Айя Субботина - Красный туман (СИ)
Земли Первого союза лежали за рекой. В их владении было всего понемногу: равнин, лесов и холмов, но ни одного ресурса в избытке. Третий союз назывался Союзом золота, потому что его горы давали золото, как дает молоко удойная корова; Седьмой называли Союзом дерева за рощи драгоценных пород древесины, которыми она владела. Первый союз называли Союзом кубка не за пышные виноградники - ими владел Девятый союз - а за их талант договариваться и решать политические дела Арны, словом, а не войной. Первый союз держал власть уже больше ста лет, и Имаскар считал, что именно его пассивность и миролюбие привели к тому, что Риилмора оттеснила архатов еще дальше на запад.
На встречу отряду выехали всадники Первого дома. Воины во главе с капитаном окружили гостей плотным кольцом.
-- Высокого солнца всем, кто пришел в земли Первого союза с добром в душе, - произнес капитан, не утруждаясь дружелюбием.
-- Я - Имаскар адал Натфаэм, Второй наследник Второго союза, - назваться шианаром он посчитал преждевременным. - Я еду с разговором к шианаре Первого союза, благословленной правительнице Арны.
Капитан осмотрел его особенно внимательно, так, словно мерилом правдивости слов служила внешность их хозяина. Имаскар заранее дал себе зарок ни под каким предлогом не давать повода для агрессии. Дената, Хозяйка Солнечной короны и шианара Первого союза, давно перестала скрывать, что соседствующие земли стоят ей поперек горла. Брат не раз предупреждал, что она плетет интригу, чтобы ослабить их и лишить поддержки других домов, но Имаскар не нашел ни одного подтверждения его словам. Если Даната плела интригу, то делала это умело и осторожно, как все женщины архатов.
-- Чуть южнее отсюда, за теми холмами, дозор обнаружил банду разбойников числом более ста человек. Это случилось два дня назад, но кто знает, сколько их может рыскать в округе. Шианара приказала сопровождать всех высокорожденных путников и гостей.
"А моих вооруженных воинов ты не видишь? Даната нашла хороший предлог взять под конвой любого чужака", - мысленно похвалил правительницу Имаскар и подчинился.
Капитан занял место во главе колонны, его солдаты расположились по бокам. Воины Второго союза взяли кольцом своего господина и оказались заточенными в "опеку" конвоя. Имаскар до скрипа сжал зубы, но смолчал. Он не даст повода для упрека. Он приедет смиренным и увидит разочарование на ее лице.
Покои правительницы Арны располагались в Замке западного ветра, который стоял посреди каменного острова в сердце озера. С сушей его соединял широкий каменный мост, вдоль которого стояла вооруженная стража.
-- Я вынужден просить благородного Имаскара из Второго дома передать мне свой клинок, а так же приказать своим людям сделать то же самое, - сказал капитан, останавливая лошадь.
Имаскар нахмурился.
-- Объяснись, капитан, и помни, что воин открывает рот, а говорит его господин. Твое нелепое требование заставляет меня думать, что Даната считает меня дураком, способным напасть на свою повелительницу в ее же доме, посреди бела дня, когда меня видели все глаза Замка западного ветра!
Хорошо бы сбросить пыл, говорить спокойнее, но Имаскар, раздавленный трауром, не мог требовать от себя большего.
Капитан побледнел, его рука потянулась к рукояти меча.
-- Хорошенько подумай, прежде чем давать волю клинку, бестолковый кусок человеческого дерьма на лошади! - рявкнул Имаскар. - Перед тобой наследник Второго дома, и обычай обязывает меня убить тебя за одно только движение твоих пальцев в сторону эфеса. Если я раздумаю превратить твое никчемное мясо в гуляш, то сходи в капитул и хорошенько помолись Милосердной сестре - ее щедрость и мое благоразумие спасли тебя от смерти.
Воины Второго союза, вымуштрованные Ксиатом, не повторили ошибки капитана: ни один не шелохнулся, не попытался вступиться за господина.
Капитан, между тем, заметно побледнел. Агрессия из него выветрилась, словно девичий поцелуй со щеки, уступив место страху. Люди, мысленно фыркнул Имаскар, переменчивые, что крысы. Как можно доверять им охрану своей жизни? С каждой секундой промедления капитан беспокоился все больше. Очевидно, что он не знал, как выйти сухим из сложившихся обстоятельств, но Имаскар не собирался подсказывать.
Узел разрубил женский голос.
-- По какому праву, капитан, ты задерживаешь моего почтенного гостя? - неторопливо проговорила Даната, Хозяйка Солнечной короны.
Она стояла на ступенях, что вели в двери ее замка, и воины в доспехах лунного стекла загораживали ее спину.
Имаскар невольно выдохнул. В свои три с половиной десятка лет, Даната выглядела свежо и роскошно, как всякая архата высокой крови. Статная, черноволосая, с лицом чуть более продолговатым, чем положено, но не менее утонченным. Синеглазая, с полными губами цвета поздней земляники. Имаскар, несмотря на взаимную неприязнь, не мог отрицать очевидной красоты и величия этой женщины.
-- Поучи как следует своих псов, шианара, - отозвался Имаскар. - Если шавки и дальше будут лезть под ноги волкам, то рискуют лишиться хвостов, ушей и языков.
-- Имаскар ... - Женщина смаковала его имя, словно "звездную пыль". - Ни один твой визит не обходиться спокойно. Если мне не изменяет память, Замок западного ветра едва не рухнул в твой первый приезд.
-- Он бы и рухнул, будь я немного более безрассуден, - ответил он.
Имаскар спрыгнул с лошади, опалил капитана взглядом и вскоре стоял напротив Данаты, одной ступенью ниже. Ее улыбка была тепла, а взгляд холоден, как склеп. Имаскар опустился на колено, поцеловал подол платья и поднялся, давая ей поцеловать свой лоб. Пальцы носительницы Солнечной короны оказались куда холоднее взгляда.
-- Ты возмужал со времен нашей последней встречи, - произнесла правительница Арны едва слышно.
-- А ты все так же будоражишь мое сердце, - солгал он. Знал, что она распознает вранье, но оценит его уместность.
-- Всякий раз, когда я вспоминаю, как ты отказался назвать меня женой, я готова разорвать тебя на куски. Но стоит увидеть тебя - и я радуюсь, что моя ярость не столь всесильна, как мои мысли.
-- К счастью для нас обоих, - охотно подыграл он.
Спустя четверть часа они сидели в янтарной комнате. Самая светлая комната замка четырьмя глазами-окнами смотрела на все стороны света. На вкус Имаскара убранство покоев было слишком вычурным: завитки золотой лозы вились всюду, от ножек стульев и до решеток на окнах, ковры пестрели вышивкой, а статуи смотрели на посетителей излишне трагично. Но стоит ли осуждать женщину за страсть к красоте?
