Милена Завойчинская - Книгоходцы и тайна Механического бога
Пролетела неделя, выделенная нам на изучение города, знакомство с основными достопримечательностями и посещение культурных мероприятий. Насчет «изучения города» — вот это мы выполнили и перевыполнили во время поисков феи Айрис, подходящей под описание. Нужную, правда, так и не нашли, но это уже другое.
За обсуждением этой неудачи нас как-то застала третья из горничных, Малива. Я как раз, бурно жестикулируя, ходила взад-вперед по библиотеке и высказывала догадки, где еще может найтись изображение средней сестры с цветком в руках, чтобы при этом рядом стояло старое дерево.
— Простите, что вмешиваюсь, — робко прервала меня девушка.
— Да, Малива, — повернулась я к ней. — Нас зовет герцогиня?
— О! Нет, я не об этом. Я случайно услышала… Вы просто говорили про Айрис, и я…
— Да-да, Малива! — оживился Карел и взял разговор в свои руки. — Мы слушаем.
— Я родом не из Дарильи, а из городка в трех часах езды от столицы, — стреляя в него глазками, сказала она. — Так вот у нас в Тулане на центральной площади есть древняя статуя Айрис. Она изрядно пострадала от времени, так как бюджет города… ну и ее не реставрировали. А рядом с ней растет платан. Говорят, ему больше тысячи лет.
— Да-а?! — обрадовалась я, но напарник зыркнул на меня, чтобы не лезла.
— Малива, мы очень хотим посетить твой родной город, — с обаятельной улыбкой произнес он. — Ты нам расскажешь, как туда попасть, где можно переночевать, и как найти эту площадь? У нас задание от герцогини изучить все, связанное с тремя сестрами феями. Сейчас занимаемся Айрис.
Записав все, рассказанное девушкой, мы отправились паковать вещи. Добираться нам предстояло на поезде, кстати, расписание нам сообщила все та же Малива. Ну и там предполагали побыть пару дней. Упаковавшись, мы потопали к Аннушке в кабинет.
— Магистр, можно? — первым зашел внутрь Карел.
— Куда-то собрались? — спокойно спросила фея, оторвавшись от работы с какими-то бумагами.
— Да, мы хотим съездить в городок Тулан. Там…
— Отправляйтесь, — перебила его преподавательница. — Вам полезно проветриться и заодно познакомиться с Дарколью.
— А вы не спросите, зачем мы… — удивилась я, но и меня магистр не стала дослушивать.
— Кира, вам не три года, чтобы я спрашивала вас, зачем вы уходите из дома. И ведите себя прилично, адепты. Не разгромите эту несчастную реальность.
Переглядываясь и посмеиваясь над последним напутствием, мы отправились ловить такси, чтобы доехать до вокзала. Где найти кассы и какая платформа нам нужна, мы узнали заранее у Маливы. И время складывалось удачно, нужный нам поезд должен был отправиться как раз через час с небольшим.
Шум, грохот, гудки, стук колес, свист и шипение пара, вырывающегося из-под днищ паровозов, машинисты, выглядывающие из будок и что-то кричащие. Интересно, кстати, если в поездах есть специально выращенные кристаллы, то зачем им еще и пар? Голоса дикторов, объявляющие о прибытии и отправлении. Сновали носильщики — как живые люди, так и механические «роботроны». Последние, учитывая их функцию носильщиков, выглядели весьма внушительно: мощные такие, большие, с платформами для багажа впереди и руками-манипуляторами. Пассажиры с чемоданами, картонками, коробками, с маленькими и не очень собачонками. Дамы в дорожных платьях, господа с тросточками, дети… Все куда-то уезжали и откуда-то приезжали.
Слегка обалдевший от вокзала Карел направился в кассы, а я стояла в сторонке и караулила наш багаж. Но в какой-то момент вдруг почувствовала легкое шевеление и прихлопнула чью-то руку, пытавшуюся меня обворовать. Рука рванулась, так как ее владелец явно попытался дать деру, но я держала тонкое запястье крепко и не выпускала.
— Прокляну, и конечность отсохнет, — сообщила не оглядываясь. Мало ли, вдруг у воришки сообщник: я отвлекусь, а в это время у меня все остальное стащат.
— Ы-ы-ы, — заверещал за моей спиной детский голос. — Не надо, тетенька! Я так больше не буду!
— Какая я тебе «тетенька»?! — до глубины души оскорбилась я и рванула жулика вперед, не выпуская, впрочем, чтобы не сбежал.
Передо мной стоял мальчишка лет шести-семи, тощий, грязный, оборванный, с немытой светловолосой головой и кое-как коротко обрезанной шевелюрой. Но поразило меня не это. Будь он человеком, все было бы понятно — обычный беспризорник, увы, их во всех мирах хватало. Но этот кадр оказался чистокровным эльфёнышем. Самым настоящим: глазастым, ушастым, тонкокостным и смазливым.
— О-ба-на! — озадачилась я. — С каких это пор эльфийские детеныши бродяжничают и воруют у прохожих?
— Какой я тебе, тетенька, «эльфийский детеныш»? — один в один с моей интонацией оскорбился мальчишка. Причем его возмущение было абсолютно искренним, и я заподозрила, что он не в курсе своей расовой принадлежности. Это как так?
— А чей же?
— Я ничей! Сам по себе! — выпалил он, потом вдруг вспомнил, что, вообще-то, его поймали с поличным, и сник.
— Та-ак! И давно ты сам по себе? — нахмурилась я.
Причина для непонимания ситуации у меня была более чем веская. Эльфы рожают детей мало и редко, это особенность рас долгожителей, но если уж у них появляется ребенок, то его берегут, опекают и пылинки сдувают на протяжении всего долгого, растянутого на десятилетия, взросления физического и психологического. Нет, с полукровками история мутная, там все зависит от матери, как правило — человека. Да и созревают такие детишки почти как люди. Но этот-то мелкий жулик стопроцентный эльфик, я же вижу. И где же тогда его ушастые родители?
— А ты меня страже сдашь, тетенька?
— Еще раз назовешь «тетенькой», и я тебе щелбан в лоб дам. Вот это гарантирую.
Пацаненок распахнул глаза так, что они заняли пол-лица, но промолчал, только носом шмыгнул.
— Так где твои родители?
— Нету… — буркнул он. — Раньше были, а теперь нет.
— Умерли?
— Нет. Наверное. Не знаю. Я… потерялся. И не знаю, как вернуться и куда.
— Хм. И давно потерялся? — продолжала я допрос. Мельком глянула, не идет ли Карел, и снова уставилась на своего чумазого собеседника.
— Года четыре или пять, а может, больше. Я не помню, — хмуро отозвался он.
— А что помнишь?
— Я книжку рассматривал. Мне мама подарила, красивую такую, с картинками. Читал, читал, то есть смотрел, смотрел… А потом почему-то оказался непонятно где… — зачастил он. — И не знаю я, как тут очутился. А тут таких как я нет, и магии почти нет. И мамы с папой тоже нет.
— Книжку, значит, читал… — протянула я, начиная понимать ситуацию. — А сейчас что пытался украсть?
— Так книгу! — вскинул он на меня огромные раскосые глазищи. — Вдруг… Но ты же мне все равно не поверила, тетенька. Никто не верит! В цирк вот забирали, говорили, мутант ушастый. И на ярмарках показывали. А я сбежал из клетки.
