Оля Виноградова - Легкой поступью безумия
Улица заканчивалась тупиком. На ступенях предпоследнего дома развалился храпящий нищий в ужасающих вонючих лохмотьях. Подойти к нему и то было страшно. При нашем приближении он перевернулся на другой бок, загородив телом массивную дверь. Тем не менее, я и друг взошли на ступеньки. Единственный чистый островок, среди моря мусора, если не считать человека в тряпье. Он-то нам и нужен. Две монетки упали возле лица мужчины, а чтобы показать пропуск в Клуб пришлось наклониться и сунуть ему под нос руку с латунным кольцом на пальце. Увидев выгравированную на металле оскаленную собачью пасть, нищий отполз в сторону, пропуская меня и Франца к двери.
За ней находился спуск в подвал, но прежде здоровый головорез вежливо потребовал сдать оружие. Племянник Клеймора отдал ему шпагу, а я вынужденно рассталась с тростью. Здешних привратников не обманешь внешней безобидностью деревянной палочки. Слишком они опытны в определенной стороне людской жизни. Освещенная масляными лампами лестница привела нас в знакомое помещение с посыпанной опилками ареной. Пока на ней находился слуга, ровняющий покрытие граблями. Собак выпустят позже, когда соберется достаточно гостей, чтобы владелец бойцового Клуба сорвал хороший куш на ставках.
Франц выполнял свое обещание и оберегал меня: действительно не отходил от меня ни на шаг и не отпускал от себя - боялся, что наделаю глупостей, но я не собиралась идти напролом и приставать ко всем с вопросами. Глупо, и пустая трата времени. Мне мог помочь только хозяин Клуба. Он знает ответ наверняка. Рискованный шаг - сунуться к нему напрямую, зато результат будет быстрый, без всяких вокруг да около. Я присматривалась к перемещению слуг, кто в какие места уходит, что уносит и с чем возвращается. После часа наблюдения я выбрала двустворчатую сколоченую из грубых досок дверь сбоку от барной стойки. В коридоре за ней иногда маячили человеческие силуэты, они замирали, оперевшись на косяк проема, но в зал не выходили.
Помещение заполнилось на треть. Безликими темными плащами, кто-то уже пьяным голосом нетерпеливо требовал выпустить на арену псов. Я брезговала пить местный алкоголь. Он несправедливо носил название благородных напитков, представляя собой подкрашенный спирт плохого качества, а вот Франц не отказывался пропустить пару стаканчиков. Чистота посуды и рук, что ее касались, друга ничуть не смущали. Атрибуты полностью соответствовали месту. Толпа загудела и разразилась аплодисментами - на арене появились два питбуля. Молодой пятнистый самец разглядывал своего покрытого старыми шрамами соперника с интересом и превосходством. Глаза второго просто обещали смерть.
Собаки сцепились после сигнала, безраздельно завладев вниманием зрителей. Франц не был исключением. Пробившись к ограждению, он стал наравне со всеми подбадривать выкриками собак. Я не смотрела, не давая возбуждающим эмоциям жаркой схватки захватить меня и увлечь в круговорот чувств. Улучив момент, я протиснулась сквозь неохотно расступающуюся толпу и подошла к бару. Стоило слуге отвернуться на миг, как я стремительно проскользнула за боковую дверь и направилась прямо по коридору. Меня обнаружили секунд через тридцать, заломили руку за спину и грубо прижали к стене. Капюшон свалился с головы, открывая золото волос и нежную кожу лица. Сердце екнуло, а кровь, получив порцию адреналина, устроила в голове свистопляску.
- Что тебе здесь надо? - от мужчины разило перегаром и потом. Я инстинктивно прекратила дышать, чтобы удержать в желудке ужин.
- Я хочу поговорить с владельцем Клуба, - жестко ответила я, щедро присыпав слова ледяным презрением. Язык у меня острее, чем бритва. Пусть раны оставляемые им невидимы, но не менее кровоточивы.
- А больше ты ничего хочешь, крошка? - мужчина прижался ко мне всем телом. - Развлечься, к примеру! - головорез хрипло рассмеялся, сунул свою лапу мне между ног и прижал меня к своим чреслам. - Знаешь, как мы умеем развлекаться, не чета вам, аристократам…
Я проваливаливаюсь в пустоту, где все ничтожно. Где ничто не имеет значения. Я падаю вечность и знаю - мне не достичь дна, а сверху летят золотистые блестки, крошечные частицы рэ… Дерево хрустнуло и рассыпалось под моими пальцами, возвращая в реальность. Мелкие истончающиеся крошки кружил из ниоткуда налетевший ветер…
- Мой Бог, лерея! - потрясенно воскликнул головорез и отступил на шаг, словно завороженный глядя на щепки в воздухе, постепенно распадающиеся на невесомую пыль.
Дыхание. Выровнять. Унять заходящее в беге на месте сердце. Спокойно, Алесса. Ничего страшного не произошло. Все уже в порядке. Тебе ничего не угрожает. Никто не посмеет связаться с сумасшедшей лереей. Все прекратилось. И теперь я являюсь хозяйкой положения.
- Дааа, - удовлетворенно протянула я. - Если не хочешь неприятностей, немедленно проводи меня к своему хозяину. Я всего лишь хочу задать один вопрос… И он ответит мне или… Будет отвечать на него… ищейкам! - мужик попятился от меня, но теперь я преследовала его и подойдя близко схватила за яйца и сжала. Вдох сквозь зубы со свистом… Унизительно? А каково было мне… - Я не хочу причинять вреда, поэтому не вынуждайте меня использовать печати, - я блефовала, уповая на неведение мужчины и повсеместные заблуждения относительно рэ. Он поверил, его выдали поднятые вверх трясущиеся руки. Приятно… наблюдать за чужим страхом пятнами расползающимся по одежде. Я отпустила его. Противно, да руки помыть негде…
Головорез, минут назад считавший себя непобедимым, кивнул несколько раз и сделал шаг вперед. Буду считать это официальным приглашением познакомиться с закулисной жизнью бойцового Клуба. Мужчина направился вперед, ежесекундно оглядываясь на меня. Отличная возможность нанести удар по голове и оттащить в укромный закуток тело, чтобы окончательно прикончить, но я не для этго сюда пришла. В странном месте, приходят в голову странные мысли. Тихий нервный смешок… Очередной взгляд головореза. Ага! Он полностью уверился в моей ненормальности!
- Обожди… те, - коротко проронил слуга. Я заслужила пару уважительных ноток в его тоне. Мужчина скрылся за дверью, последней перед поворотом коридора налево. Он находился там всего миг, после чего вернулся и пригласил войти.
Человек за письменным столом оказался мне не знаком, но тонкая кость, незагорелое чисто выбритое лицо и ухоженные руки, в которых мужчина крутил заточенное перо, однозначно указывали на наличие голубой крови в его жилах. Даже нарочито дешевая одежда, купленная в магазине готового платья, не могла скрыть этого. Не то, чтобы неожиданность, но неприятно осознавать, что кто-то из аристократии зарабатывает деньги на собачьих боях. Купается в этой грязи и не испытывает угрызений совести.
