушами. Утреннее приветствие нечто вроде обычая. Без этого Аян начинал капризничать и вел себя ещё хуже, чем я.
— Господин Оларс, — в голосе Йорда появилась настойчивость.
— Что? — Я оседлал коня и недовольно глянул на слугу. — Мы рассчитались и всё забрали. Что ещё? И садись уже, хватит стоять.
Йорд проигнорировал мой тон.
— Не так много, как может показаться. — В голосе рисе проскользнуло ехидство, всё же его покладистость испарялась очень быстро. — Он, — Йорд ткнул пальцем куда-то в сторону, — хочет ехать с нами.
— Он? — сдержав желание треснуть его чем-то тяжёлым, я повернул голову и замер. К нам на пегой лошадке приближался спасённый от рабства фоссегрим. Сейчас он выглядел намного лучше, чем раньше, но всё равно был бледен.
— Какого ут… — начал было я.
— Лошадь подарила Гутрун, — тут же ответил рисе, будто это было важнее всего. — А Арве… Он сказал мне. Ну, при помощи флейты, что вам понадобится его помощь, когда вы доберётесь до Хозяина Штормов.
— Мне?!
Мальчишка тем временем подъехал ко мне и протянул руку. На раскрытой изящной ладони лежал медальон из чёрного серебра. Голова волка, обрамлённая ветками бессмертника.
Я замер. Откуда? Но потом сообразил, чего хочет фоссегрим, и забрал медальон себе. На губах Арве появилась слабая улыбка, он кивнул.
— Ладно, потом поговорим, — буркнул я и махнул рукой, — едем. Время не ждёт.
Возражений не последовало. Йорд знает, когда лучше слушаться, а мальчишка просто… не слышит.
Деревня уже начала просыпаться, Раудбрёмм оживал. Скоро всё пойдёт с начала: загомонят торговцы, раздастся звон молотов из кузни, стук топоров лесорубов, визг и крики ребятни, смех и разговоры женщин.
