David Eddings - Сияющая Цитадель
– По-моему, это совсем не смешно, Сарабиан-император, – сердито заявила Бетуана.
– Я и не хотел рассмешить тебя, Бетуана. Я чувствовал примерно то же самое, когда впервые услышал об этом. Кстати, я послал за леди. Тебе нужно увидеть ее собственными глазами.
– Ты считаешь меня ребенком, которого можно напугать россказнями о призраках и чудовищах?
– Конечно нет, но, уверяю тебя, Ксанетия и в самом деле – сияющая.
– Она и впрямь сияет?
– Только когда захочет. Сейчас она сдерживает свое сияние – чтобы не выводить нас из равновесия – и к тому же изменила цвет кожи, волос и глаз. Она выглядит как обыкновенная тамулка, но поверь мне, на деле она далеко не обыкновенна.
– Я думаю, ты лишился рассудка, Сарабиан-император.
– Сама увидишь, дорогуша. Бетуана удивленно взглянула на него.
– Домашняя шутка, – пожал он плечами.
Дверь открылась, и вошли Ксанетия, Даная и Сефрения.
Принцесса Даная с невинным видом подошла к креслу Бетуаны и протянула к ней руки. Бетуана улыбнулась девочке, подхватила ее и усадила к себе на колени.
– Как поживаешь, принцесса? – спросила она по-эленийски.
– Недурно, Бетуана, – ответила девочка по-тамульски. – Сефрения научила нас языку людей. Я немного болела, но теперь выздоровела. Болеть ужасно скучно, правда?
– Я всегда так считала, Даная.
– Думаю, я больше не буду болеть. Ты не поцеловала меня.
– Извини, – улыбнулась Бетуана. – Я забыла. – И поспешно возместила свою забывчивость. Сарабиан выпрямился в кресле.
– Королева Бетуана Атанская, я имею честь представить тебе Ксанетию, анару Дэльфиуса. Анара, не покажешь ли королеве, кто ты на самом деле?
– Как пожелает ваше величество, – ответила Ксанетия.
– Она производит ошеломляющее впечатление, ваше величество, – предупредил Бетуану Эмбан, складывая на животе пухлые руки, – но со временем можно привыкнуть.
Ксанетия серьезно взглянула на Бетуану.
– Наш народ в родстве с твоими соплеменниками, Бетуана-королева, – сказала она. – Долгие годы, однако, были мы разделены. Я не причиню тебе зла, а посему не страшись меня.
– Я не страшусь тебя, – ответила Бетуана, машинально переходя на архаический тамульский.
– Внешний вид мой здесь, в Материоне, лишь вынужденная маскировка, Бетуана-королева. Узри мой истинный вид. – И снова цвета отхлынули с лица и волос Ксанетии, уступая место неземному сиянию.
Даная невозмутимо погладила Бетуану по щеке. Спархок старательно спрятал улыбку.
– Я знаю, что ты чувствуешь, Бетуана, – спокойно сказала Сефрения. – Уверена, ты можешь себе представить, какие чувства мы испытывали друг к другу при первой нашей встрече. Ты ведь знаешь о вражде между нашими народами?
Бетуана кивнула, явно не решаясь заговорить.
– Я собираюсь проделать кое-что совершенно противоестественное, анара, – продолжала Сефрения, – но мне кажется, что атане Бетуане нужно доказательство. Постараемся сдержать наше отвращение.
И она, не колеблясь и не выказывая явной неохоты, заключила в объятия сияющую женщину. Спархок, однако, хорошо знал свою наставницу, а потому заметил, как она стиснула зубы. Сефрения напряглась, внутренне сжавшись, как если бы собиралась сунуть руку в огонь.
Почти с робостью руки Ксанетии легли на плечи Сефрении.
– Добро пожаловать, сестра моя, – прошептала она.
– Воистину так, сестра моя, – ответила Сефрения.
– Бетуана, – сказала Элана, – ты заметила, что мир не перевернулся?
– По крайней мере, содрогнулся, сдается мне, – усмехнулся Сарабиан.
– Ксанетия, – сказала Сефрения улыбаясь, – мы окружены людьми, которые одержимы собственным остроумием.
– Сие порок юности, сестра моя. Зрелость поубавит их легкомыслие.
Бетуана выпрямилась в кресле и сняла с колен Данаю.
– Одобряешь ли ты этот союз, Сарабиан-император? – церемонно спросила она.
– Одобряю, Бетуана-королева.
– В таком случае и я примкну к нему. – С этими словами она встала и шагнула к двоим волшебницам, протягивая руки. Сефрения и Ксанетия взяли ее за руки, и все три женщины замерли в этой позе.
– Ты отважна, Бетуана-королева, – заметила Ксанетия.
– Я – атана, Ксанетия-анара, – пожала плечами Бетуана и, повернувшись, одарила суровым взглядом Энгессу. – Почему ты мне ничего не сказал об этом?
– Мне запретили, Бетуана-королева, – пояснил он. – Сарабиан-император сказал, что ты должна увидеть Ксанетию-анару, чтобы самой убедиться в том, кто она есть на самом деле. Кроме того, он хотел присутствовать при этой встрече. Ему очень нравится удивлять других. У него странный нрав.
– Энгесса! – возмутился Сарабиан.
– Я должен говорить правду своей королеве, Сарабиан-император.
– Согласен, но зачем же так прямолинейно?
* * *– Итак, – подвел итог Вэнион, – мы выступаем на север с рыцарями, большинством местных атанских гарнизонов и имперской гвардией. Мы устраиваем шум и показуху, и Экатас, верховный жрец Киргона, сообщит Заласте и Киргону, что мы отправились в поход. Это развяжет руки наемным убийцам Стрейджена, потому что все будут следить за нами. Потом, когда закончится Праздник Урожая и начнут обнаруживать трупы заговорщиков, это слегка отвлечет наших приятелей. В это время Спархок перенесется с Беллиомом в северный Атан и освободит Троллей-Богов. С этой минуты Северный Атан будет в полной безопасности. Тогда мы поворачиваем войска, забираем всех атанов и отправляемся на юг, навстречу Скарпе. Все согласны с этим планом?
– Нет, не все, Вэнион-магистр, – твердо сказала Бетуана. – До Праздника Урожая еще две недели, а через две недели тролли будут на улицах Атаны. Нам нужно как-то замедлить их продвижение.
– Форты, – сказал Улаф.
– Я, должно быть, привык к тебе, Улаф, – рассмеялся Келтэн. – Я сразу понял, что ты имеешь в виду.
– И я тоже, – кивнул Сарабиан, – но ведь тролли могут просто обойти эти форты и двинуться прямиком на Атану.
– Тролли – возможно, ваше величество, – возразил Спархок, – но Киргон так не поступит. Киргон – старейший военный стратег в мире, а ни один воин не оставит позади себя вражеские крепости. Те, кто так поступает, проигрывают войну. Если мы построим форты, Киргону придется остановить продвижение троллей, чтобы уничтожить наши укрепления.
– А если поставить форты в открытом поле, тролли не смогут прятаться в лесу, – прибавил Бевьер. – Им придется выйти на открытое место, и это подставит их под прицел пелойских лучников, моих катапульт и арбалетчиков Халэда. Даже если они подожгут траву, чтобы прятаться в дыму, мы и выстрелами вслепую сумеем уложить немало.
