Кейт Якоби - Полет черного орла
— Я не дам тебе…
— Ты не можешь остановить меня, Карлан. Все уже совершилось. Будь благодарен мне за любезность: я говорю тебе об этом лично. Это ведь больше, чем в свое время сделал для меня ты, Гилберт!
Старик повернул коня и спустился с холма. Гилберт последовал за ним; оглянувшись через плечо на Нэша, он пробормотал:
— Мне очень жаль. У меня не было выбора: я должен слушаться своего деда.
Через мгновение Нэш остался на холме в одиночестве.
Годфри медленно и тщательно укладывал вещи, находя успокоение в размеренных движениях, вбирая в себя покой голых стен своей монастырской кельи. Вогн наконец оставил его в покое, но это ничуть не внесло мира в смятенную душу архидьякона. Поездка, в которую отправлялся Годфри, намечалась уже давно, но сейчас обстоятельства складывались так, что риск, может быть, был слишком велик. Однако что оставалось делать Годфри? Сидеть в четырех стенах, мучаясь невозможностью предпринять хоть что-то?
И его друзья встревожатся, если он без всяких объяснений просто не появится. Герцог Макглашен и граф Пейн и так балансировали над пропастью, и Годфри мог лишь попытаться проявить такую же храбрость.
Может быть, следовало сказать об этой встрече Мердоку… Но нет, заговорщики не захотели бы иметь дело с незнакомым им колдуном, они только усомнились бы в надежности самого Годфри. Он должен отправиться на встречу один.
Годфри очень тщательно все подготовил: должен был появиться посланец — будто бы из родной деревни архидьякона в западной провинции — с известием о болезни его брата. Ни у кого не возникло бы вопросов, если бы после этого Годфри отсутствовал две-три недели.
Еще одна ложь. Еще одно покаяние. В последнее время они накапливались с ужасающей скоростью. Правильно ли он поступает? Будет ли результат стоить всех принесенных жертв?
На такие вопросы лишь боги знали ответ — а они хранили загадочное молчание. Бросив последний взгляд на маленький деревянный триум на стене над постелью, Годфри поднял вьюк и вышел из кельи.
Он мог своим колдовским зрением обнаружить ее приближение, как разгорающуюся зарю погожего утра. Ее шаги по свежевыпавшему снегу были бесшумны, фигура не отбрасывала тени в темноте безлунной ночи. Ему казалось, что она существует в мире только для него.
Люк де Массе вышел из-под скрывавшей его арки на освещенное факелами пространство, чтобы она увидела его.
Валена была одета в плащ из тонкого синего бархата. Откинутый капюшон позволял видеть сияющие золотом и янтарем глаза и улыбку на прелестном лице. Как всегда, ее красота заставила его сердце забиться быстрее. Де Массе взял Валену за руку и увлек ее в тень стены. Одновременно он окинул колдовским зрением лестницу справа от них и переулок за ней. По крайней мере сейчас они были здесь одни.
Губы Валены коснулись его щеки, и она прошептала:
— Я слышала новости. Сколько у вас еще времени?
— Всего несколько минут, любимая. Если я задержусь, ворота запрут, и кто знает, что может случиться, если мне придется провести еще одну ночь в этом городе.
Валена немного отстранилась, и де Массе смог заглянуть ей в лицо. Сейчас перед ним была не полная чувственности соблазнительница, она не пользовалась своей силой малахи, чтобы привлечь его, как делала это с королем. Да в отношении его в том и не было нужды…
— Люк, я боюсь.
— Брезайла?
— Нет. Вы же знаете, я способна создать щит, который не позволит меня разоблачить. Дело в… приготовлениях. Что, если он ошибается?
Де Массе протянул руку и откинул прядь волос с ее лица.
— Мне кажется, вы больше опасаетесь того, что Нэш окажется прав.
— Тут нет разницы. Если ему удастся… Если его с ней соединят Узы, то я…
— Тихо, тихо, любовь моя. Я ведь обещал вам, что никогда не позволю ему причинить вам вред.
Валена кивнула, но в глазах ее все еще отражалась тревога.
— Он больше не разговаривает со мной, как раньше. Когда-то он делился со мной всеми своими планами. Теперь же, после трагедии в Элайте, между нами что-то стоит.
— Но вы же знаете, что он ревнует вас к Селару.
— Я с королем по его приказанию! Если Нэш хочет, чтобы я принадлежала только ему, почему он не найдет мне замену в постели Селара?
Де Массе теснее прижал к себе красавицу, обвив руками ее талию.
— Потому что нет больше никого, кому он мог бы так же доверять. Вы не осквернены теми Узами, которые он налагает на остальных своих подручных. Вы способны мыслить самостоятельно. Даже несмотря на то что Селар полностью под влиянием Нэша, он ведь обладает огромной властью. Нэшу нужно, чтобы рядом с Селаром были вы.
— Но сколько это продлится?
Де Массе мог только пожать плечами. Раздался крик стражника, предупреждающего о закрытии городских ворот. Нужно было уходить.
— Умоляю вас, вернитесь со мной. Расстаньтесь с Нэшем. Он не посмеет тронуть вас, если вы будете защищены всем могуществом малахи.
— Я не могу уехать, Люк. Если я покину его, Нэш останется без помощников — и какую надежду на успех тогда мы будем иметь? Нет, уезжайте без меня.
— Я вернусь, как только смогу. У вас будет по крайней мере несколько спокойных дней: Нэш только что уехал в Клоннет.
Лицо Валены затуманилось. Де Массе привлек ее к себе, стараясь утешить. Она на мгновение прижалась к нему и поцеловала.
— Я не позволю ему причинить вам зло, Валена, — твердо пообещал де Массе. — Верьте мне. Я вернусь быстро.
Он еще раз поцеловал Валену, повернулся и ушел не оглядываясь.
— Годет! — взревел Вогн. — Где наконец горячая вода?
— Несу, господин. — Годет вернулся с ведром горячей воды и вылил его в ванну, где лежал Вогн. — Я подам вам ужин в спальню, дядюшка.
— Почему это?
— Разве вы не собираетесь немного поспать? Вы работаете без отдыха с тех самых пор, как вернулись.
— Не важно. — Вогн закрыл глаза, наслаждаясь обжигающим теплом. — Нэш нашел какой-то способ обмануть Брезайл, но я знаю, что я на верном пути. Я не собираюсь останавливаться ни на минуту, так что отнеси ужин ко мне в кабинет.
Нэш, ехавший во главе отряда солдат, запрокинул голову, подставляя лицо лучам бледного зимнего солнца. Тепло почти не ощущалось, но это было лучше, чем ничего. Нэш потянулся всем телом, разминая затекшие после ночлега на жесткой постели в таверне мышцы.
Ичерн ехал рядом, но, как всегда, почти не раскрывал рта. Ему не хватало ума, чтобы поддерживать разговор на любую тему, кроме лошадей или драки на мечах, — а Нэша ни один из этих предметов не интересовал. Кроме того, ветер доносил уже соленый запах моря, и сердце Нэша билось быстрее, как всегда при приближении к ней, Союзнице.
