Тэд Уильямс - Война Цветов
На этой двери висела медная табличка — пустая, без надписи. Телохранитель потянулся к ручке, но высокий остановил его, открыл дверь сам и прошел внутрь вместе с двумя своими спутниками. Охранники остались топтаться в коридоре, где искры потрескивали в мягком покрытии у них под ногами.
Громадную комнату за дверью тоже освещали потолочные окна, из-за чего она казалась подпертой косыми солнечными столбами. В спертом воздухе перемешались запахи, которые смертному показались бы неприятными и даже ужасающими. Вошедших, несмотря на высокоразвитые органы чувств, здешние ароматы не пугали, но когда их кошачьи глаза привыкли к чередованию полос света и тени, двое шедших позади замедлили шаг, а потом и вовсе остановились, явно пораженные тем, что окружало их.
Это действительно был своего рода пакгауз, но даже в этом городе, самом древнем и таинственном из всех городов, вряд ли нашелся бы второй такой склад. Лучи с потолка выхватывали из мрака многое, но мало что освещали — и то немногое, что было на виду, выглядело очень странно. Человекоподобные фигуры, возможно, статуи, застывшие в тысяче разных поз, заполняли помещение, как безмолвные зрители. Некоторые из них лежали на боку, и руки их, ранее простертые к небесам, теперь словно хватали за ноги стоящие изваяния. Фигуры эти составляли лишь часть экспозиции, и многие другие предметы поддавались узнаванию не столь просто: чучела, шкуры и кости фантастических зверей; открытые ящики, набитые ржавеющим оружием и меняющими цвета тканями; урны, гробы и перевернутые сундуки с украшениями всякого рода, от золотых и серебряных до черных, как уголь. На полу валялись небрежно раскиданные драгоценные камни. На стенных полках теснились сосуды с вещами, которые не хотелось рассматривать вблизи: там виднелись глаза и лица, ничем, впрочем, не напоминающие человеческие. Из других склянок, матовых, одни были тщательно запечатаны, другие едва притворены — к ним либо часто наведывались, либо их содержимое вырвалось на волю само по себе. Ярлыков на сосудах не было, и даже знаки, оставленные на полках блестящим порошком с явно определенным смыслом, не позволяли разгадать, что в них находится.
С потолка на проволоке свисали не менее загадочные объекты — воздушные змеи из кожи, лампы, будто бы горящие, но не дающие света; под самым потолком вращалось, словно подхваченное вихрем, целое облако из перьев — белые пушинки трепетали в одном из световых столбов, но не разлетались, несмотря на силу крутящей их воздушной струи.
Самый высокий из трех посетителей дошел до дальнего угла, куда не достигал свет. Двое других, удовлетворив первое любопытство — а возможно, испытывая совсем другие эмоции, — устремились за ним с быстротой, которая у менее грациозных созданий сошла бы за спешку, и остановились за спиной у своего предводителя.
Фигура, сидящая в темном углу, шевельнулась.
— Добро пожаловать, лорд Чемерица.
— Я получил ваше послание, — кивнул высокий.
Сидящий опять пошевелился, но не встал и, к невысказанному, но явному облегчению спутников Чемерицы, не вышел из мрака. На Устранителя Неудобных Препятствий смотреть всегда не слишком приятно, особенно у него дома.
— И решили посетить меня лично. Очень любезно с вашей стороны, очень обязательно. Не думаю, чтобы ваши спутники бывали здесь прежде.
Чемерица, снова кивнув, представил их: светловолосого и другого, сурового, с волосами еще темнее, чем у него самого, — из-за своей полнейшей черноты они казались ненастоящими.
— Лорд Наперстянка и лорд Дурман.
— Да, я знаю. — Из темноты донеслось нечто вроде одышливого «кхе-кхе».. — Извините, господа, что не подаю вам руки.
— Ничего, не беспокойтесь, — с чуть излишней поспешностью ответил лорд Наперстянка.
— Итак, время пришло? — произнес Дурман, первый советник парламента и вторая по значению персона в Эльфландии после Чемерицы. Его холодные глаза не уступали чернотой волосам, но косматые брови были совершенно белые, как будто только они и состарились за все его бессчетные средние годы.
— Думаю, да, — сказал Устранитель. — Согласно вашему поручению, лорд Чемерица, и полученной от вас плате, я пристально слежу за ситуацией. Если промедлить еще немного, можно упустить момент.
— А вы уверены, что мы его уже не упустили? — Бледное лицо и ровный голос Чемерицы не выдавали никаких чувств, но было бы безумием полагать, что внутренне он не испытывает нетерпения, причем самого жадного.
— Я ни в чем не уверен, но считаю это крайне маловероятным.
Чемерица отмел уточнение взмахом руки.
— В таком случае начнем. Скажите, как до него добраться.
— Это не так просто. Я нашел его для вас, и во всем остальном вам без меня тоже не обойтись.
— Кого же послать за ним? — нахмурился Дурман. — Одного из нас? Или вас самого?
— «Кого» не совсем то слово. — Устранитель снова издал свой шелестящий смешок. — Вы все уже использовали свой лимит по эффекту Клевера, и я тоже не могу больше совершить путешествие в тот мир, поверьте мне на слово. К тому же я очень сомневаюсь, что на нашей стороне найдется охотник, достаточно сильный и надежный, чтобы совершить переход и найти добычу; грубая сила без интеллекта и интеллект без силы равным образом потерпят крах, а второго шанса, учитывая быстроту происходящих перемен, может и не представиться.
— Стало быть, послать некого? — с видимым облегчением спросил Наперстянка.
— Я не говорил этого — я сказал только, что «кого» — неверное слово. — Устранитель со странным чмокающим звуком отодвинулся чуть дальше в темноту. — Принесите мне, пожалуйста, то, что требуется. Я опишу вам эти предметы.
Пока Наперстянка с Дурманом разыскивали зеркала, Чемерица стоял, небрежно заложив руки в карманы брюк. В угол, где сидел Устранитель, он не смотрел — возможно, из учтивости, хотя таковой и не славился. Он еще не видел Устранителя в этом самом откровенном из его обличий, но повидал много такого, что его почтенные сподвижники и вообразить себе не могли — и даже не поморщился при этом.
— Вы должны понимать, что мы переступаем черту, — сказал он, глядя, как Дурман перебирает стопку картин в рамах. — Это не то, что было в деле с нерожденным младенцем. В случае неудачи нас всех может поглотить Забвение, включая и вас.
— Для меня это не столь уж страшно, милорд.
Чемерица обеспокоился было, но тут же отвлекся: фигура во мраке колыхнулась и даже как будто собралась выйти на свет.
— Не трогайте это! — крикнул Устранитель надтреснутым, но поразительно громким голосом. — Поставьте на место!
