Марина Ефиминюк - Игры по чужим правилам
В грозди браслетов прятался кожаный ремешок с крупной бляхой. Овальную пластину украшала сложная пентаграмма. Заинтересовавшись, я осторожно сняла украшение со штырька. Даже от легких касаний металл заметно теплел.
— Мне нравится этот браслет, — любовно поглаживая дубленую кожу, пробормотала я.
— Знак Аарона, — вдруг вымолвил стажер. — Он защищает от демонов.
— Откуда ты знаешь? — напряглась я.
— Изучаю оккультизм, — пожал тот плечами.
— И давно?
— Достаточно, — он сделал вид, будто не заметил моей настороженности. — По легенде Аарон был сильным колдуном, но испортил себе жизнь, когда влюбился в человеческую женщину.
— Круто! — с ехидными нотками хмыкнула Катерина, многозначительно покосившись в мою сторону.
— Банально, — резковато опроверг стажер. — Такие истории хорошо не заканчиваются.
— Ты серьезно веришь в колдунов и прочую дребедень? — с иронией хмыкнула я, хотя внутри ежилась от нехорошего чувства.
— Дребедень? — изогнув брови, переспросил он.
От острого взгляда парня по спине побежали мурашки, и мне едва удалось сохранить насмешливый тон.
— Да, брось, Ян. В сказки даже дети не верят.
— Ты права, сказочная история, — легко согласился Ян. — Жили-были сильный колдун и человеческая женщина. Он сошел с ума. Она отобрала его дар, а потом заколола ритуальным кинжалом. Конец.
Я поперхнулась и запретила себе проводить параллели.
— Шекспир отдыхает, — ошарашенная историей пробормотала Катерина.
— Но пентаграмму ему посвятили действительно красивую, — заметил приятель с кривой усмешкой.
Кусая губы, я покрутила в руках браслет. Какая бы драма не случилась в жизни ведьмака Аарона, его знак защищал от демонов. Возможно, и Филиппа символ оградил бы от внутреннего беса, показавшего лицо тогда, в библиотеке?
— Кстати, о романтике. — Вытягивая шею, Катерина разглядывала кого-то за моей спиной. Только близорукий не заметил бы, каким неподдельным интересом горели глаза сплетницы. — У Заккари Вестича новая пассия?
— Причем тут Заккари Вестич? — недоуменно нахмурилась я.
— А что за неземное создание рядом с ним?
Сердце кольнуло иголкой. Резко обернувшись, я наткнулась на прямой, изучающий взор блондина, стоявшего у книжных стеллажей. Скрестив руки на груди, Зак внимательно следил за нашей возней. И рядом с ним крутилась красавица Маргарита.
Кажется, на парочку украдкой посматривала половина торгового зала (мы с друзьями, вообще, откровенно пялились). Клянусь, но даже ледышка Ян сглотнул набежавшую слюну, когда ведьма изящным движением откинула густые темные пряди волос, упавшие на точеное лицо.
— Поразительно, — пробормотала я едва слышно.
Совершенно точно, что со стороны Зака, мы выглядели дешево — таращились на ведьмаков и шушукались, как кумушки на завалинке. Почему присутствие некоторых принципиально невозможно игнорировать?!
Настроение стремительно покатилось вниз. Надо же из всех эзотерических магазинов выбрать именно тот, куда заявились все мои враги в полном составе! Удача, одним словом!
— Ты знаешь его? — Резковато спросил Ян.
— Конечно, она его знает! — хитро подмигнув, воскликнула Катерина. — Заккари Вестич — сводный брат ее парня.
— Действительно? — От нехорошей усмешки стажера стало не по себе. Он замкнулся. Будто моллюск заполз обратно в раковину и захлопнул створки. Дружелюбие испарилось, в прозрачных глазах проявилось нечто отталкивающее.
Интересно, его задело то, что у меня действительно есть парень? Или то, что у моего парня еще и сводный брат имеется?
— Если вы двое уже налюбовались, может, пойдем? — нетерпеливо подогнала я друзей.
— Я останусь, — холодно бросил Ян.
— Как знаешь.
Схватив сопротивлявшуюся Катерину за рукав куртки, я потащила подружку к кассам, а потом не выдержала и оглянулась через плечо. Светловолосый красавчик Заккари наблюдал за мной с такой надменностью, что хватило бы с лихвой на двух английских лордов. Тут он что-то сказал Марго. Девушка неохотно отвлеклась от разглядывания яркой книжной обложки и, покосившись в нашу сторону, ехидно рассмеялась. Совершенно точно, от оскорбительной шуточки в мой адрес.
Я с трудом подавила в себе желание показать парочке неприличный жест. Тоже мне, нашли бесплатного клоуна для детского утренника!
* * *— Вы зрячий, молодой человек?
От сурового тона хозяйки Гнезда худенький парнишка в рабочем комбинезоне побледнел и виновато потупился.
— Судя по всему, нет! — Аида кипятилась. — Посмотрите, фонарики висят криво!
Женщина указала пальцем в потолок, и молодой человек послушно задрал коротко стриженую голову. Вокруг хрустальной люстры на разных уровнях парили крошечные бумажные фонарики. Внутри каждого дрожали магические огоньки.
— Исправьте, наконец! — Приказала хозяйка особняка.
Парень незамедлительно хлопнул в ладоши. Громкий, резкий звук походил на выстрел. Огоньки в фонариках потухли, вместе с ними мигнула бесценная хрустальная люстра. Сотни длинных подвесок задрожали, наполняя помещение пронзительным дзиньканьем.
У женщины остановилось сердце, а рабочие испуганно переглянулись. Проштрафившийся ведьмак открыл рот, изумляясь собственному фокусу. Конечно, он не догадывался, что в переполненном колдовством Гнезде даже простые магические пассы становились мощнее, а значит, разрушительнее.
— Господи, дай мне терпения! — попросила женщина, картинно подняв взор к потолку, и заметила кривую трещину у основания люстры. От неприятного открытия у Аиды вытянулось лицо.
Каждый раз, стоило глянуть на люстру, как хозяйка Гнезда вспоминала себя маленькой девочкой-приживалкой в чужом особняке. Пока не видели строгие взрослые, она, раскинув руки, беспечно кружилась в мозаичной тени от сотен длинных хрустальных трубочек и наслаждалась уточненным перезвоном. Та самая, дорогая памяти, люстра теперь висела в Гнезде и являлась символом исполненной девичьей мечты об устроенной жизни.
— Быстро! — приказала Аида бригадиру. — Заделайте трещину!
Подготовка к ведьмовскому шабашу ко Дню рождения Хозяина шла полным ходом. В помощь женщина, как всегда, пригласила одну из тех ведьмовских служб, которые за деньги организовывали и детские утренники, и пышные похороны. Как правило, разнорабочими в подобные конторы нанимались слабенькие колдуны, обделенные даром, и отпрыски разорившихся семей. Первые отвратительно колдовали, вторые не хотели работать вовсе, а в итоге организация праздника превращалась в хождение по мукам.
