Наталия Котянова - Зима плюс осень равно весна
Завизжала так, что наверняка оглушила сама себя. Ну, это уже ни в какие ворота не лезет… Вот слабонервная зараза!
Рихард, злобно сопя, снова вышел в коридор. Дверь в кладовку продолжала вздрагивать — головой она, что ли, об неё бьётся?! Он машинально накрыл ладонью прыгающую задвижку… И отшатнулся, едва устояв на ногах. Как, как он мог об этом забыть?!
Взрослая Сэм кричала и всхлипывала, остервенело пытаясь выбраться из своей тесной тюрьмы. А маленькая Сэм — большеглазая испуганная девочка из его виденья — стояла молча и смотрела прямо на него. Так безнадёжно, что у Рихарда невольно перехватило дыхание. Он вдруг понял, совершенно чётко, что означает этот взгляд.
Ожидание неминуемой смерти. Когда в какой-то момент страх становится настолько нестерпимым, что ты просто перестаёшь его замечать. Когда тебе становится всё равно… И лишь крохотная искорка где-то в глубине сознания всё ещё надеется на чудо. А вдруг это всего лишь сон? Вдруг сейчас я проснусь — а ничего этого нет, и всё будет как раньше?..
— Сэм… Ты боишься темноты? — с трудом сглотнув, спросил он.
За дверью резко наступила тишина. Шорох по косяку… Едва слышный шёпот откуда-то снизу:
— Да.
— Вставай. Я тебя выпущу.
Отодвинул засов, протянул руку. Ледяные трясущиеся пальцы послушно скользнули в его ладонь.
— Пойдём. Сейчас включу свет.
Несмотря на очевидную бесполезность, в личных комнатах Рихарда было полно светильников. Люстра, торшер, бра, ночник у кровати… Пусть это выглядело глупо, но он нуждался в этой иллюзии — «а вдруг пригодится?» Когда-нибудь. С его маловразумительным диагнозом и туманными перспективами… В конце концов, почему нет? Когда-нибудь…
Щёлкнул выключатель.
— Садись в кресло. Нет, давай сначала в ванную. Я-то тебя, зарёванную, не вижу, смотри сама не испугайся. Сэм, направо спальня, ты так жаждешь туда попасть? Дверь в ванную слева.
— Спасибо, — буркнула она и демонстративно закрылась на замок. Дурочка.
Вышла довольно скоро. Плюхнулась в кресло, жадно опустошила предложенный хозяином стакан воды. Попросила разрешения снять обувь и забралась в кресло с ногами.
— Ну как, успокоилась?
— Угу.
— Может, вина? Или чего покрепче?
— Не надо. Хотя… А, давай, — вздохнула девушка. — На твой выбор. Хуже уже точно не будет.
Рихард вовремя зажевал банально-ехидное «а ты уверена?» Не стоит сейчас её пугать, хватит.
Усмехнулся невольно — ну не абсурд ли? Впервые поймал дома воришку… и что делает? ищет ей в баре «дамский» коньяк.
— Шоколад только горький, будешь?
— Да!
Себе плеснул чуть-чуть, для видимости, ей побольше, но в пределах приличий: не напоить, просто немного расслабить. Бутылку оставил на столе, так, на всякий случай.
С шоколадкой Сэм расправилась в момент — неудивительно после такого стресса. А вот дублировать коньяк не стала.
— У тебя там даже кофемашина есть? Я воспользуюсь?
— Тогда уж и мне свари. Церберу спать по должности не положено, он должен свою добычу сторожить…
— А, может, отпустишь? — помолчав, спросила она. По тону ясно — не надеется. И правильно делает.
— А ты тогда скажешь, что тебе было нужно в моём сейфе?
— Деньги, конечно, что же ещё…
— И много?
— Много.
— Ясно. Как ты смогла проникнуть в дом?
— А вот про это не скажу.
— И заказчика не выдашь?
Вздох.
— Нет.
— Потому что не можешь?
— Потому что его нет. Я же говорила — это целиком и полностью моя идея. Согласно амплуа, идиотская… И Терри здесь ни при чём, правда. Он мне никакой не жених, — призналась девушка. — Ты всё верно заметил. Мы с ним шапочно знакомы, он похвастался, что уговорил какого-то родственника взять его с собой на вечеринку к самому Хантеру… Я подумала, что это мой шанс. Напоила его как следует, а потом встала в позу — ты обещал и меня туда протащить. Он говорит — что я дяде скажу? Я сама предложила назваться его невестой, чтоб вопросов не возникло. Войту-то всё равно, они дальняя родня, поворчал да взял… Ну и вот. Я собиралась всё незаметно разузнать, а при случае пробраться в кабинет, деньги ведь явно там хранятся. Но не смогла сразу, а потом уж и времени ни на что не осталось…
— Потому что тебя экспроприировал один наглый крот с безмерным самомнением?
— Да. Только не крот, а белый лев, забыл?
Забудешь тут.
— Для чего тебе нужны деньги?
— Нужны.
— Это я уже понял. Спрашиваю ещё раз — для чего?
Пауза.
— Проиграла.
Рихард мысленно закатил глаза. Насчёт этого точно врёт. Насчёт остального… Пока не понятно. Ничего, он не кошка, за ночь как-нибудь не сдохнет от любопытства. А уже завтра будет знать если не всё, то многое. Если пленница не передумает и сама не расколется.
— Ясно… Сэм, скажи, почему ты боишься темноты? В твоём возрасте обычно давно перерастают детские страхи.
Заёрзала. А вот это уже интересно.
— Всё просто. Один раз залезла в шкаф, сама выбраться не смогла, ну и перепугалась до чёртиков. Настолько, что думала, там и умру, в этом шкафу. Говорят, я всего-то пару часов в нём просидела, а мне казалось, целую вечность. И всё это время я с ужасом ждала, что вот-вот задохнусь. Помнишь, была такая шутка? «Включите свет, воздуха не видно!» Как раз про меня.
— Родители тебя потом водили к психологу? Почему он не смог избавить тебя от этой фобии? Она довольно легко лечится, насколько я знаю.
— Какой ты умный! На самом деле, большинство детей всё это элементарно перерастает, безо всяких психологов. А вот мне «повезло»… То ли специалисты попадались никудышные, то ли страх этот настолько в меня въелся, но сделать так ничего и не смогли. До сих пор, смешно сказать, с ночником сплю.
— Твои родители ещё живы?
Она резко встала.
— Нет. Рихард, не хочу показаться хамкой, но…
— Заткнись уже, сделай одолжение? — предположил он.
— Это ты сказал, не я. Слушай, раз ты меня не отпускаешь… или? Нет? Тем лучше. Я ужасно хочу спать. Можно я тут на диване прилягу, хотя бы на часок?
Рихард невольно улыбнулся.
— На диване — нельзя.
— Почему? Изверг…
— Потому что я на него сам лягу. А ты, наконец, почтишь визитом мою кровать. Включай ночник, мне не жалко. Вопросы есть?
— Есть. Не слишком ли это благородно?
— Скорее, практично. Из той комнаты нет выхода в коридор, только из этой. А я спать всё же не планирую, прости.
— Цербер.
— Точно.
Сэм хихикнула и тут же подавила зевок.
— Ладно, уговорил. Надумаешь, что со мной делать — буди.
