Лей Бардуго - Тень и Кость (ЛП)
— Сотни лет Тенистый Каньон делал грязную работу за наших врагов, закрывая наши порты, задавливая нас, делая слабыми. Если ты действительно Взывательница Солнца, тогда твоя сила может быть ключом к открытию Каньона, или даже к его уничтожению. Фъерда и Шу Хан не будут просто стоять в сторонке, они не позволят этому случиться.
Я уставилась на него. Чего эти люди ждали от меня? И что со мной сделают, когда поймут, что я ни на что не годна?
— Это просто смешно, — пробормотала я.
Федор осмотрел меня с головы до ног и слабо улыбнулся.
— Возможно.
Я нахмурилась. Хоть он и соглашался со мной, я все равно чувствовала себя оскорбленной.
— Как ты ее прятала? — неожиданно спросил Иван.
— Кого?
— Свою силу, — нетерпеливо пояснил он. — Как ты ее прятала?
— Я ничего не прятала. Я не знала о ее существовании.
— Это невозможно.
— И все же, — грубо ответила я.
— Разве тебя не тестировали?
В голове мелькнуло смутное воспоминание: три фигуры в мантиях, сидящие в гостиной Керамзина, надменно приподнятые брови женщины.
— Конечно, тестировали.
— Когда?
— Когда мне было восемь.
— Это очень поздно, — прокомментировал Иван. — Почему родители не протестировали тебя раньше?
«Потому что они были мертвы, — подумала я, но не сказала об этом вслух. — И никто не уделял особого внимания сиротам князя Керамзина».
Я пожала плечами.
— Бессмыслица какая-то, — проворчал мужчина.
— Это я и пытаюсь до вас донести! — я наклонилась вперед, отчаянно смотря на Ивана и Федора. — Я не та, за кого вы меня принимаете. Я не Гриша. То, что случилось в Каньоне… Не знаю, что произошло, но я этого не делала.
— А в палате Гриш? — спокойно спросил Федор.
— Не могу этого объяснить. Но это была не я. Дарклинг что-то сделал, когда коснулся меня.
Иван засмеялся.
— Он ничего не делал. Он усилитель.
— Что-что?
Федор и Иван обменялись еще одним взглядом.
— Забудьте, — рявкнула я. — Мне все равно.
Иван потянулся за воротник и вытащил что-то на тонкой серебряной цепочке. Затем протянул ее мне, чтобы я посмотрела. Любопытство во мне победило, и я села ближе, чтобы лучше видеть. Было похоже на кучку острых черных когтей.
— Что это?
— Мой усилитель, — гордо заявил Иван. — Когти с передней лапы шерборнского медведя. Я сам его убил, когда покинул школу и стал служить Дарклингу, — он отклонился в сидении и спрятал цепочку за воротник.
— Усилитель увеличивает силу Гриши, — кивнул Федор. — И для этого в нем изначально должна быть сила.
— Он есть у всех Гриш? — спросила я.
Федор замер.
— Нет. Усилители редкие и труднодоступные.
— Лишь избранные Гриши Дарклинга могут владеть им, — самодовольно проговорил Иван.
Я пожалела, что спросила.
— Дарклинг — живой усилитель, — сказал Федор. — Вот, что ты почувствовала.
— Как когти? В этом его сила?
— Одна из его сил, — исправил Иван.
Я крепче натянула кафтан, внезапно почувствовав холод. Вспомнилась уверенность, которая наполнила меня при прикосновении Дарклинга, и это странно знакомое волнение зова, звучащего внутри меня, требующего ответа. Это было пугающе, но и волнующе. В тот момент все мои сомнения и страхи были заменены абсолютной уверенностью.
Я была никем, беженкой из безымянной деревни, тощей и неуклюжей девчонкой, в одиночестве мчащейся сквозь сгущающуюся тьму. Но когда Дарклинг обернул свои пальцы вокруг моего запястья, я почувствовала себя другой, кем-то значительным. Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, вспомнить это чувство уверенности, вернуть надежную и идеальную силу в пылающую жизнь. Но ничего не произошло.
Тогда я вздохнула и открыла глаза. Иван выглядел крайне довольным, и моё желание треснуть его стало всепоглощающим.
— Вы все будете жутко разочарованы, — пробормотала я.
— Надеюсь, что ты ошибаешься. Ради твоего же блага, — ответил Иван.
— Ради блага нас всех, — добавил Федор.
***
Я потеряла счет времени. Ночь и день сменяли друг друга за окном экипажа. Я только то и делала, что смотрела на пейзажи в поисках ориентиров, которые показались бы мне знакомыми. Я думала, что мы воспользуемся боковыми тропинками, но вместо этого мы ехали по Ви. Федор объяснил, что Дарклинг посчитал скорость превыше скрытности. Он надеялся доставить меня в безопасное место за двойными стенами Ос Альты прежде, чем слухи о моей силе дойдут до шпионов врагов и ассасинов, которые работали за границей Равки.
Ехали мы быстро. Периодически останавливались, чтобы сменить лошадей, и мне позволяли размять ноги. Когда мне удавалось заснуть, мои сны были омрачены монстрами. Один раз я проснулась от дрожи, мое сердце быстро билось в груди, и Федор внимательно наблюдал за мной. Иван спал рядом с ним и громко храпел.
— Кто такой Мал? — спросил он.
Я поняла, что говорила во сне. Смутившись, оглянулась на опричников по бокам от меня. Один бесстрастно смотрел вперед. Второй дремал. Снаружи через березовую рощу светило дневное солнце.
— Никто, — сказала я. — Друг.
— Следопыт?
Я кивнула.
— Он был со мной в Тенистом Каньоне. Спас мне жизнь.
— А ты спасла его.
Я открыла рот, чтобы возразить, но остановилась. Спасла ли я Мала? Мысль ненадолго взбодрила меня.
— Это большая честь, — сказал Федор. — Спасти жизнь. Ты спасла многие.
— Но недостаточно, — пробормотала я, вспоминая испуганное выражение лица Алексея, когда его утащили во тьму. Если у меня была эта сила, почему я не смогла спасти его? Или любых других, кто погиб в Каньоне? Я посмотрела на Федора.
— Если ты действительно веришь, что это честь — спасти жизнь, то почему не стал Целителем вместо Сердечника?
Федор обдумал такой вариант.
— Из всех Гриш у Корпоралок самая сложная работа. Нам требуется больше тренировок и обучения. В конце всего этого я почувствовал, что смогу спасти больше жизней в роли Сердечника.
— В роли убийцы? — удивленно спросила я.
— Солдата, — поправил Федор и пожал плечами. — Убивать или лечить? — сказал он с грустной улыбкой. — У каждого из нас свой дар.
Его выражение неожиданно изменилось. Он сел ровно и толкнул Ивана в бок.
— Проснись!
Экипаж остановился. Я недоуменно огляделась.
— А мы… — начала я, но страж рядом со мной захлопнул ладонью мне рот и прижал палец к губам. Дверь кареты распахнулась, и внутрь заглянул солдат.
