Наталия Затеева - Ката-Риос
– Доверься мне, девочка… расслабься… все хорошо, милая, все хорошо… - продолжал тихо шептать завораживающий мужской голос. И мне стало казаться, что я уже очень давно знаю этого сероглазого мужчину, и нет никого дороже и роднее его на всем свете. Стало таким естественным, что я лежу в его надежных руках, а он нежно целует и обнимает, любуясь моим телом.
Я вздрогнула, когда его губы легкими ласкающими прикосновениями проложили дорожку от моего уха, через шею к груди. Зубами он легко прикусил и слегка потянул, тут же отреагировавший на это, набухший сосок. Язык мужчины медленно обвел его по кругу, лизнул, снова обвел. Я застонала, выгибаясь дугой. Он тихо довольно рассмеялся.
– Хорошо, милая, ты все делаешь правильно… доверься мне… - продолжал шептать, не прерывая легких, словно крылья бабочки, поцелуев этот искуситель.
Ласки становились все настойчивее. Я, полностью покорившись, совсем потеряла голову от этого гипнотического голоса и начала неумело отвечать ему. И тогда этот, пугающий и одновременно притягивающий к себе мужчина взялся за меня всерьез, все убыстряя и убыстряя темп. Его губы, язык и руки были везде. Я стонала, кричала, металась в его объятьях, а потом мир рассыпался на мириады огромных разноцветных частичек. Когда я пришла в себя, он торжествующе ухмыльнулся. Затем встал с кровати, завернул меня в огромное пушистое полотенце и велел лежать так, не вставая полчаса.
В голове царила полнейшая пустота. Я лежала, уютно устроенная на мягкой перине. Мне было очень уютно в этом теплом надежном коконе. А в голове как заезженная пластинка вертелось, полностью подчиняя, - Расслабься… расслабься… поверь мне… все будет хорошо…
Постепенно я задремала и пришла в себя оттого, что кто-то нежно гладит и целует мое лицо. Наши глаза встретились. Он лег рядом и откинул полотенце, которым я была укрыта. Сосредоточенно осмотрев синяки, и удовлетворенно кивнув, мужчина опять потянулся ко мне. На этот раз он ласкал меня медленно, и не отрываясь, внимательно смотрел в глаза, как будто изучал и запоминал мою реакцию на каждое свое действие. Я как кошка потягивалась и нежилась в его объятьях. Мне было хорошо в его сильных руках. В сердце, пушистым котенком свернулась надежда. Наконец, когда дыхание мужчины стало учащаться, он отстранился, и нежно поцеловав в губы, вышел. А я успокоенная и утомленная уснула - все плохое закончилось…
***
Господин с удовольствием следил за тем, как начинает действовать его магия и Кэт постепенно теряет волю к сопротивлению. Ему нравилось смотреть на ее покорное, вздрагивающее от поцелуев, тело. Господину казалось, что он музыкант, играющий на хрупком дорогом инструменте. И любое неверное движение может безвозвратно сломать его.
Неожиданно он понял, что не может больше себя контролировать. Поэтому, мысленно накинув на Кэт еще один черный полог, Господин оставил ее одну.
***
– Вставай, девочка, пора.
Я, стыдливо кутаясь в полотенце, приподнялась на кровати.
– Одень это, - с этими словами мне была выдана широкая, по колено длиной, красная футболка, явно с мужского плеча и мои собственные босоножки. Нижнее белье мне не предложили, а спросить я постеснялась.
Мы пришли в освещенную свечами комнату, в центре которой стоял длинный обеденный стол. За столом сидело трое мужчин. Мой сопровождающий сел рядом с ними и произнес, - Знакомьтесь, это Кэт.
Все четверо посмотрели на меня, они были чем-то неуловимо похожи между собой - привлекательные высокие, под два метра ростом, широкоплечие, спортивные, и подтянутые. Мужчины отличались друг от друга только возрастом да цветом волос и глаз. У сидящего справа от меня глаза были зеленые, - Очевидно, это Рыцарь, - решила я. Второго кареглазого я опознала по голосу - Палач. Во главе стола восседал светловолосый голубоглазый мужчина, встретивший нас в полуразрушенном зале.
– Присаживайся, - сказал он и я села. Все четверо откровенно разглядывали меня, посмеиваясь о чем-то между собой. Мой спутник положил мне еду на тарелку и отвернулся к остальным. Я отчего-то почувствовала себя покинутой и поэтому тихо сидела на своем месте, грустно ковыряя вилкой в тарелке.
Окончив трапезу, Рыцарь и Палач ушли, а оставшиеся мужчины, не обращая на меня никакого внимания, вышли из-за стола и расположились неподалеку в креслах. Не торопясь, разлили коньяк по фужерам, с удовольствием закурили. Обо мне словно забыли, и я сидела в одиночестве за столом, низко опустив голову, не зная, что делать.
***
Господин исподволь наблюдал за поведением Кэт. Он видел, что девушка находится в недоумении и растерянности. Она, очевидно, ожидала от него заботы и внимания после того, что произошло в спальне. Доверчивый котенок потерянно и одиноко сидел за столом, не понимая, что злые люди уже давно решили избавиться от него.
Господин тяжело вздохнул, собираясь с силами - наступило время кнута. Нужно выбить почву из-под ног девочки. Она должна стать безвольной куклой, слепо выполняющей команды хозяина. Господин мысленно сформировал небольшой коричневый сгусток, оплел его грязно желтой сетью и с силой метнул в сторону Кэт. Бешено вращаясь, мерзкий шар без труда пробил яркую ауру девушки и, растекшись, оставил на ней грязные следы и рваную рану.
***
– А ты хорошо ее выдрессировал, - хохотнул голубоглазый, пуская дым в потолок, - за все время, что мы тут, она ни разу даже глаз не подняла.
– Моя школа еще не разу не подводила, - раздался в ответ самодовольный голос, - Кэт, подойди.
Я вздрогнула, не веря своим ушам. Неужели это говорит тот, кто недавно так нежно заботился обо мне, кто шептал все эти ласковые слова о том, что все кончилось, кто целовал и баюкал меня, и кому я, глупая доверчивая дурочка, безоговорочно поверила.
Я медленно встала и подошла к сероглазому красавцу. Он пристально посмотрел мне в глаза, положил ногу на ногу, ласково улыбнулся и приказал, - На колени.
– Что?
Звонкая оплеуха не заставила себя долго ждать - голова мотнулась в сторону, из глаз брызнули слезы. Я неловко упала на колени. Острые осколки, только что разбившихся вдребезги веры и надежды, больно впились в сердце. Зародившаяся недавно любовь, истерично хохоча, умирала, корчась в судорогах. Беспощадная холодная безнадежность ядовитой змеей медленно вползала в душу, оставляя после себя открытую кровоточащую рану.
Голубоглазый с нескрываемым интересом наблюдал за спектаклем, который разыгрывался у него на глазах, - Ну, что, девочка, пришла пора познакомиться и поговорить. Меня можешь называть Мастер, а его Господин.
