Коллектив авторов - Зимняя магия. Сборник рассказов.
Я старалась держать себя в руках. Мне не пристало плакать и рыдать, как деревенской девчонке, которую бросил ветреный парень — мне, последней жрице Асиэль. Мне требовалось выжить во что бы то ни стало, а слезы при этом не то что не помогут — только помешают.
Да, я была уверена, что осталась одна из Храма. Мне мало что удалось заметить за то короткое время, пока меня поднимали с постели, наскоро одевали во что попало и быстро выпихивали через потайной ход, о котором знала только Мать Алисия, но эти картины всю жизнь будут стоять у меня перед глазами и приходить в ночных кошмарах.
Широко распахнутые ворота, сквозь которые врываются белоснежные кони с двумя винтообразными рогами на лбу, на которых сидят угловатые всадники в ослепительно-белых плащах.
Три дайны-Настоятельницы, пытающиеся закрыть Храм от нападавших полупрозрачной стеной, потрескивающей от вспыхивающих в ней синеватых молний, и бессильно падающие, когда их силы иссякли.
Толстая повариха Маркела, сковородкой охаживающая наседающую на нее высокую фигуру в белом плаще.
Дайна Леанна, с неожиданной ловкостью эльфа всаживающая в Бездушных одну стрелу за другой и нецензурно ругающаяся, потому что стальные наконечники не пробивали окаменевшую кожу живых мертвецов, а серебряные давно кончились.
Молоденькая послушница, только недавно поступившая в Храм, распростертая на ступенях лестницы, и темное пятно, расползающееся из-под нее.
— Мать Алисия, — торопливо заговорила я, буквально уткнувшись в до боли знакомую тунику, пахнущую лавандой и тысячелистником. — Я тоже могу помочь. Пусть у меня слабые способности к магии, но…
— Нет. Ты должна выжить, дитя мое, — жестко произнесла она и поцеловала меня в макушку. — Ты — наша последняя надежда. Иди же, и пусть Асиэль будет с тобой.
Я всхлипнула и со злостью отогнала назад слезы, мешавшие различить высокие сосны, мелькающие по сторонам. Мать Алисия умерла ровно через две секунды после того, как я вылетела через узкий проход в стене. Заклинание, висевшее на кончиках ее пальцев и грохот, раздавшийся за моей спиной, не давали повода сомневаться в этом. Она взорвала и себя, и стену, завалив дорогу, по которой я умчалась. Но Бездушные каким-то образом нашли способ перебраться через груду камней и сейчас догоняли меня. Я еще не видела и не слышала их, но каким-то внутренним чувством понимала, что это так.
— Касса, быстрее… Ты же не хочешь оказаться разорванной клыками двурогов?
Кобылка всхрапнула и прыгнула, перелетая через подозрительный сугробчик, могущий оказаться как медвежьей берлогой, так и обиталищем кого-то пострашнее, к примеру, химеры. Еще несколько минут мы летели по зимнему лесу, прислушиваясь к звукам за своей спиной — не подобрались ли преследователи? Во мне начинала расцветать слабая надежда — может быть, мне удастся выжить? Скоро лес закончится и останется лишь пересечь долину, а там уже близко граница с соседним государством, где мне обязательно помогут. Местные жители с уважением относились к Храму Асиэль, жрицы которой лечили всех нуждающихся, а женщины считали, что наша богиня может избавить от бесплодия, и небеспочвенно считали, надо сказать. В Храме никогда не было охраны, потому что никому и в голову не могло прийти, что на него могут напасть.
И вот теперь он разрушен… Разрушен Бездушными — противоестественными тварями, созданными Повелителем ради собственного удовольствия. Чем темному магу, выбравшему такое претензионное имя, помешал мирный Храм, служащий только делу света?
Я еще раз шмыгнула носом, отгоняя навернувшиеся слезы, и вдруг замерла. К стуку копыт и биению сердца прибавился еще один звук — приглушенное рычание.
— О нет, только не это, — простонала я. — Касса, быстрее, пожалуйста!
У лошади, тоже услышавшей страшный звук, с каждой секундой становившийся все громче, словно выросли крылья, и она буквально летела над поверхностью земли, едва касаясь ее копытами, но огонек надежды заменился отчаянием — не успеваем, не успеваем, не успеваем…
Мы миновали последние сосны и выскочили в долину, покрытую белоснежным, отливающим серебром в неверном лунном свете, снегом. Я натянула поводья.
— Стой, Касса. Мне все-таки придется поработать…
Я спешилась и повернулась лицом к лесу, спокойному на вид, но навевающему такой ужас, что кровь стыла в жилах. Рычание принадлежало Костяным Псам — еще одна милая зверушка Повелителя. Немногие видели их, и еще меньшее количество свидетелей доживало до того, чтобы поделиться своими наблюдениями. По внешнему виду Псы совершенно не были похожи на собак, хотя, возможно, при их создании собаки все-таки участвовали. Это были громадные, доходившие взрослому человеку до плеча, скелеты без малейших признаков плоти. В пустых глазницах вытянутого, удлиненного черепа с оскаленными острыми зубами красным огоньком горело подобие глаз. Магия, создавшая их, снабдила адские создания потрясающим нюхом, который невозможно было отбить обычными способами — водой, пахучими травами или «красной отравой». Но, что сделано магией — магией же может быть и устранено…
Я сосредоточилась, взывая к Асиэль. Меня не обучали магии целенаправленно, как других послушниц, поскольку Мать Алисия не нашла во мне особых способностей к ней. Но, увидев мои слезы — а что еще могла сделать пятилетняя девочка, узнав, что не предназначена для жизни в Храме, где провела всю свою короткую жизнь и предполагала оставаться там и дальше, как не расплакаться? — улыбнулась, погладила по голове и успокоила, сказав, что зачатки есть, а остальное может прийти с возрастом.
— И с помощью Асиэль, — она возвела очи к небу, — ты сможешь колдовать, девочка…
Так и произошло. С течением времени я стала способна плести небольшие заклятия, как правило, бытовые — отогнать комаров или призвать к себе потерянную вещь. Но сейчас мне требовалось воздействовать на Псов и хотелось верить, что принцип будет тот же самый, что и с кровососущими тварями — не дать им почувствовать твой запах. Но ничего больше я все равно не умела делать…
— Dargast vlenn shahatenn… — мои руки вытянулись вперед, и на них начало формироваться светло-зеленое туманное облачко. Меня несколько удивило, что оно значительно темнее и, если можно так выразиться, плотнее, чем прошлым летом, но сейчас некогда было обращать на это внимание.
— Harast tar ga'sten! — я тряхнула руками и сбросила облачко, увеличившееся в размерах, в сторону леса, и оно, не торопясь, поплыло к высоким соснам.
— Все, Касса, поехали, — заторопилась я, взлетая в седло и вновь не позаботившись поправить юбку. — Быстрее, пожалуйста!
