Кэтрин Куртц - Наследие Дерини
Райсиль держала его сознание под контролем, чтобы мальчик не чувствовал боли, и хотя он чуть слышно вскрикнул от изумления, но самое поразительное было не это, а когда из рук матери к нему потекла сила.
Силовые потоки закружились по кругу, а затем сфокусировались на броши Халдейнов, что пронзила руки матери и сына. Большая часть энергии хлынула в Оуэна, проникая и пропитывая магическим потенциалом самые глубокие тайники его существа, но часть энергии устремилась и к матери, и лишь затем, уже через нее, вернулась к сыну.
А еще часть силы, а затем все больше и больше, через мать устремилась внутрь, в поисках плоти Халдейнов, насыщая младенца в ее чреве, закладывая основы магического наследия, даже прежде чем созрело его крохотное тельце, и пробуждая в нем магический потенциал Халдейнов.
Микаэла чувствовала, как сила, текущая сквозь нее, увеличивает и ее собственные способности, и, потрясенная таким чудом, узрела золотистое сияние, окружавшее ее и Оуэна, а за ним — призрачные фигуры крылатых Существ, которые перемещались в этом свете, одновременно касаясь изящными прозрачными руками своих прекрасных лиц.
Со слезами радости на глазах она прижала к себе сына, и в тот самый миг, когда она уже подумала, что сердце ее не выдержит такого счастья, внезапно среди прочих созданий заметила мелькнувшую алую тень… и догадалась, что это ее возлюбленный Райсем на мгновение вернулся к ней, во всей своей вечно юной красоте. Лицо его сияло, украшенное золотой короной, и он легонько коснулся губ кончиками пальцев, с улыбкой посылая Микаэле воздушный поцелуй.
А позади него виднелась другая фигура, с глазами, словно озерца ртути, с серебристыми волосами и умудренным улыбающимся лицом. Призрак этот исчез в тот самый миг, когда свет любви вспыхнул так ярко, что Микаэла невольно лишилась чувств.
* * *Когда королева пробудилась около часа спустя, то первой ее мыслью было — уж не пригрезилось ли ей все это.
Лучина по-прежнему горела на маленьком прикроватном столике, а Оуэн мирно посапывал рядом, прижимая к себе папу-рыцаря. Она улыбнулась и осторожно вытащила у него игрушку, установив ее в изголовье постели вместе со вторым наперсником-стражем, а затем рассеянно убрала прядь черных волос, упавшую сыну на лицо… и случайно задела золотую серьгу у него в правом ухе.
— С ним все в порядке, — негромко послышался голос Райсиль сзади, и тут же рука ее ласково опустилась на плечо испуганной королеве. — Я поменяла серьги… А Глаз Цыгана и Кольцо Огня смочила кровью, прежде чем убрать их в вашу шкатулку с драгоценностями. Затем я умыла вас обоих и убрала все на место. Хорошо, что вы не попытались провести обряд в одиночку.
Микаэла, с трудом сглотнув, растерянно заморгала, глядя на юную Дерини, поражаясь ее спокойствию перед лицом того, что только что произошло.
— Ты… видела что-нибудь, — спросила она.
Райсиль медленно кивнула.
— Видела и чувствовала тоже. Теперь я понимаю, почему никто не должен во время обряда касаться того человека, над кем он производится. Конечно, никто не пострадал, — она протянула руку, чтобы успокоить Микаэлу. — Я была готова, но ощущение было весьма… сильным. — Она склонила голову. — Никогда не встречалась лично с Синхилом или Джаваном, но могу сказать, что ваш Райсем, наверно, был самым лучшим из своей династии в том, что касается разработки ритуала передачи могущества Халдейнов. Если сыновья унаследуют от него все отцовские таланты, то это будут очень особенные мальчики, можете мне поверить.
— Но ты… видела Райсема? — спросила ее Микаэла.
— Да. И по-моему, там был еще мой дед, — она вздохнула. — Жаль, что я не была с ним знакома. Дядя Джорем говорит, он был настоящий святой… Или, по крайней мере, делал такие вещи, которые обычно делают лишь святые. Совершенно точно одно: он не просто умер, как умирают все люди… много лет назад.
Микаэла медленно кивнула, зевая, затем вновь опустилась на подушку.
— Вам лучше теперь поспать, — ласково сказала Райсиль, взяв королеву за руку. — Не могу этого объяснить, но по-моему, ваша собственная сила тоже увеличилась после этого обряда. Так что отдых вам необходим. Следующие несколько дней будут очень тяжелыми. Пожалуйста, не противьтесь мне.
Но Микаэла и не думала противиться, покорно опустив веки. Прежде чем погрузиться в сон, она успела еще удивиться, что же это такое сделал с ней Райсем из своей могилы… Точнее, поправилась она, из собора, ведь король еще даже не был погребен…
Глава XXXIII
Я говорю: песнь моя о Царе.[34]
Когда Райсиль поведала Джорему о том обряде, что совершила королева, восторг его не знал пределов. Ей показалось, она даже слышит, как он смеется в комнате совсем рядом с ней, а ведь она не слышала его смеха уже долгие годы.
«Так значит, новый король обрел магический потенциал, а собственные способности Микаэлы чудесным образом увеличились? Это и впрямь прекрасная новость. Я начинаю надеяться, что мы все же преуспеем в наших замыслах. Никогда не слышал о подобном вторичном воздействии, но разве нам по-настоящему хоть что-то известно о магии Халдейнов? Ансель с Квероном и все остальные будут счастливы узнать об этом».
В свою очередь, рассказав ей о своих делах, он отдал Райсиль новые распоряжения:
«Постарайся, чтобы королева, как и прежде, появлялась на людях в ближайшие дни, и чтобы маленький король оставался с ней. Не нужно дать регентам повод подумать, что она не выдержит испытания на похоронах, и это может плохо сказаться на ней и на нерожденном младенце. С другой стороны, если они увидят, какая она сильная и крепкая на самом деле, то могут решить, что больше не нуждаются в Катане… Тебе не удалось пока выяснить, что с ним сталось?»
«Официальная версия такова, что он страдает от «недомогания». Говорят даже, что он просто пытается отоспаться с дороги, но мне не понравился тон, каким с ним разговаривали Таммарон и Манфред, когда увели на первое заседание регентского совета. Постараюсь завтра узнать больше».
«Хорошо, — отозвался он. — А пока, если удастся, постарайся помочь Микаэле освоиться с ее новыми знаниями и умениями. Ты знаешь, чему следует уделить внимание в первую очередь».
«Постараюсь, — согласилась она. — Завтра будет прощание с телом короля в соборе, но не думаю, чтобы они позволили ей отправиться туда, раз уж она видела тело накануне. И все равно, Оуэна они бы точно с ней не отпустили, а без него она никуда не пойдет. Впрочем, это и не нужно. Однако в собор отправятся все советники… либо будут продолжать свои совещания, пытаясь решить, что делать с келдорцами. В любом случае, у меня будет возможность выясните, что происходит с Катаном. Как грустно будет, если он, сделав так много, погибнет, прежде чем увидит завершение нашего замысла…»
