Ллойд Александер - Тарен странник
Тарен, который внимательно слушал короля Смойта, при последних его словах согласно кивнул.
– Я раньше не задумывался над этим, – тихо сказал он, – но в самом деле, только свободная воля и желание рождают настоящую верность и преданность.
– Всё! Хватит умных разговоров! – вдруг вскричал Смойт. – От них у меня только болит голова и пересыхает глотка. Давайте лучше еще немного поедим и выпьем. Забудь о Зеркале. Оставайся со мной в моем королевстве, мальчик мой. Езди на охоту, пируй и радуйся жизни. Здесь ты нарастишь на свои хилые косточки немного мяса и сделаешь это быстрее, чем шатаясь по свету со своими глупыми затеями. И это, мой мальчик, хороший совет. Подумай!
Но, убедившись, что отговорить Тарена не удастся, Смойт добродушно согласился дать путникам все необходимое для дальнего и трудного путешествия. На следующее утро после обильного завтрака, который, по словам Смойта, неплохо возбуждает аппетит перед обедом, король сам повел их в свою сокровищницу. Здесь они могли выбрать себе оружие по руке и по вкусу.
Тарен только начал перебирать свернутые кольцами веревки, седельные сумки, кожаную сбрую, как в сокровищницу с криком ворвался один из стражей замка.
– Сир! – выпалил он. – Прибыл всадник от лорда Гаста. Налетчики из крепости лорда Гориона украли любимую корову Гаста, а с ней и все стадо!
– Клянусь собственной печёнкой! – проревел Смойт. – Как он осмелился возбуждать вражду в моем королевстве? – Колючие кусты бровей короля соединились, а лицо его сравнялось цветом с рыжей бородой.
– Люди Гаста вооружены. Они выступили против Гориона, – торопливо выкладывал стражник. – Гаст просит твоей помощи. Ты поговоришь с его вестником?
– Поговорить с ним? – еще больше взъярился Смойт, – Я закую его хозяина в железо за то, что он посмел нарушить мир без моего позволения! Клянусь всеми своими потрохами!
– Заковать Гаста в железо? – слегка смущенно спросил Тарен, – Но Горион украл его корову…
– Его корову? – загремел Смойт. – В самом деле его корову? – вдруг захохотал он, – Да будет тебе известно, Гаст украл ее в прошлом году у Гориона. А до этого Горион украл ее у Гаста. Никто из них толком и не знает, чья эта корова на самом деле. Эти задиры всегда ссорятся. А нынешняя жара и вовсе вскипятила их кровь. Но я охлажу их норов! В моей темнице! Запру и Гаста, и Гориона, обоих разом!
Смойт схватил громадный топор.
– Я пойду и приволоку их сюда за уши! – не унимался он. – Они хорошо знают мои темницы! Частенько там охолаживались! Ну, кто со мной?
– Я поеду! – выпрямился бард, глаза его загорелись, – Клянусь Великим Белином, Ффлевддур Пламенный никогда не пропустит битвы!
– Если вы просите нашей помощи, сир, – начал Тарен, – мы с готовностью пойдем с вами. Но…
– Тогда на коней, мой мальчик! – не дослушал его Смойт, – Ты увидишь, как вершится правосудие! Я добьюсь мира между Гастом и Горионом, если даже мне придется для этого разбить им головы!
Размахивая боевым топором, Смойт бросился прочь из сокровищницы, выкрикивая приказания направо и налево. Дюжина воинов, не медля ни секунды, вспрыгнула на лошадей. Смойт вскочил на высокую лошадь с мощной и широкой, будто десятиведерная бочка, грудью. Стиснув зубы так, что скрип их разнесся по двору, Смойт махнул рукой своим воинам и двинулся вперед. Оглушенный криками, сбитый с толку ужасной суматохой, Тарен и не заметил, как оказался верхом на Мелинласе и уже галопом мчится через внутренний двор к распахнутым воротам замка.
Рыжебородый король развил такую скорость, что даже Ллиан потребовалась вся ее выносливость и быстрота, чтобы не отставать. А Гурджи, которого просто сносил встречный ветер, мертвой хваткой вцепился в шею своего разгоряченного пони. Боевая лошадь Смойта была в мыле, когда король приказал наконец остановиться. Мелинлас тоже тяжело дышал.
– Еды! – прогремел Смойт, спрыгивая с седла. Он выглядел так, будто и не скакал только что во весь опор, а лишь совершил неспешную утреннюю прогулку. Спутники его задыхались и думать не могли о еде, а он хлопнул рукой по золотому поясу, стягивающему тугой живот, и повторил громовым голосом: – Еды! Голод делает мужчину мрачным и истощает всё его воодушевление перед битвой!
– Сир, мы собираемся драться с лордом Гастом? – спросил Тарен, с некоторым беспокойством оглядывая отряд Смойта. – Но если его люди вооружены, нас слишком мало, чтобы противостоять им всем.
– Драться? – возразил Смойт. – Клянусь копытами моего коня, я схвачу этих задиристых петухов за нос и отведу в свою темницу еще до наступления ночи! Они сделают так, как я им прикажу! Я их король, клянусь уздечкой и кнутом! Здесь достаточно силы, – он потряс мощными кулаками, – чтобы заставить их вспомнить об этом!
– И все же, – осмелился вставить Тарен, – вы сами только недавно сказали мне, что сила не рождает преданности, а только лишь покорность.
– Как это? – опешил Смойт, который уже примостился у дерева и готов был запихнуть в рот огромный кусище мяса, вынутый из седельной сумки. – Не морочь мне голову моими же словами! Клянусь этим куском баранины, король есть король, и с этого ты меня не свернешь!
– Я только имел в виду, что ты запирал в своей темнице Гаста и Гориона уже не раз, – ответил Тарен, – но они все равно продолжают ссориться. Разве нет другого способа сохранить мир между ними? Или заставить их понять…
– Я обдумаю твое предложение, – рявкнул Смойт, потрясая своим боевым топором и грозно сдвигая кустистые брови. – В твоих словах есть доля правды. – Он наморщил лоб, что-то обдумывая, и было видно, как с трудом шевелятся в его голове какие-то новые мысли. Ты до чего-то додумался, малыш. Моя темница действительно бесполезна в борьбе с ними. И, клянусь рукоятью этого топора, я знаю почему! Она должна быть более сырой, в ней должны гулять ледяные сквозняки! Так и будет! У меня найдется местечко, где достаточно воды и мерзкой сырости!
Тарен хотел было заметить, что он не имел ничего такого в виду, но тут Ффлевддур вдруг с громким возгласом указал на всадника, несущегося галопом через луг.
– На нем одежда цветов Гориона! – вскричал Смойт, вскакивая на ноги и все еще держа в руке кусок мяса.
Два его воина быстро вспрыгнули в седло, выхватили мечи и пришпорили коней, готовые вступить в бой. Но всадник, опустив копье острием вниз, закричал, что едет с поручением от своего владетельного господина.
– Ты негодяй! – заревел Смойт, швыряя на землю мясо и топор. Он схватил всадника за ворот и стащил с седла. – Кто смеет давать мне поручения? Что еще произошло? Говори! Не то я вырву из тебя слова вместе с глоткой!
