Ольга Хараборкина - Слёзы гор
Я передала жрецу два флакона. Он с ловкостью, присущий только тому, кто это не раз делал, напоил Айрдгала. Выждав положенное время для активации зелий внутри организма, я применила два заклятия, переплетя их между собой в одно новое.
— Ничего не происходит, — взволновано произнес жрец. Его источник еще не восстановил силы, поэтому он не видел, как зашевелились твари внутри гнома. Вкусное мясо стало им противно, а кровь жертвы не так сладка. Они устремились прочь из недостойной добычи. Айрдгал взвыл в голос и выгнулся дугой.
— Вечная твердь! — потрясенно выдохнул жрец. Зрелище, действительно было отвратное. Живые, зеленые нити полезли через поры на коже. Вся грудь гнома была усеяна червями.
— Держи его, Гарбхан, — приказ рыжему здоровяку. Благо лежанка была предварительно отодвинута от стены. Гарбхан просто обошел ее с другой стороны. Колено воина придавило свободную руку раненого, а плечи оказались в жестком захвате. — Жрец, не спи! Вытаскивай тварей!
Сейчас грудь гнома напоминала большой морской полип зеленого цвета. Только щупальца не шевелились подвластные течению воды. Нет, каждая из них извивалась, как ей удобно. От этого картина была еще более мерзкой и отвратной.
— Жрец у тебя на все — полчаса. Потом они залезут обратно. Смотри не задень голой рукой ни одну из тварей. Да, и не урони. Мне в башне лишние жильцы не нужны, и так гостей больше чем хотелось.
Пока жрец вытаскивал из тела гнома тварей, я занялась проклятием. Первое, что пришлось сделать — это срезать с ноги ткани, которые уже прошли изменение. Их было не много, но, увы, процесс в организме пошел. После чего залила рану стандартным промывочным зельем. Потом пришлось сильно задуматься. В энергетической структуре гнома, я отчетливо видела следы проклятия. Черная паутина облепляла весь каркас. Гном до сих пор был в сознании, и чувствовал все манипуляции жреца. Но вот, боюсь, еще одно зелье выпить он не сможет. Я видела, каких усилий стоило Гарбхану удерживать раненного, что будет после того, как снадобье начнет взаимодействовать с проклятием. В любом случае, сидеть и смотреть, как гном мучается не выход. Легче ему от этого не станет. Тяжело вздохнув, я взяла голубой флакон:
— Надо выпить, — поднесла я его к губам раненного. Безумный взгляд Айрдгала остановился на мне. В нем что мелькнуло, и напряженно сжатые губы расслабились. Я поспешила его напоить зельем. Теперь нужно было подождать. Зелье смягчало действия целителя, и обволакивало проклятие, тем самым показывая цель и временно смягчая действие темных чар. У жреца тем временем набралось уже полбанки червей.
— Что с ним? — встревоженный голос Гарбхана выдернул меня из размышлений.
— От боли потерял сознание. Ты все равно его держи.
Сначала я хотела отрезать ногу гному, но раз изменения уже начались, то это было бесполезно. Да и в ауре четко были видны следы проклятия. Поэтому это была бесполезная жертва. Как снять проклятие я не знала. Поэтому оставалось одно. Еще Церковь говорила, что если не знаешь, как вытравить заразу нужно сжечь ее. Только не живым огнем, а тем чего бояться все переломанные — заговоренным серебром.
— Эй, Гарбхан, у вас есть заговоренное серебро?
— Нет только обычное. Все наше оружие заговоренная сталь.
— Мне нужно заговоренное серебро, для переломанных — это самое то.
— Последний стилет я оставил в какой‑то твари. Может у Бродерэйда есть пару болтов? Дар! — рёв Гарбхана сотряс стены моей башенки.
— Что? — запыхавшийся гном появился буквально через секунду.
— Болты из заговоренного серебра остались?
— Нет, — поморщился Бродерэйд, видимо жалея об их потери. — Помнишь вампиров, почти все ушли на них. Остатки я всадил в странных оборотней.
— Без него никак? — тихо спросил жрец.
— Нет.
— Что с водой делать? — влез Бродерэйд со своим вопросом.
— Если твой друг выживет, его нужно будет вымыть. Там внизу есть бочка.
— Ясно, — кивнул он и ушел.
В комнате повисла тишина. Тяжело вздохнув, я потянула ворот свитера вниз. Гарбхан смутился, вся моя шея представляла собой синяк. Но мне было не до этого. Много лет назад еще до поступления в Академию тетка подарила мне амулет против темной магии. Он и цепочка были сделаны из заговоренного серебра. Это всё, что осталось мне в память о ней. Жаль было расставаться со столь ценной вещью.
— Мы возместим, — тихо произнес Гарбхан.
— Лучше молчи, гном. Скоро мне вообще ничего не нужно будет. Хоть кому‑то амулет пригодится.
Гном промолчал. Правильное решение с его стороны. Я же, сорвав амулет с шеи, сжала его в руках. Через некоторое время у меня между ладоней завис шар из жидкого серебра.
— Что ты задумала?
— Лучше держи его, Гарбхан. Сейчас он очнётся, — с этими словами, я направила заговоренное серебро к ране на ноге. Айрдгал закричал. Но это было только начало. Я заставляла расплавленный металл течь по сосудам гнома, выжигая темную магию внутри организма, после чего заживляла поврежденные ткани в организме. Это была кропотливая и энергозатратная работа. Все то время пока я выжигала проклятие, гном кричал.
Жрец закончил вынимать личинок. Тварей набралось полторы банки. Но мне было не до этого, если хоть что‑то и осталось, то вынем позже. Главное, что его не съедят в ближайшее время. Четыре часа я терзала гнома, выжигая проклятие. В ауре Айрдгала уже не было черной паутины. Вот только полностью все мне уничтожить не удалось. Переломанный при укусе поцарапал кость. И она стала центром, откуда распространялась зараза. Лишить гнома ноги и сделать его калекой я не смогла. Поэтому я вживила в кость все расплавленное серебро, заставив его стать частью организма, и заставила срастись ткани на ноге. Раны на груди пришлось залечивать зельем. У меня уже просто не оставалось сил на прямое магическое вмешательство.
— Все! Несите вниз нужно его вымыть, — приказала. — Две капли в бочку, — это уже жрецу. Общий тонизирующий настой Айрдгалу не повредит.
— Спасибо, — тихо произнес Гарбхан.
— Скажешь потом, когда станет ясно, что все прошло без последствий.
Тот кивнул головой и вместе со жрецом они понесли бессознательного Айрдгала вниз. Я осталась одна. Сначала выпила пару зелий, от магического и физического истощений. Самолично закрыла банки крышками, и наложила запечатывающее заклятие. Теперь тварюшки никогда не окажутся на свободе. Стекло нельзя было разбить ни магически, ни физически без моего разрешения. На полке банки смотрелись очень даже живенько. Теперь оставалось прибраться. Ведро воды набрать было не сложно. Не говоря уже о том, что физический труд хорошо отвлекает от мыслей. У меня их было слишком много. Знать, что скоро твоя жизнь может оборваться из‑за чьей‑то прихоти очень обидно. Нет, маленький шанс пережить двойной откат был. Но надо смотреть правде в глаза, поэтому завтра же сяду сочинять письмо матери.
