Сергей Бадей - Снова полет
— Да? И что же ему требуется? — спросил Мармиэль, тоже подходя к нам в сопровождении Семы.
— Понимания! — вздохнул я. — Понимания хотя бы того, о чем мы говорим. Ты что, забыл, что и мы не знали вашего языка, когда здесь появились?
— Признаться, забыл, — ехидно хмыкнул местный маг.
— Склероз, батенька? — так же ехидно осведомился я.
Валерка, услышав слово «батенька», встрепенулся. Хоть что-то знакомое!
— Все так же нагл! — восхищенно среагировал Мармиэль. — Но мне это, пожалуй, нравится. Скажи ему, чтобы он не дергался, пока я буду это делать! Меч в его руке меня не вдохновляет.
— Валера! — повернулся я к другу. — Сейчас тебя экспресс-методом обучат местному наречию. Для этого тебе вот этот ушастый положит ладонь на лоб. Ты не дергайся, ладно? И клинок одень!
Валерка обалдело кивнул, загоняя меч в ножны. Мармиэль наложил длань на лоб Валерки и вдохновлено возвел глаза к кронам окружающих нас деревьев.
— Ты понимаешь меня? — спросил он через некоторое время.
— Ух, ты! — выдохнул Валера.
— Я, когда это происходило со мной, сказал примерно то же самое, — сообщил я доверительно. — Но учти, те слова, для которых нет аналогов в местном лексиконе, звучат в первозданном виде. Это касается нашей гордости, а именно — русского мата.
— Значит, если я буду ругаться, то они меня не поймут? — уточнил Валерка.
— Поймем! — невозмутимо отреагировал Орантоэль. — Твой друг провел у нас достаточно времени, чтобы мы узнали много нового. Владиэль, так кто это? И почему он прибыл с вами?
ГЛАВА 7
Я взглянул на Семена, который вдруг плутовато подмигнул мне, и понял, что настало время для вдохновенного монолога.
— А знаешь ли ты, Орантоэль, что у нас самое лучшее число — три? Ну, семь — это тоже неплохо, но три все же лучше. Легче собрать и сообразить.
— Что собрать и сообразить? — не понял Орантоэль.
— Не что, а на кого, — уточнил я. — Мы, люди, очень часто там, на Земле, используем это очень хорошее число — три. Тройка вороных, три богатыря, три товарища и, наконец, «третьим будешь?». Так вот, мы как раз из трех товарищей и частично из трех богатырей. Это наш третий друг — Валерий.
— И что? — прищурился на нашего друга Орантоэль.
— А вот «что», я пока сказать не могу, — улыбнулся я. — Но мечник он не из последних.
— Да? — Правая бровь наставника поползла вверх. — Посмотрим.
Ох, как мне знаком этот тон!
— Валера! — задушевно обратился я к другу. — Учти, транс — это когда тебя не могут пнуть ногой. Если пнули, то это уже не транс, а сон.
— Хорошо, — нетерпеливо сказал Орантоэль. — Но зачем вы его посвятили в это дело и взяли с собой?
Я вздохнул и, прихватив эльфа под локоток, отошел с ним на несколько шагов.
— Ты знаешь, что такое «живет со сказкой в душе»? — тихо спросил я.
— Для начала, — задумчиво сказал Орантоэль, — ты мне поясни, что такое «сказка»?
— Вот так-так! Это для меня ново!
— Ну, у вас же дети есть?
— А при чем тут наши дети?
— Вы им, для того чтобы они уснули, что рассказываете?
Орантоэль в затруднении пожал плечами:
— Я ничего не рассказывал. Как-то не было еще такого случая. Но лет пять назад у прекрасной Халии появился малыш. Я могу спросить.
Я нервно оглянулся на друзей. Валера напряженно смотрел на нас, а рядом кис от еле сдерживаемого смеха Сема. Ну да! Сема-то эльф! Слышит все, что надо и что не надо!
— А тебе что, ничего не рассказывали? — сделал еще одну попытку я.
Орантоэль нахмурил брови, честно пытаясь вспомнить.
— О! — наконец выдал он. — Мне великий Аландроэль рассказывал о наших героях и их подвигах.
— Вот! — обрадовался я. — И, конечно же, герои все, как один, были крутыми перцами и валили врагов пачками!
— Что?! — Глаза Орантоэля попытались сойтись к переносице.
— Все ваши герои были великими воинами и побеждали всех своих врагов, — пришлось растолковать мне.
— Да! — согласился Орантоэль. — Но это действительно так! Это правда.
— Правда, — кивнул я. — Вот и у нас тоже рассказывают такие вещи детям, но я не уверен, что это правда. Поэтому это называют сказками.
— Ну а при чем тут твой друг? — продолжал непонимающе глядеть на меня Орантоэль.
— Он до сих пор верит в это, — вздохнул я.
— Сколько ему лет?
— Вроде бы двадцать два или двадцать три. Точно не помню.
— А! — понимающе кивнул мастер. — Тогда понятно. Ничего, лет через пять-десять это пройдет.
— Да. Но мы-то сюда собрались сейчас.
— Он человек?
— А что, есть сомнения?
Орантоэль пожал плечами:
— Я могу только сказать, что он не эльф. Остальное уже в ведении Мармиэля.
Семен уже активно копался в наших вещах, извлекая на свет приготовленные нами подарки.
Книги вызвали у эльфов живейший интерес. Конечно, их заинтересовало, как скрепили такое количество листов. Но больше всего эльфов поразило, как можно было так ровно и одинаково эти листки покрыть мелкими козявками, имеется в виду буквами. Содержимое книг было воспринято по-разному. Некоторые книги были пренебрежительно отодвинуты в сторону, а некоторые вызвали искренний интерес. К примеру, бестселлером стала книга под названием «Когда жены нет дома, а кушать хочется, или Сто кулинарных рецептов для одиноких мужчин». Моей «тактикой диверсионных групп» сразу же завладел Орантоэль. По тому, как он многозначительно на меня поглядывал, я понял, что переводчиком придется подрабатывать мне. Клинок Валерки мастер осмотрел очень внимательно, но особого восхищения не высказал, что меня, собственно, и не удивило.
Наконец был извлечен и кактус. Его Валерка установил в стеклянной банке со всем прилежанием. Теперь-то понятно, почему Валера так бережно носил свои пожитки.
Все присутствующие на встрече собрались у этого колючего комочка и внимательно его рассматривали.
— Это что? — прервал осмотр Мармиэль.
— Как-тус, — гордо, по слогам, пояснил Валера.
Причем слог «как» прозвучал в эльфийском варианте.
— Как что? — поднял брови маг.
— Да нет! Это у него название такое — кактус.
— А зачем ты ему такие колючки вырастил? — продолжал допытываться Мармиэль.
— Ничего я ему не выращивал. Они сами так растут.
— Не понимаю. — Эльф задумчиво обхватил ладонью подбородок. — Почему этот кактус растет из этой коробки и весь покрыт колючками?
— Ну, вообще-то кактусы растут в пустыне, — разъяснил Семен. — Тут они хранят влагу, а колючки для того, чтобы другие этой влагой не могли воспользоваться.
