Светлана Середа - Эртан
Он с трудом подавил первый импульс — бежать к повороту, помочь беглецам вылезти. Это лишнее. Крышка люка открывается легко — в этом он сам неоднократно убедился, гораздо важнее быть наготове, чтобы без промедления сорваться с места. Он плавно повернул ключ зажигания. Мотор, еще не успевший остыть, послушно заурчал.
Из-за поворота выскочили две человеческие фигуры. Василиса бежала впереди — хорошо бежала, быстро, технично — как на соревнованиях. В другое время он бы залюбовался. Мужчина с трудом поспевал за ней — он двигался тяжело, покачиваясь, словно был изрядно навеселе. Что за черт?! Беглецы приближались, и Игорь с возрастающей тревогой рассматривал Васькиного спутника: незнакомый парень, возраст определить трудно — ему могло быть и двадцать пять, и тридцать пять, одет во что-то странное — не то больничную пижаму, не то тюремную робу, босой. И абсолютно лысый. Кто это?!! И где Михаил?
— Где Михаил? — резко спросил он, когда беглецы, задыхаясь от быстрого бега, с двух сторон плюхнулись на заднее сиденье. Вместе с ними в салон ворвался тухлый душок канализации.
— Поехали, дядь Игорь, скорее! — выдохнула Василиса. — По дороге расскажу. Догонят ведь!
— Пристегнитесь, — сквозь зубы бросил Игорь, вдавливая педаль газа.
Взвизгнули, прокручиваясь по мягкой земле, шины. Машина сорвалась с места и полетела вперед, подпрыгивая на колдобинах сельской дороги.
— Рассказывай, — велел Игорь. — Где Михаил?
— Его застрелили.
— Точно? Или только ранили?
— Ой, ну я не знаю, дядь Игорь, — воскликнула девочка с ноткой истерики в голосе. — В него выстрелили, он упал. Я хотела остаться посмотреть, но он мне не дал.
— Кто — он?
— Ну он.
Игорь догадался, что Васька кивнула в сторону своего спутника. Поправив зеркало так, чтобы видеть обоих пассажиров, он окинул парня внимательным взглядом. Незнакомец был бледен той абсолютной, неестественной бледностью, которая встречается у людей, годами не видевших солнца. Гладкая выбритая голова казалась присыпанной снегом. Взгляд парня бесцельно блуждал по салону, ни на чем не задерживаясь, а сам он сидел, вжавшись в кресло и обхватив себя руками. Его заметно трясло.
Игорь запоздало сообразил, что беглецы, должно быть, изрядно вымокли за время своего путешествия по катакомбам канализации.
— Как тебя зовут?
Парень перевел остекленевший взгляд на Игоря и вроде бы понял, что обращаются к нему, но не ответил.
— Он все время молчит, — пожаловалась Василиса. — Может, немой?
— На багажной полке два пакета с одеждой. Сможете на ходу переодеться?
Мужчина не отреагировал. Василиса достала два пластиковых пакета, заглянула в тот, что поменьше, отложила в сторону. Из другого нервными, дергаными движениями вытряхнула комплект мужской одежды: джинсы, свитер, кожаная куртка, носки, ботинки армейского образца.
— Вам помочь?
Парень помотал головой. Отстегнул ремень безопасности и принялся неуклюже стаскивать с себя пижамные штаны. Василиса деликатно отвернулась к окну.
— Дядь Игорь, у меня только ботинки промокли, остальное сухое. Можно я просто переобуюсь?
— Можно. И рассказывай по порядку, — приказал Игорь.
— Ну, сначала все шло нормально, — торопливо, захлебываясь словами, затараторила девчонка, одновременно расшнуровывая ботинки. — Михаил открыл дверь, спросил, сохранилась ли у меня карта, которую он передавал. Второго охранника не было, я не стала спрашивать, что с ним случилось. Мы побежали. Вернее, сначала просто пошли. В какой-то момент послышался шум — Михаил сказал, что наше исчезновение заметили, — и тогда мы побежали. А потом в каком-то коридоре увидели его, — Василиса махнула рукой, старательно не глядя в сторону соседа, хотя тот уже успел натянуть джинсы и теперь пытался справиться со свитером. — Он… ну, его тошнило, в общем. Мы сначала пробежали мимо — он нас даже и не заметил, кажется, — а потом Михаил внезапно остановился, велел мне ждать и вернулся назад. Сказал: «Тебе надо бежать отсюда». Парень кивнул. Михаил схватил его за руку и потащил с нами. Я еще спросила: «А он нам зачем?» — а Михаил ответил, что это не моего ума дело и чтобы я шевелила ногами. Потом нас увидели охранники, и один из них крикнул: «В девчонку не стрелять, шеф нас убьет!» А еще кто-то сказал, что, мол, стреляйте в Старосельцева, без него им — ну, в смысле, нам — не уйти. Они начали стрелять и попали в Михаила. Я уже говорила: я хотела остаться и посмотреть, что случилось, но он, — снова кивок в сторону соседа, — схватил меня за руку и потянул вперед. А нас уже догоняли, поэтому я не стала спорить. Мы добежали до подвала, дверь была открыта, как Михаил и говорил, спустились в канализацию. Я слышала, что охранники бегут за нами, но в какой-то момент они отстали — наверное, свернули не туда. Там такой лабиринт ужасный! Я немножко заблудилась, а он отобрал у меня карту и дальше сам пошел впереди. Ну, вот и все, так мы и выбрались.
Девочка замолчала, и в наступившей тишине стало слышно, как стучат зубы у парня. Он уже переоделся и закутался в куртку (которая была ему велика на пару размеров), но его по-прежнему сотрясала крупная дрожь. Василиса тоже мелко подрагивала, но это нормальная реакция на пережитый стресс, а вот у бедолаги, кажется, поднимается температура. Только этого не хватало. Игорь досадливо поджал губы.
— Дядь Игорь, ты сердишься? — жалобно спросила Василиса, заметив его гримасу в зеркале. — Ну что я могла сделать? Не бросать же его, раз уж взяли с собой! И, потом, мне его жалко стало. Знаешь, мне кажется, там над ним какие-то жуткие эксперименты ставили! Ты только посмотри на него!
Игорь снова кинул взгляд на дрожащего пассажира. Да уж. Эксперименты там или не эксперименты — еще неизвестно, но выглядел парень и впрямь так, что краше в гроб кладут. Неудивительно, что Васька купилась — она каждого бездомного котенка норовит домой притащить. Вон, сидит, бровки скорбно домиком выстроила, того и гляди разревется.
— Я на тебя не сержусь, успокойся, — сжалился Игорь. — Я сержусь на беспечного идиота, твоего братца, который вечно лезет на рожон, а отдуваются за него окружающие.
Похоже, объяснение Василису ничуть не утешило, но продолжать этот бесполезный разговор Игорь не стал. Сопли будем вытирать в спокойной обстановке, а пока есть более важные задачи.
Он снова попытался наладить контакт с незнакомцем:
— Как тебя зовут? Ты говорить можешь?
Парень не ответил, но его поведение изменилось: проявились признаки беспокойства. Он заерзал на сиденье, завертел головой по сторонам, словно высматривая за окнами знакомые места, и вдруг хрипло и очень тихо, как будто с трудом, выговорил:
