Ольга Куно - Шпионка в графском замке
Укрывает от ветра и ночи.
Отчего же ты снова не спишь
И развеять тревогу не хочешь?
Её пение завораживало. У Абелии был бархатистый, грудной голос, более низкий, чем я ожидала, и при этом необычайно красивый. Эта женщина определённо была талантлива и совершенно заслуженно добралась до самых впечатляющих высот, какие только существуют для людей её профессии. Признаюсь, мне стоило некоторого труда сбросить оцепенение и, вместо того, чтобы полностью отдаться на волю музыки, заняться тем, для чего я сюда пришла, а именно смотреть, запоминать и делать выводы.
Лакей, всё ещё возившийся с камином, замер на месте, жадно ловя льющиеся по гостиной звуки. Несколько слуг столпились у входа, вытягивая шеи. Родриг, кажется, обратил на это внимание, но никаких признаков неудовольствия не проявил. Должно быть, проявлять интерес к пению звезды подмостков слугам дозволялось. Сам виконт смотрел сейчас на Абелию без неприязни и, насколько я могла судить, наслаждался её выступлением не меньше остальных. Оруженосцы также внимали музыке; Клод с очевидным восторгом, Альберт чуть более спокойно. Раймонд сидел, вцепившись руками в подлокотники; судя по взгляду эрла, песня Абелии полностью захватила его, унеся куда-то в иные миры, а говоря точнее, на иные уровни сознания. Я отметила его реакцию с некоторым удивлением: Раймонд не производил впечатление человека, тонко чувствующего музыку. Эрл был… не неотёсан, нет, но тем не менее присутствовало в нём нечто немного первобытное, отголоски некоего внутреннего хаоса, и это отчего-то плохо вязалось в моём представлении со способностью столь завороженно слушать наивную в сущности песню. Что ж, значит, я не до конца успела постичь все хитросплетения человеческой натуры, что и неплохо: всегда есть, чему поучиться.
За окончанием песни последовали бурные аплодисменты. Абелия раскланялась со сдержанной улыбкой. Тут я могла её понять: после оваций в лучших театрах страны певицу навряд ли мог сильно впечатлить восторг десятка слушателей, примерно половина из которых - слуги. Затем её стали просить спеть что-нибудь ещё, она согласилась, и за первой песней последовали вторая и третья.
Я вышла из комнаты значительно раньше, чем закончился домашний концерт, поскольку у меня не было предлога, по которому можно было бы до бесконечности оставаться в обществе господ. Но когда, закончив пение, Абелия и сама покинула музыкальную гостиную, я встретила её у двери.
- Госпожа Форе, это было так восхитительно! Простите мне мою смелость, но я никогда в жизни не слышала ничего столь прекрасного!
Со слезами умиления на глазах, не в силах сдержать порыва чувств, я бросилась к певице и упала перед ней на колени, вытягивая руки.
- Б-благодарю тебя, дитя моё, - ответила певица, сбитая с толку таким напором, и поспешила отступить подальше от ненормальной горничной. - Я рада, что тебе понравились мои песни.
С этими словами она быстро пересекла гостиную и почти выбежала за дверь. Я поднялась на ноги, распрямила спину и довольно ухмыльнулась. Абелия, разумеется, не могла заметить того, что во время столь бурного выражения восторга моя ладонь на мгновение замерла напротив её солнечного сплетения. И пальцы сразу же закололо от пробежавшей по ним вереницы невидимых искр. А значит, проверка дала положительный результат. Певица Абелия Форе была Одарённой. Правда, дар её не показался мне очень уж сильным. Для мощной магии разрушения как-то слабовато. И всё равно, это была ценная информация.
Немного позднее Кати отвела меня на кухню, где был накрыт простенький стол для слуг. Здесь уже сидели Джаккет, давешний лакей, которого мне представили как Жоржа, и Валери, молоденькая белошвейка, жившая и работавшая в замке. Доротея суетилась неподалёку, то и дело подкладывая что-то на стол. Она вообще вела себя, как хозяйка в каком-нибудь гостеприимном деревенском доме, и, кажется, ненавязчиво опекала собиравшихся здесь слуг, как будто брала их под своё крыло. А ещё мне стало ясно, что именно здесь находится святая святых, в которой регулярно обсуждается всё, что происходит в замке.
- Я так понял, кофе имел успех? - с усмешкой осведомился Жорж, которому успели пересказать подробности той части событий, которую он пропустил.
Я загадочно передёрнула плечами.
- Брось, не скромничай, - заявила Джаккет. - Фурия сказала, что с этого дня подавать напитки будешь только ты.
- Внушительное повышение по службе, - съязвил Жорж.
- А ты не завидуй, - мило улыбнулась ему Джаккет. - Тем, которые подбрасывают дрова в камин, подниматься действительно некуда. Разве что если в трубочисты?
- Тебя-то саму от кофе отстранили, - напомнил лакей, не желавший оставаться в долгу.
- Подумаешь! - фыркнула горничная. - Абелии я кофе подавать не буду, тоже мне беда! Зато Раймонду подам, и ещё не раз.
- Когда это? В постель, что ли? - поинтересовался Жорж.
- А хоть бы и в постель, - самодовольно пожала плечами она. - Не в первый раз.
- Ой, да брось рассказывать! - замахал на неё руками лакей.
Валери и Кати захихикали.
- А что такого? Я не вру, и вы отлично это знаете.
Джаккет выглядела ни капли не смущённой и, кажется, наоборот, гордилась затронутой темой.
- Знаем, - смеясь, подтвердил Жорж, - вот только он начинает обращать на тебя внимание лишь после того, как напьётся вдрызг.
Смех стал ещё более громким; на этот раз к веселью присоединилась и Доротея. Кухарка перестала, наконец, бегать туда-сюда, и присела на невысокий табурет.
- Ну и что с того, что напьётся? - Заставить Джаккет смутиться было поистине нелегко. - Так даже лучше. Знатные мужчины, если хотите знать, раскрепощаются только тогда, когда напьются. А спорим, я завтра же наставлю Абелии рога?
- Да полноте! Ты в прошлый понедельник то же самое говорила. И что? Он на тебя даже не взглянул.
- А завтра взглянет! - заявила Джаккет, упирая руки в бока.
- Прекратите вы, оба! - вмешалась Доротея. - А тебе, Джаккет, если нечем заняться, так ты только скажи, я же найду.
Джаккет пренебрежительно фыркнула, но продолжать дискуссию не стала, поскольку желанием получить дополнительную работу явно не горела. Разговор быстро утратил прежнюю эмоциональность, а вскоре все разошлись спать.
Глава 4.
Стояла глубокая ночь, должно быть, два или три часа после полуночи. Мы с Кати крепко спали в своих кроватях. За занавешенным простенькой бежевой занавеской окном лениво повиливал хвостом пушистый туман. Но резкий стук в дверь немилосердно разогнал ночную расслабленность. Я мгновенно вскочила, одновременно разминая кисти рук на случай, если предстоит драка. Держать под подушкой кинжал, следуя своей давней привычке, я на первых порах поостереглась. А вдруг кому-нибудь придёт в голову на всякий случай обыскать вещи новенькой? Хозяевам из бдительности - навряд ли, а вот слугам из любопытства - вполне.
