Брент Уикс - Путь тени
В конце концов Азот решил поручить охрану Куклы двоим большим, которые встали на его сторону одними из первых, и старался в течение дня не выпускать подругу из виду.
Однако внимание его часто рассеивалось. Давали о себе знать бессонные ночи. В голове все перемешалось. Еще немного, и он совершит непоправимую ошибку. И все из-за того, что ему не хватало смелости убить Крыса.
Следовало теперь же собрать в кулак все свое мужество. Момент был самый что ни на есть подходящий. Незадолго до полуночи Крыс куда-то ушел с двумя большими, а по возвращении наверняка собирался лечь спать. Дрых негодяй всегда как младенец. А у Азота был нож. Теперь даже не один — тот же самый парень украл со склада второй, настоящий. Требовалось всего лишь подойти к Крысу и воткнуть в него клинок. Куда-нибудь в живот — так будет надежнее. Даже если верные псы отнесут Крыса к целителю, на лечение уйдут все его сбережения. Задаром с цеховым никто возиться не станет. Надо дождаться его возвращения, встать и выйти, будто бы по малой нужде, а на обратном пути убить его.
Уберечь Куклу от беды можно лишь так.
Азот прекрасно понимал, что значит стать мокрушником. Все переменится. Наемные убийцы — как острый нож в кромешной тьме. Азот научится драться и убивать. Не просто узнает, как это делается, а сам станет убийцей. Эта мысль преследовала его, как пристальный взгляд Куклы. Взгляд этот ничего особенного не значил, если только Азот не смотрел ей в глаза. О подробностях убийства он не задумывался. Но нередко вспоминал, как Дарзо Блинт посмеялся над их цехом — над Крысом и всей его небольшой армией. Бесстрашный Дарзо Блинт, подобием которого мог стать и Азот.
Блинт заберет его. И Азот никогда не возглавит «Черного Дракона». Покинет даже команду ящерок, и правильно сделает. Он не желал, чтобы дети смотрели на него, как на отца, а большие заглядывали ему в глаза, видя в нем свое спасение. Ведь защитить Азот не мог даже самого себя. Весь этот спектакль был поставлен Крысом. Азота Избавителя не существовало, а ящерки этого не понимали.
Звук раскрывающейся двери известил о появлении Крыса. Азот так перепугался, что заплакал бы, если бы не знал, что по его просьбе не спит Барсук. Лить слезы перед своими большими он просто не мог. Но знал, что рано или поздно Крыс подойдет к нему, заставит своих дружков вытащить его и учинит над ним такую чудовищную расправу, что издевательства над Джарлом покажутся смехотворными. Однако Крыс, как Азот и предполагал, сразу ушел в свой гарем, улегся и через несколько мгновений заснул.
Мокрушники не плачут. Азот постарался успокоиться и прислушался, проверяя, спят ли охранники Крыса.
Мокрушники никого не боятся. Они могут убивать. А все перед ними дрожат. Мокрушники нагоняли ужас даже на Са'каге.
«Если я так и пролежу здесь, тем более усну, то назавтра или через неделю Крыс со мной расправится. Тогда будет вовсе незачем жить, — размышлял Азот. Он видел по взгляду Крыса, что ждать черного дня остается недолго. — Лучше уж мне его убить».
В мечтах он рисовал себя героем, воспетым бардами. Представлял, как вернет Джарлу деньги, как поможет Джа'лалиэлю, как все будут благодарить его за избавление от Крыса, как вдруг заговорит Кукла и как она, глядя на спасителя с восторгом, назовет его настоящим героем.
Фантазии казались глупыми, а быть глупцом Азот не желал.
Ему захотелось по-маленькому. Он, злясь на себя, встал и пошел к задней двери. Стражи Крыса даже не шелохнулись.
На улице было холодно и несносно воняло. Деньги из копилки Азот постепенно тратил на пропитание ящерок. Сегодня он купил рыбу. Вечно голодные дети съели ее вместе с внутренностями и отравились. Азот, справляя нужду, вдруг подумал, что следовало оставить кого-нибудь на страже. Еще один промах с его стороны!
Изнутри послышался шорох. Азот, зашнуровывая штаны, всмотрелся в темноту, но ничего не увидел. Он совсем сходил с ума. Пугался каждого звука. Стоило спящим цеховым крысятам перевернуться с боку на бок, и он уже воображал себе невесть что.
Его губы внезапно растянулись в улыбке, а рука сама собой легла на рукоять ножа. Пусть он знает далеко не все и многое не зависит от его желаний, понятно, что должен сделать сейчас.
Крыс должен умереть. Вот и все. Что случится после этого с Азотом, по большому счету не имело значения. Пусть его благодарят или тоже убьют, он в любом случае прикончит гада. Крыса следовало уничтожить прежде, чем он причинит страдания Кукле. То есть немедленно.
Приняв твердое решение, Азот сжал в руке нож и пошел назад. Крыс спал, окруженный гаремом. Азоту предстояло всего лишь свернуть со своего пути шага на два. Если окажется, что охранники Крыса не спят, Азот притворится, будто споткнулся, и воткнет нож в живот мучителю. Потом пырнет его снова и снова, чтобы уж наверняка убить, пусть даже Азот поплатится за это собственной жизнью.
До цели оставалось шага четыре. Взгляд Азота случайно упал на то место, где он обычно спал. Барсук лежал на спине, на его шее чернела тонкая полоса. Глаза распахнуты, но он не двигался.
Куклы не было. Не было и Крыса.
9
Азот лежал в темноте, не в силах даже плакать. Однако и в своем ослепляющем потрясении он знал, что большие Крыса не спят. Вот чего они все так долго ждали. Азот вышел буквально на минуту-другую, и Куклу тут же утащили. Если он даже разбудит весь цех, ничего не изменится. Перепуганный до смерти, окутанный тьмой, Азот не знал, кто из дружков Крыса ушел, а кто остался. А если бы и знал, что это изменит? Он все равно не выяснит, куда они отправились. И если даже выяснит, что можно сделать?
Мысли в голове путались. «Будь я проклят, — думал Азот, глядя на провисший потолок. — Я слышал, все слышал и не рванул ей на помощь».
Он лежал и лежал, совершенно убитый. Сменились дозорные. Взошло солнце. Зашевелились, пробуждаясь, цеховые крысята. Азот, не в силах двинуть ни рукой ни ногой, все смотрел и смотрел в потолок, мечтая, чтобы он обвалился, чтобы рухнул весь мир вокруг.
Начался новый день. Дети визжали, младшие дергали Азота, что-то крича. Что-то про Барсука. Кто-то о чем-то спрашивал. Отовсюду звучали слова. Слова — пустой звук. Азота схватили за руку и дернули, но он был где-то далеко отсюда.
Очнуться ему пришлось скоро. Из полузабытья его мог выдернуть единственный звук: смех Крыса.
Азот, содрогаясь, рывком сел. Нож до сих пор был при нем. На полу темнела засохшая кровь, но Азот ее почти не видел. Вскочив на ноги, он пошел к двери.
Послышался очередной взрыв мерзкого хохота, и Азот побежал. В ту секунду, когда его нога ступила на порог, он заметил краем глаза, что дверная тень растягивается и прыгает вперед со скоростью и четкостью паука-каменщика, которого Азоту доводилось видеть лишь раз в жизни. Он налетел на эту тень, будто на стену. Его вытащили наружу и толкнули в затемненный проход между зданием и пестревшими рядом развалинами. У Азота пошла кругом голова.
